Георг Борн - Невеста каторжника, или Тайны Бастилии

Поблизости от лейб–гвардейцев за отдельным столиком расположился очень скромно одетый молодой человек. Перед ним тоже стояла кружка с вином, но к вину молодой человек почти не притрагивался. Мысли его были, должно быть, далеко от этого шумного зала. Молодое мужественное лицо его выражало озабоченность. На красивом высоком лбу его то и дело проступали морщинки. Взгляд был хмур и сосредоточен. Густые и пышные темно–русые волосы выглядели как шапка на его голове, а борода и усы только начинали пробиваться. На молодом человеке были коричневый, без всяких украшений, камзол, короткий темный плащ, шпага на левом боку, панталоны, доходившие до колен, белые чулки и крепкие башмаки на низком каблуке. На столе лежала широкополая шляпа.

Между тем лейб–гвардейцы, сыновья богатых землевладельцев юга, среди прочих тостов провозгласили:

– Да здравствует герцог Бофор, двоюродный брат короля!

Как только незнакомец услышал этот тост, он поднялся со своего места, взял кружку и шляпу и демонстративно направился к самому дальнему от лейб–гвардейцев столику.

Один из гвардейцев заметил поступок незнакомца, тотчас встал, подошел к нему и предложил:

– Выпьем за здоровье герцога Бофора – друга нашего благочестивого короля!

– Пейте за здоровье кого угодно! Мне‑то что за дело? – ответил незнакомец громко и раздраженно.

В тот же миг к гвардейцу как бы случайно подошел хозяин заведения, чокнулся с ним и движением глаз попросил оставить незнакомца в покое. А тот уселся у выбранного им столика и, не обращая больше внимания на лейб–гвардейцев, стал пристально смотреть в окно, словно поджидая кого‑то.

Хозяин кабачка подошел к столу лейб–гвардейцев и, незаметно указав на незнакомца, тихо спросил их:

– Разве вы не знаете этого молодого человека?

– Нет, а кто он? – спросил один из гвардейцев.

– Да ведь это Марсель, сын сестры герцога Бофора, красавицы Серафи, которая пропала без вести… Что же касается отца Марселя, то, откровенно говоря, затрудняюсь сказать, кто он.

Слова трактирщика произвели впечатление на подвыпивших лейб–гвардейцев. Они с интересом начали расспрашивать:

– Сын сестры герцога? Ну, сходства немного!.. Почему же он одет так просто и скромно?

– Я вам сейчас расскажу. Это целая история… – ответил словоохотливый трактирщик.

– Ну, рассказывай, старик… Ведь, откровенно говоря, мы вовсе не сторонники Бофора, – один за другим заговорили лейб–гвардейцы, всего лишь минуту назад осушавшие кружки за здоровье герцога.

– Всех подробностей этой таинственной истории не знает никто, – начал хозяин кабачка. – Скорей всего, красавица Серафи Бофор кем‑то чересчур увлеклась и в чаду любви перешла известные границы. По крайней мере, штаб–офицер Вильмон, гофмейстер покойного старика–герцога, прежде частенько бывавший у меня, как‑то однажды проговорился об этом. Но избранник сердца Серафи Бофор, как это нередко случается, обманул и бросил ее. Герцог Анатоль Бофор, ее старший брат, в порыве злости, чтобы как‑то загладить ее грех, выдал ее замуж за слепого старика Каванака. Старик вскоре умер, и тотчас после его смерти исчезла Серафи. С тех пор никто и ничего не слышал о ней. Вполне возможно, герцог выгнал ее вон из дома, а быть может, случилось что‑нибудь и похуже…

– Со стороны герцога это очень некрасиво и вовсе не по–братски, – заметил кто‑то из лейб–гвардейцев.

– В то время, когда происходила эта история, – прежним негромким голосом продолжал хозяин, – герцог Бофор жил в своем Сорбонском дворце. Затем некоторое время – в Версале. Но после того как он выгнал молодого графа Марселя, он купил себе новый дворец в Париже и перебрался сюда на постоянное жительство. В Версале же он теперь появляется лишь тогда, когда ему необходимо быть подле короля.

– А мы‑то еще предлагали этому славному Марселю выпить за здоровье герцога Бофора! – воскликнул один из гвардейцев. – Теперь я совершенно ничего не имею против того, что он, услышав наш тост, перебрался в самый отдаленный угол.

– С тех пор Марсель уехал на чужбину и даже не пожелал носить фамилию Бофор, – продолжал трактирщик. – Многие уже думали, что он умер. Как вдруг совсем недавно он снова появился в наших краях и поселился у меня в комнатах наверху. Он приказывает называть себя Марселем Сорбоном и принимает у себя только одного мушкетера – своего старого знакомого. Они оба, судя по всему, тратят свое время на какие‑то таинственные разведки… До сих пор я не смог выяснить, что именно стараются они разузнать… Глядите!.. А вот и мушкетер…

Лейб–гвардейцы с ног до головы осмотрели мушкетера, который на ходу слегка кивнул хозяину, приветливо раскланявшемуся с ним, и быстро прошел к столику, где сидел Марсель.

– Смотрите, в каком беспорядке его костюм… А на лбу и на щеках – кровь… – наперебой заговорили лейб–гвардейцы.

Действительно, из‑под шляпы мушкетера текла кровь. Он вытирал ее, но она опять стекала ему на лицо.

Марсель, едва увидев приятеля–мушкетера, поспешно вскочил из‑за стола.

– Что случилось, Виктор? Ты ранен?

Молодой мушкетер, опираясь на столик, тяжело опустился на скамью. Он был очень бледен.

– Пустяки, – ответил он Марселю. – С четырьмя болванами я справился, но на рыночной площади к ним присоединились, не разобравшись в чем дело, еще пятеро. Впрочем, они долго будут помнить меня… Жаль только, что эта стычка отняла у меня столько времени, что я опоздал на встречу с тобой.

– Один против девяти! Это ужасно! Тебе необходимо отдохнуть, мой бедный друг… Из твоей раны идет кровь, – озабоченно добавил Марсель.

– Вздор! Все эти царапины заживут сами по себе. Дай мне только глоток вина. – Виктор жадно прильнул к кружке с вином. – Да, жарковато мне пришлось за последний час… – проговорил он, отставляя пустую кружку.

– На чьей стороне остался перевес? – поинтересовался Марсель.

– Когда четверо из них были ранены, они все разбежались, – ответил мушкетер. – Но все это пустяки… Есть гораздо более важная новость. Я нашел твою мать.

– Нашел? Где же она, Виктор? Не томи, Бога ради. Говори скорей!

– Тише, тише, не волнуйся так! – ответил Виктор. – Она во дворце твоего дяди герцога Анатоля Бофора.

Марсель вздрогнул.

– Кто сказал тебе об этом? – спросил он глухим голосом.

– Я сам видел ее… Там я ее и нашел… Судя по всему, герцог держит твою мать в заточении.

Рассказ Виктора поразил Марселя. Предчувствие давно подсказывало ему возможность такого поворота событий, но Марсель отгонял его от себя. И вот выходит, что мать действительно во власти герцога. Вероятно, Анатоль Бофор надеется, что все о ней забудут, и она умрет в заточении.