Эжен Лабом - От триумфа до разгрома. Русская кампания 1812-го года

У него было абсолютно все для того, чтобы чувствовать себя счастливым! Абсолютно все, но только для человека, обладающего чувством меры. Но Наполеон к таковым не относился и, следовательно, не испытывал ни счастья, ни покоя. Для него – волнуемого неугомонным духом, и мучимого неуправляемыми амбициями, избыток удачи оказался гибельным. Стремясь получить недоступное, и игнорируя человеческую природу, он потерял всякое понятие о чести и гуманности – он потерял самого себя.

Правитель Германской империи, казалось, устал от долгого и мучительного для его страны сопротивления. Наступил момент, когда он решил покориться судьбе и сдаться победителю. Ради мира он пожертвовал своей славой и даже своими наследниками, таким образом, оживив те сказочные времена, когда благородные князья жертвовали своими дочерьми, чтобы успокоить гнев какого-нибудь демона, разоряющего его страну.

Казалось, грядут большие изменения, задуманные Наполеоном, и простые люди, ограниченные взгляды которых редко проникают в глубины умов амбициозных монархов, думали, что неожиданный союз между этим человеком и эрцгерцогиней, удовлетворит все его неумеренные желания. Они также ожидали, что нежные родительские чувства подскажут им, что прочность трона зиждется не на честолюбивых завоеваниях, оплаченных кровью и слезами, но на мудрой системе управления, которая укрепляет доверие к власти, что обеспечивает ее долгое существование. До сих пор не было еще такого человека, который обладал бы достаточным количеством средств для обеспечения счастья человечества. Однако многого не требуется – только справедливость и благоразумие. Именно этого народ ожидал от него, и даровал ему свое безграничное доверие, которым тот впоследствии так жестоко злоупотребил. Грядущим поколениям будет нелегко решить, в чем большая вина Наполеона – в преступлениях, которые он совершил, или в том, что он пренебрег тем хорошим, что он мог бы воплотить.

Вместо того чтобы спокойно и разумно подумать над тем, как лучше всего использовать свои огромные ресурсы, он придумывал безумные, невыполнимые проекты, абсолютно не думая, сколько невинных людей понапрасну погибнет в тщетной попытке воплотить их в реальность. Постоянные боли в области селезенки, меланхолия, малейшие возражения раздражали его. Сама мысль о том, что где-то есть страна – большая и достаточно богатая, чтобы игнорировать его предложения, и способная противостоять его пагубному влиянию, рвала его душу и отравляла самые счастливые моменты его славы.

Надеясь завоевать этого непобежденного врага, он тщетно пытался захватить каждый уголок Европы. Только он думал, что захватил один, как тут же терял другой. Взбешенный от невозможности реализовать свои химерические планы, он бросил все силы на завоевание всего мира. Его бесило только одно – что есть страна, достаточно сильно отдаленная от континента, а потому, пользуясь такой удачной ситуацией, может себе позволить игнорировать его.

Потом он начал увольнять тех своих министров, мудрость и здравомыслие которых, он презирал. По его мнению, талант – это умение слепо подчиняться его абсурдным приказам, и это качество необходимо даже для самого мудрого, чтобы стать послушным и презренным рабом. Тиран своего народа и армии, а также раб своих собственных необузданных страстей, он окидывал своим алчным взглядом Землю и стремился создать свою мировую империю. Ослепленный своим несдержанным и вспыльчивым нравом, он пошел по ложному пути. И его политика привела к тому, что могущественные государи севера – равно как и перед тем, юга – из полезных и дружественных союзников превратились в его злейших и опасных врагов.

В своих безумных мечтах он мечтал значительно увеличить территорию Франции. Это был безумный замысел, и он очень опасался, что Россия займет место на древнем престоле Константина, и возьмет под контроль оба моря, омывающих Европу. Он выдавал себя за пророка, предсказывая плохое будущее своей страны и, таким образом принося в жертву нынешнее поколение во имя будущего призрачного всеобщего счастья.

Ослепленному избытком процветания, ему казалось, что соседние державы смотрят на него с завистью и, судя о других по себе, он воображал, что Россия тайно завидует, глядя на союз самых древних и самых современных империй. Руководствуясь этой идеей, он продолжил воплощать свой разрушительный план, желая, как он говорил, чтобы его династия стала вскоре самой древней в Европе, он попытался застраховаться от возможной узурпации, сместив всех законных принцев, отдав их венцы своим братьям, либо так же изнеженным под влиянием его тирании, либо способным на соперничество с ним. Чтобы они стали подобны бледным спутникам, вращающимся вокруг зловещей звезды.

Тильзитский договор о мире был подписан, но это было лишь перемирие для тех, кто знал характер Наполеона. Все, кто сравнивал постоянно растущую мощь двух великих империй, предсказывали приближающийся конфликт и предвидели, наблюдая за их непрерывным ростом, полное разрушение в будущем тех колоссальных государств, которые каждое из них пыталось построить. Расстояние, разделявшее их, вполне было сопоставимо с разницей в их интересах, но завоевание Францией приграничных с Россией территорий, предвещало жестокую войну между этими конкурирующими державами, и эта война потрясла весь мир.

Более двух лет Россия и Франция занимались развитием своих армий, но, в конце концов, Наполеон, усилив гарнизон Данцига,[6] в состав которого входила пехота, добавив еще конницу, артиллерию и парк военного транспорта, решил более не воздерживаться от претензий к России. Забыв, что с момента заключения Тильзитского договора он вторгся не только в Голландию и ганзейские города, но также и в герцогство Ольденбургское, принадлежавшее сестре Александра, он обвинил последнего в возобновлении торговых отношений с Англией.

И с этого момента Франция начала массированную подготовку! Многочисленные легионы поспешили с берегов Тахо к Одеру и видя, что Пруссия не оказывала сопротивления вплоть до того момента, когда Берлин был окружен со всех сторон, герцог Реджио (Удино) вошел в него как завоеватель. Вскоре после этого король Пруссии был вынужден покинуть свою столицу и уступить командование французским генералам.

Тогда же появился новый договор о союзе между Францией и Австрией, которым было предусмотрено, что каждая из двух договаривающихся держав должна предоставить другой вспомогательный корпус из тридцати тысяч человек, в случае нападения извне. Наполеон заявил, что ему угрожает Россия и получил обещанную помощь. Этим корпусом командовал князь Шварценберг. Таким образом, Наполеон тиранил царей точно так же, как Робеспьер тиранил обычных людей. Нейтральным не мог оставаться никто. Миролюбие расценивалось как предательство, а рассудительность – как преступление.