Виктория Руссо - Цыпленок жареный. Авантюристка голубых кровей

– Эти два человека хотят стать родителями тому младенцу, которого вы родите!

– Я понимаю, но тело – мое, и я сама решу, как быть с тем, что находится внутри меня! – протестовала Анна.

– Что ж, Анна, хочу вам напомнить, что когда-то за аборты назначалась смертная казнь. Сейчас, конечно, не времена инквизиции, однако, добровольное прерывание беременности находится под запретом. Вам сделает его какой-нибудь мясник в грязной комнате необработанным ножом, и на полноценное существование после этой операции, если можно так выразиться, можете не рассчитывать.

– Анна любит деньги и мы готовы заплатить! – подхватила Наталья Петровна. Однако вместо поддержки она получила порицание от старика:

– Стыдитесь! Вы не на рынке, ребенок – не товар!

Анну же Семен Потапович обвинил в отсутствии материнского инстинкта.

– Чтобы сейчас не кричали с трибун современные пигалицы, пройдет время, и они поймут: революция – форма истерии, догмы, которые пытаются сделать жизненными ценностями, – фальшивы. Главное предназначение женщины было, есть и будет в продолжении рода и хранении семейного очага! Мы сохраним этого маленького человека, который родится в трудное время у сбитой с толку женщины и спустя много лет он или она станет уважаемым и приятным человеком.

– Надеюсь, он или она родится уродом! Горбатым и беззубым! – упрямо выкрикнула Анна, чем позабавила усталого лекаря. – Пусть его кожа будет темной, как у эфиопа! Вот будет развлечение для жителей уездного городка!

Анна начала тужиться, как при родах, при этом крича изо всех сил. Семен Потапович понимал, что данные потуги вполне могут причинить вред зародышу.

– Ну, же, дитя, к чему это все?

Старик-доктор попросил хозяйку дома принести стакан воды, и когда та покинула комнату, Анна резко стала спокойной и шепотом произнесла:

– Пожалуйста, умоляю вас, передайте Осипу, что из Петрограда надвигается грозная туча.

– Туча? Поменяется погода? – удивленно воскликнул Семен Потапович.

– Просто передайте ему эти слова.

– Хорошо, я передам, вы только не волнуйтесь, пожалуйста! И не испытывайте наше терпение!

Анна устало закрыла глаза, надеясь, что доктор сдержит обещание и предупредит Козыря.

Снова и снова Иван Феклистович прокручивал в голове рассказы о Цыпе. Он не понимал, как можно быть настолько циничной, чтобы втираться в доверие и перешагивать через людей ради наживы и собственной выгоды, забеременеть от одного человека и а затем шантажировать еще не родившимся существом другого и, в конце концов, убить собственную мать из-за серебряной рамки. «Только бы она ничего не сделала с моей женой, Господи, я прошу тебя!» – бесконечно произносил одну и ту же фразу Иван Феклистович. Сани быстро мчали его с вокзала к супруге, еще издали он заметил на пороге дома высокого молодого мужчину, который спустя мгновение вошел вовнутрь.

– Скорее, – подгонял он ямщика, – моя жена в опасности.

Влетев в дом, Иван Феклистович чуть не сбил с ног Наталью Петровну, его ошеломленный вид и одышка ее позабавили.

– Ты как будто черта повстречал! – хихикнула она.

– Нет, черта мы впустили в свой дом!

Хозяин усадьбы стремительно влетел вверх по лестнице и уже через несколько секунд был в комнате, где они держали беременную притворщицу Цыпу. Осип высвободил Анну от ремней и помог ей подняться.

– Стойте! – воскликнул Иван Феклистович, недоверчиво глядя в лицо мужчины, который был немного похож на человека со снимка. – Стойте… Вы ведь Осип Александрович?

Козырь неуверенно кивнул, заводя дрожащую Анну за свою спину, будто пытаясь защитить ее от диких зверей. Вошла Наталья Петровна и растеряно поинтересовалась, что происходит.

– За что вы так с нами, Анна? Чем мы вам не угодили?! – разоблачал обманщицу хозяин усадьбы. – Хотя… не отвечайте, знаю, всему виной та темная дыра, что находится у вас вместо сердца!

– Зачем вы ее оскорбляете?! – взбунтовался Осип.

– Я был в Петрограде и узнал много новостей. И самая главная – в моем доме гостит сама Цыпа!

Анна вздрогнула, будто от громкого выстрела. Цыпой ее никто не называл уже много месяцев. Чтобы не упасть от бессилия и усталости она ухватилась за тулуп Осипа, желая ощущать хоть какую-то поддержку.

– Она – не та, за кого себя выдает! – громко объявил Иван Феклистович, словно был конферансье на концерте. – Моя сестра умерла от… сифилиса в Петроградской больнице еще два года назад! Но это чудовище под ее личиной прокралась в нашу жизнь, Наташенька.

– Анна умерла два года назад? – удивилась Наталья Петровна, – Но как такое может быть? Я с ней переписывалась еще в прошлом году!

– Тебе писала не наша Анна, а…

– Я! – вступился Козырь, – Это я вам писал… и придумал этот план… Нам просто нужны были деньги, чтобы убежать!

Теперь подоспела очередь удивляться Наталье Петровне, она некоторое время стояла молча, открыв широко рот, а потом заговорила тоненьким, почти детским голосочком:

– То есть, вы топтались в наших душах грязными ногами из-за денег? Все это ради наживы?

– Не совсем так, – начала оправдываться Цыпа. – Трудно объяснить… Мы были загнаны в угол – нам пришлось бежать… И это был один из более или менее честных способов собрать деньги на билеты, чтобы покинуть Россию. Мы не ожидали, что все так завертится, усложнится…

– Ну, конечно! Не ожидали! – усмехнулся Иван Феклистович. – Все ведь было продумано. Даже беременность ради шантажа!

– Шантажа? – удивилась Анна. – Но кого я могла этим шантажировать? Если вы еще помните, я планировала убрать ребенка!

– Вы рассказали своему… подельнику, или компаньону, как у вас там называются преступные случки – не знаю! – продолжил экзекуцию Анны бывший «родственник».

– Прошу без оскорблений! – воскликнул Осип.

– Вы его ввели в курс дела? Предупредили, что ребенок от другого мужчины?

Козырь удивленно обернулся, непонимающе уставившись на Анну.

– Он не понимает, что несет! – прошептала Анна и громко уточнила у Ивана Феклистовича: – Кто вам сказал эту ересь?

– Надежный человек! Я ему доверяю! Его зовут Кобзарь Николай Александрович, он брат Осипа и еще, как я понял, – ваш жених по совместительству!

– Человек-губка твой брат? – с отвращением воскликнула Анна. – Я не понимаю… Как все запутано! Из-за него умерла моя мать…

– А вот Николай Александрович, поведал мне, что ваша мать умерла по вашей вине. Вы – убийца, – произнес Иван Феклистович с таким превосходством, словно был прокурором на публичном суде.