Константин Калбазов - Фронтир 4

Вашек оторвался от прицела, чтобы глаза не устали. А еще, хотя это и было трудно, отвел взгляд в сторону. Ануш говорит, что нельзя смотреть на человека пристально, тем более с ненавистью. Такой взгляд запросто можно почувствовать. Понять, что именно вызвало беспокойство не поймешь, но тревогу ощутишь. Для бывалого бойца, это как сигнал и тут уж лучше перестраховаться, чем потом жалеть с куском свинца в теле.

А эти, хотя и ведут себя глупо, люди бывалые. Просто слишком уж уверенные в себе. Ну что они знают? То что наемников в Донбасе меньше трех сотен. То что, перед ними ополченцы из простых шахтеров и рабочих. Это так. Не серьезно в общем. А они уже не первый год лямку армейскую тянут и в деле бывали не раз. Вот только зря они так. В этих местах даже малец поддаст им так, что мало не покажется.

Крик совы. У него пять стуков сердца, чтобы прицелиться и выстрелить. Вновь бородач в прицеле. Вашек представил траекторию полета пули и наконец нажал на спуск. Хлопок! Приклад привычно толкнул в плечо. Бородач хекнув откинулся на спину, рядом начали падать его товарищи. Часовые рухнули как подрубленные.

Первым залпом побило не всех. Хотя разведчиков и учили разбирать цели, идеально никогда не получается. Вашек тянет на себя затвор, слыша как перезаряжаются рядом с ним товарищи. Один из дозорных оставшихся в живых, тянется к оружию, одновременно разворачиваясь, в попытке обнаружить опасность. Неправильное решение. Лучше бы ты закричал. Так хоть какая‑то польза. Хлоп. Так и не подняв тревогу, наемник ничком припал к земле, предварительно мотнув головой и вздрогнув сразу от пары попаданий.

Подобная картина сейчас происходила сразу с тремя дозорами с восточной стороны. На то, что все пройдет так гладко никто не рассчитывал, но все сложилось как нельзя лучше. Дозоры были ликвидированы тихо, тревогу так никто и не поднял.

Отстрелявшись, Вашек быстро пополз вперед, пока не увидел лагерь как на ладони. Луна, да еще и костры, позволяли легко различить человеческие фигуры. Позиция отличная. Быстро доснарядить недостающие в магазине патроны. Ануш отдал четкий приказ, расстрелять только по одному магазину. После чего отходить к оврагу, где находятся лошади.

Парень вновь приложился к «дятличу». Устроился поудобнее и стал ждать. Ничего. Долго это не продлится. Вот сейчас. Сейчас. Повторный крик совы. В ночной степи звуки разносятся далеко. Именно поэтому Вашек отчетливо услышал два далеких хлопка. Потом нарастающий свист, заставляющий тело непроизвольно сжаться. Если промажут… Мина все еще издает свист рассекая ночной воздух, а позади слышатся повторные хлопки.

Не промазали. Все же, не зря в Донбасе гоняют ополчение, в хвост и в гриву. Мужики обучились не только стрелять исправно, но и артиллеристы знают свое дело. Первые мины рванули посредине лагеря. А потом все смешалось в невообразимую какофонию. Свист летящих мин, разрывы, крики и стоны людей, ржание лошадей. Ни одному орудию, даже самому скорострельному и не снилась такая скорость. Мины рвутся одна за другой, в воздухе постоянно висят не меньше четырех снарядов.

Поднявшись на колено, Вашек вскинул карабин, поймал в прицел бегущего наемника и нажал на спуск. Видать это ему от бати передалось. Тот настолько хорош в стрельбе. Что его сразу же в снайперы определили. Наемник переломился и сходу сунулся в траву, словно в речку нырнул.

Парень передернул затвор. Слева послышался винтовочный выстрел и рядом пролетела пуля. Не отвлекаться. Соседним дозором сейчас занимаются трое из его десятка, выкашивая наемников как коса. Их задача всполошившийся лагерь. Прицелиться. Затаить дыхание. Потянуть спуск. Передернуть затвор, убедившись, что пуля не пропала даром, а за одно присмотрев следующую цель. И снова прицелиться…

Магазин опустел довольно быстро. Практически одновременно прекратился и минометный обстрел. Полубатарея выпустила только по дюжине мин. Неплохо поработали. Теперь нужно отходить. Минометчики выждут примерно с полминуты, поправят прицел, а затем выпустят еще по четыре мины. На этот раз под накрытие попадет позиция разведчиков, это чтобы отсечь возможную погоню. Так что, лучше здесь не задерживаться, иначе прилетит от своих же…

— Что с потерями? — Рассматривая разоренный лагерь, виконту Канору было трудно сдерживать бурю, готовую вырваться наружу.

Посмотреть и впрямь было на что. Сгоревшие палатки, воронки от разорвавшихся снарядов, убитые лошади, большинство из которых пришлось добить ввиду ранений, пятна, а порой целые лужи крови. Неистребимый запах гари, крови и испражнений. Уложенные в ряд и готовые к погребению погибшие солдаты. Пусть они сейчас и не в военной форме, это ничего не меняет, они солдаты его величества. И над всей этой безрадостной картиной низко стелящийся дым, и легкий туман.

— Шестьдесят пять убитых, сто два раненых. Двадцать лошадей. Сгоревшие палатки, разбитая повозка, — тут же доложил майор.

— Нда–а, еще ничего не успели предпринять, а нам уже преподали урок вежливости. Осмелюсь поинтересоваться потерями нападавших.

— Господин полковник, установить имелись ли у нападавших потери не представляется возможным. Они ушли, и унесли своих товарищей с собой. Я слышал, у пинков это обычная практика.

— Пинки? Вы и впрямь думаете, что у пинков имеется артиллерия? Это как минимум полевые пушки, причем в количестве никак не меньше полной батареи. В этих краях подобное оружие есть только у донбасцев.

— Но ведь они состоят в дружбе с куроки, может пока дикари атаковали наши посты, донбасцы прикрывали их. Только пинки могли вот так незаметно подкрасться к бодрствующим часовым.

— Вы же участвовали не в одной кампании, неужели забыли на какие каверзы способны охотники и браконьеры.

— Я не забываю об этом, но собрать воедино столько охотников…

— Это фронтир, дорогой майор и похоже мы тут пока чужие, — задумчиво произнес виконт.

— Каковы дальнейшие наши планы? — Когда они прошли в штабную палатку, поинтересовался майор.

— Оставим в лагере сводную роту из обозников. С реки прикроет вооруженный пароход. Думаю четырех орудий и сотни бойцов, для этого более чем достаточно. Остальные в походную колонну и выдвигаемся к Донбасу. Судя по карте, выбор у нас не велик. Ударим всей мощью в лоб.

— Не слишком ли прямолинейно?

— Во–первых, это всего лишь ополченцы и они не выдержат единого удара армейского корпуса. Во–вторых, мы попросту лишены выбора, — склоняясь над картой продолжал полковник Канор. — Донбасцы расположили свои позиции вдоль берега Ронки, перед городом. Река не очень широка, но ее придется форсировать, что без плавсредств весьма проблематично. К тому же, на весьма большом протяжении ее берега обрывисты. На единственном пологом участке как раз и расположился Донбас.