Константин Калбазов - Фронтир 4

Не удовлетворившись этим, Сергей решил провести голосование. Каждый, кто выступал за сопротивление, должен был поднять руку вверх. Глупость? Скорее всего. Но Сергей был убежден в одном, люди имели право выбора, решить самим для себя, каким путем им идти. А уж как сделать так, чтобы этот путь не оказался ошибочным, позаботится совет города.

Итоги голосования его откровенно порадовали. Подавляющее большинство было за то, чтобы драться. Плевать сколько там идет наемников. Если Верная Рука сказал, что они раскатают их под орех, значит так оно и будет, потому что он слов на ветер не бросает. Именно это выкрикивали не только мужчины, но и женщины. Было и нечто, по настоящему его удивившее. Женщины. Сергей явственно видел некоторых, которые не просто тянули вверх руки, но еще и теребили пребывавших в нерешительности мужей.

— Я очень рад, что вы все правильно поняли, — когда наконец настала тишина, вновь заговорил Сергей. — Город находится на военном положении, поэтому всем разойтись согласно боевого расчета. Командирам, начать вывод своих подразделений на позиции.

— А как насчет вашего обещания, что любой может покинуть город когда пожелает? — Послышался мужской голос из толпы. И над площадью вновь повисла тишина.

— Только что, большинство решило остаться и встретить врага. Время свободного волеизъявления закончилось. Все вольности отменяются. Теперь вступает в силу военное положение. Каждый кто не выполнит приказ или попробует дезертировать, будет предан суду. Желающие уйти, получат такую возможность, но только когда с угрозой будет покончено. И упаси вас Бог, попробовать сбежать. Все. Сход закончен.

Разумеется недовольные из числа не желающих драться были и они вовсе не думали полностью замолкать, высказывая свое недовольство в узком кругу. Но никто и не подумает проявить неповиновение, в этом Сергей был уверен. В Донбасе может и не действовали законы Рустинии, но зато были свои и за их исполнением следили ничуть не менее строго. Наказание здесь было сколь неотвратимым, столь же и скорым.

Прошло не больше десяти минут, а на площади практически не осталось народу. Разве только спешащие по надобности одиночки. Горожане готовились к предстоящему бою, а может и не одному. Кто знает, как оно все обернется.

— Господин Варакин.

— Да. Мигель, кажется.

— У вас хорошая память, — подтвердил валиец, ферма которого находилась неподалеку от Донбаса.

Вообще‑то валийцы среди поселенцев на этих землях встречались крайне редко, но в окрестностях стояло две фермы, валийским семьям. По мере того, как город разрастался, фермеры все чаще появлялись здесь, в основном по выходным, привозя на ярмарку свои товары. Бывали они и в будние дни, если им вдруг требовалось что либо купить в лавке или по какой иной надобности. Так к примеру, молодые парни, частенько прибывали сюда на вечерние посиделки и танцы, которые проводились молодежью с завидным постоянством. Порой парни сопровождали и своих сестер. Уже имелось несколько семей породнившихся с местными старожилами.

— Чем могу быть полезен? Только ты уж прости, времени у меня нет, так что давай побыстрее.

— Меня прислали сообщить, что совет фермеров направляет к вам свое ополчение. Две сотни бойцов прибудут сюда уже к обеду. Парни сейчас собираются рядом с моей фермой, там удобнее всего. Вот собственно и все.

— Как ты сказал?

— Так и сказал.

— Погоди, ты хочешь сказать, что фермеры станут драться на нашей стороне?

— А на чьей стороне нам еще быть? Вы наши соседи, а помочь соседу святое дело.

— И ты то же будешь драться?

— Конечно.

— Но там валенсианцы, — Сергей вовремя поправился, едва не произнеся несколько оскорбительное валийцы.

— Вот смотрю я на вас господин Варакин и диву даюсь. Неужели вот это все, — Мигель, повел руками вокруг себя, подразумевая город, — подняли действительно вы? Валенсианцы там идут или нет, мне плевать. Главное, что идут чужие и не с добром, а чтобы изменить нашу жизнь по своему. Среди моих соседей есть валенсианцы, рустинцы, куроки, недавно появилась даже семья арачи, и все они мне ближе любого ублюдка, решившего прогуляться в нашу сторону с оружием в руках.

Вашек, в очередной раз замер, всматриваясь в ночь. Его так и подмывало бросить заниматься ерундой и начать передвигаться гораздо быстрее. Ведь видно же, что эти олухи понятия не имеют, как нужно вести дозор в степи. Скорее всего ни о каких секретах они и слыхом не слыхивали. Расставили по периметру дозоры в каждом по отделению и успокоились. Так ведь и эти дозоры не тишком сидят, а устроились в кружок, да лясы точат. Только двое часовых, сменяемые время от времени, чуть в отдалении маячат.

Ну кто так делает. Как они смогут услышать подкрадывающегося врага, когда рядом гогочут сослуживцы. Кого они увидят, если горящий неподалеку огонь мешает. Тут и луна не помощница. Идиоты. Здесь вам не Старый Свет и подобная беспечность не прощается.

Да захоти Вашек, уже давно приблизился бы вплотную и никто его не заметил бы. Но приказ Ануша был однозначный. Не расслабляться. А ну как наемники выставили этих оболтусов на показ, а сами еще и секреты расставили. Оно вроде, получается чуть не прорва народу. Но с другой стороны, два полных полка. Народу там с избытком.

Валийцы высадились в шести верстах от Ронки еще на закате. Надо сказать, действовали они очень грамотно. Не прошло и часа, как на берегу были не только люди, но и лошади, и артиллерия, и припасы. Прав был верная Рука (разведчики иначе его и не величали, а то как же, один из них), это не сборная солянка, а самые настоящие солдаты. Это было понятно даже Вашеку, который армии и в глаза‑то не видел.

Убедившись, что все еще остается незамеченным, парень вновь пополз вперед, двигаясь выверенными экономными движениями. Лохматка конечно дает большое преимущество и отлично маскирует, но лучше бы не расслабляться. Даже если часовые полые неумехи слепые и глухие. Нельзя и точка. Эдак раз дашь себе слабину, другой, а потом и сам не поймешь как это тебя взяли на мушку и пригвоздили к земле, как бабочку к картонке.

Порядок. Он на дистанции уверенного выстрела. «Дятлич», с толстым раструбом на стволе, уперся прикладом в плечо. Взгляд привычно нашел три маленькие светящиеся точки на целике и мушке. Немного повести стволом.

Вот он. Наемник сидит напротив костра и о чем‑то рассказывает, завладев вниманием своих товарищей. Что именно он говорит не понять. Но наверное, что‑то очень забавное, это ясно по доносящемуся смеху. Дозорные конечно гогочут так, как их товарищи у лагерных костров, все же на службе, Но и особо тишину не соблюдают. Так, только бы начальство не услышало. Весело вам? Думаете наложили донбасцы полные штаны? Ну–ну, веселитесь. Вот ты бородач, недолго тебе осталось.