Дэвид Томпсон - Зов свободы

Странный поворот судьбы! — задумался Нат. Теперь он, связанный тесными узами с группой кочующих индейцев Великих равнин, приготовился защищать этот народ, если понадобится, до конца. А всего полгода назад он и не думал об индейцах. Жил в Нью-Йорке, в самом большом городе великого народа, окруженный всеми благами, которые мог предложить мегаполис, имея возможность достать все, что необходимо, бросив монету или обменяв несколько чеков, и никогда не задумывался над тем, что всего в тысяче миль скитаются по равнинам сотни тысяч голодающих людей. Их существование зависело от капризов природы: то не было дичи, то наступала засуха. Зато их не сдерживали никакие бессмысленные правила и законы, регулирующие отношения так называемых цивилизованных людей. Каждый индеец был так же свободен, как первый человек в садах Эдема.

Опять это слово.

Свобода.

Много раз Нат спрашивал себя, почему белые предпочитают терпеть лишения в диком краю, когда проще вернуться назад в Штаты. Чем дольше он жил на Западе, тем очевиднее становился ответ.

Свобода.

Возможность мужчине или женщине жить так, как хочется, без ущерба для других, иметь еду на столе, добывая ее с помощью оружия или мотыги, шить одежду и строить собственные жилища, не рассчитывая ни на кого, кроме себя, быть полностью самодостаточными — такой образ жизни теперь казался ему идеальным. Осознание этого заставило его усмехнуться — он все чаще и чаще думал, как Шекспир.

Старый траппер подошел к Нату:

— Где они?

— Скоро будут здесь.

— Хорошо же, — зло усмехнулся Шекспир. — У нас будет маленький сюрприз для них.

— Не слишком ли мы рискуем?

— Хорошо, что Бешеный Пес не застал нас в другом месте. Здесь у нас все-таки преимущество, не так ли?

— Ты прав, — согласился Нат.

— И мы хорошо подготовились, — заключил Шекспир. — Если повезет, мы устроим им такую взбучку, что они, надеюсь, оставят нас в покое.

— Если бы…

— Большинство индейцев не очень-то рвутся умирать, — рассудил Шекспир. — Когда ход боя поворачивается против них и нет смысла понапрасну рисковать жизнью, они отступают.

— Это касается и Бешеного Пса? Он же любит воевать.

— Ни больше ни меньше, чем все индейцы.

— Почему же тогда он получил такое имя?

Старый охотник смотрел на черноногих:

— Слышал я, он взял себе это имя после схватки с бешеной собакой.

— Он сам выбрал себе имя?

— Это происходит постоянно. Дети индейцев получают имена сразу после рождения. Иногда их называют в честь какого-нибудь явления природы, случившегося в тот день, — например, ливня или грома, или по обнаруженному физическому изъяну у младенца. Женщины не меняют имен всю свою жизнь, но мужчины довольно часто берут себе другие имена — после своего первого подвига, вещего сна или схватки с диким животным.

— Вроде бешеной собаки?

— Или медведя гризли, — усмехнулся Шекспир.

— Они даже награждают такими именами и нас, белых, — задумчиво добавил Нат, вспомнив, как Белый Орел дал ему имя. Чем больше он узнавал о верованиях индейцев, тем больше дорожил такой честью.

Взглянув на молодого воина, Убивающий Гризли спросил:

— Откуда взялось такое странное имя — Тянущий Лассо?

Шекспир улыбнулся снисходительно:

— Не заблуждайся насчет этого имени. Молодой воин получил его за самый смелый из подвигов, которые я когда-либо видел.

— Ты был при этом?

— Да. Это случилось примерно три зимы назад, — сказал Шекспир и тут же сам себя поправил: — Прости. Три года назад. Во время сгона бизонов.

— То есть?

— Индейцы знают, как добыть бизонов много и сразу. Вот один из таких приемов: множество воинов выезжают на равнину, окружают стадо и сгоняют животных в тесный круг. Вот в этот-то момент и надо убивать их как можно быстрее. Дело это очень опасное, потому как бизоны, в особенности крупные самцы, могут запросто пронзить рогами и лошадь, и всадника.

Нат охотился на бизонов с дядей и легко представил себе эту сцену.

— Уж я-то никогда не стану охотиться подобным образом.

— Да уж, это не для трусов, — хмыкнул Шекспир. — Индейцы к тому же приближаются к животным не с ружьями, а с луками и копьями. Вот и Тянущий Лассо участвовал в таком сгоне. Один из его друзей упал на землю, когда бык распотрошил лошадь. И добрался бы до всадника, если бы не Тянущий Лассо. У него была при себе веревка, на которой он собирался оттащить одну из самочек, добытую им для пира в лагере. Копье свое он вонзил в другого бизона, и теперь мог остановить быка только тем, что было под рукой. Парень стал размахивать перед ним веревкой, волок ее по земле позади лошади, дергая из стороны в сторону, чтобы привлечь внимание, — вспоминал Шекспир. — И ты знаешь, сработало! Глупый бизон погнался-таки за веревкой, и другой воин застрелил его. Если бы не находчивость парня, друг его точно бы погиб.

— Теперь понятно, как он получил такое имя, — кивнул Нат.

— Еще не раз некоторые индейские имена покажутся тебе странными, пока не узнаешь их происхождение, — продолжил было траппер, но в этот момент к ним подъехал Тянущий Лассо вместе с другими воинами.

— Мы готовы к бою, — объявил он гордо.

— Хорошо, — ответил Шекспир, глядя на восток. — Вон ваши враги…

— Ты думаешь, они знают, что мы здесь? — спросил Нат.

— Должно быть, пока нет, — ответил Шекспир и сделал знак остальным воинам, чтобы те укрылись за камнями.

Нат осторожно выглянул.

— Где же твоя приманка? — поинтересовался Нат.

— А вот! — воскликнул траппер, указывая на лесные заросли поблизости.

Нат увидел, как двое воинов выскочили из-за деревьев и помчались прямо к холму, низко припав к спинам лошадей.

Тотчас же черноногие разом издали боевой клич и бросились за ними, размахивая оружием.

— Теперь мы узнаем, насколько умен Бешеный Пес, — сказал Шекспир. — Только бы заглотил наживку…

Нат сжал «хоукен» обеими руками и нервно затеребил курок.

— Теперь мы будем дожидаться, когда они подъедут поближе, — заявил Шекспир.

— Их так много. Как мы сможем им противостоять, если они будут совсем близко?

— Мы метко стреляем.

Нату не понравилась идея подпустить черноногих почти вплотную к валунам. Он бы предпочел перестрелять их с дальнего расстояния. Если черноногие пробьют брешь в их укреплении, не останется никаких шансов на победу.

Нат посмотрел на шошонов, обступивших его с обеих сторон. Один держал в руках карабин, у пятерых были луки, еще один воин был вооружен копьем. Юноша вспомнил, что старый охотник рассказывал ему о меткости индейских лучников, и надеялся, что это относится и к шошонам.

Внизу раздался выстрел.