Георгий Свиридов - Ринг за колючей проволокой

Бурзенко уселся поудобнее, вытянув затекшие ноги, и прислонился спиной к теплым доскам вагона. Поезд, ритмично постукивая колесами на рельсовых стыках, уходил все дальше и дальше на запад, а мысли Андрея устремлялись назад, на восток, возвращались к недавнему, но уже ставшему далеким прошлому…

Он сидит в углу ринга, откинувшись на жесткую подушку. За спиною — два раунда напряженного боя. Тренер Сергей Львович энергично обмахивает Андрея белым мохнатым полотенцем. Его взмахи совпадают с ритмом дыхания боксера. Разгоряченное лицо Андрея ощущает приятную прохладу. На отдых дана одна минута. Но этого вполне достаточно сильному молодому телу. С каждой секундой восстанавливается растраченная энергия, ноги становятся легкими, руки — сильными, тело — гибким.

Андрей Бурзенко погрузился в воспоминания. Это был его последний бой на ринге. Переполненный ташкентский цирк. Люди сидят даже на полу возле ринга. В воздухе — гул голосов Последний минутный перерыв. Андрей слышит, как страстно шепчет на ухо Сергей Львович:

— Бей по корпусу. Понимаешь, по корпусу, снизу. Голову он хорошо защищает, а корпус плохо. Открыт. Бей снизу.

Бурзенко улыбнулся. Он понял тренера. Действительно, во втором раунде все попытки атаковать противника в голову кончились неудачно. Кулаки Андрея наталкивались то на перчатку, то на упругое плечо, подставленное под удар, или — что хуже всего — били воздух. Соперник «нырял» под бьющую руку, и Андрей по инерции «проваливался».

Звук гонга поднимает Андрея с табуретки. Сергей Львович сует ему в рот каучуковую капу — предохранитель зубов, вытирает полотенцем мокрое лицо и напутствует:

— Бей по корпусу. Снизу!

Андрей кивает. Навстречу скользящими шагами приближается Федор Усенков. Он старше Андрея на шесть лет, атлетически сложен, красив, за его плечами опыт восьмидесяти боев. Неоднократный чемпион республики в полутяжелом весе уверен, что победит. Прикрыв подбородок поднятым левым плечом, Усенков из дальней дистанции наносит серию быстрых прямых ударов. Он легко передвигается по рингу, старательно избегая сближения с Андреем. Встреча в ближнем бою или даже в схватке на средней дистанции с тяжелыми кулаками молодого боксера не обещает ничего хорошего. К тому же — зачем рисковать? Преимущество в двух первых раундах давало право на победу по очкам. Это преимущество необходимо только закрепить. И Усенков, умело маневрируя, закреплял свой успех легкими, но молниеносными прямыми ударами с дальней дистанции.

Над плотными рядами зрителей стоит сплошной гул голосов. Сотни пар глаз скрестились на светлом квадрате ринга. Там, за белыми тугими веревками, идет финальный бой чемпионата республики, решается судьба первого места в полутяжелом весе.

Истекают последние секунды третьего раунда, Усенков по-прежнему мягко уходит от наседающего Андрея, ускользает как рыба из рук.

Тогда Бурзенко решает атаковать с дальней дистанции. Правда, это опасно: Усенков более опытен, резок в движениях и может ответить сильным контрударом. Но другого выхода нет. Уловив момент атаки, Андрей еле заметным отклоном заставляет своего противника промахнуться. В следующее мгновенье Бурзенко резко выбрасывает руки вперед и наносит серию прямых ударов в голову. Усенков быстро реагирует на них, подставив локоть и перчатку, и — открывает корпус. Этого и ждал Андрей.

Неожиданный молниеносный удар — и Усенков, взмахнув руками, медленно опускается на брезент.

— Раз, — судья на ринге взмахнул рукой, открывая счет, — два…

Андрей не спеша прошел в дальний угол ринга и стал спиной к лежащему противнику.

— …три… пять… восемь… — отчетливо слышался голос судьи.

При счете «десять» тишину взорвал грохот аплодисментов. Усенков пришел в себя. Он с усилием поднялся на одно колено и протянул руку победителю.

— Поздравляю, Андрюша…

Тут же на ринге председатель комитета физкультуры под звуки марша вручил победителю приз — хрустальную вазу и голубой, с золотым тиснением, диплом чемпиона республики. Товарищи пожимали руки, поздравляли. Болельщики дарили цветы.

Среди поздравлявших Андрея оказалась незнакомая девушка. Возбужденный успехом, Бурзенко, вероятно, не обратил бы на нее внимания, подойди она раньше. Но девушка подошла позже других и протянула ему букет красных роз с крупной белой лилией в середине.

Андрей виновато улыбнулся — руки были заняты: помимо уже преподнесенных ему цветов, он держал хрустальную вазу, диплом чемпиона и не мог взять букет у девушки.

— Ну возьмите же, — смущенно улыбнулась девушка.

Эта улыбка как бы встряхнула Андрея.

— Погодите, я мигом переоденусь.

С этими словами он положил около нее цветы, диплом, вазу, а сам, легко перепрыгнув через канаты, скрылся в раздевалке.

Андрей спешил. Он был очень молод и ни одна девушка еще не ожидала его.

— Вы готовы? — тихо спросила она, и щеки ее залил румянец. Вероятно, то же случилось и с Андреем — он почувствовал, что уши, а потом и все лицо наполнилось жаром.

Андрей помнит, как они вышли из цирка. Здесь, у огромной красочной афиши, она замедлила шаги:

— Мне нужно направо. До свидания.

— Если разрешите, я провожу вас, — тихо сказал он.

Девушка опустила голову:

— Мои подружки давно ушли.

Они направились вниз по улице Правда Востока, мимо ларьков Воскресенского рынка, вдоль длинного деревянного забора. Шли молча. Проходя мимо ресторана «Ташкент», Андрей вспомнил, что товарищи по команде предлагали отпраздновать здесь его победу.

У театра имени Свердлова девушка остановилась. Осторожно придерживая цветы, она нагнулась и свободной рукой сняла туфлю, встряхнула ее и вновь надела.

— Камешек попал.

У Андрея мелькнула мысль, что нужно бы поддержать ее, помочь, взять под руку. Но как на это решиться?

— Скажите, чемпион, у вас есть имя?

Андрей смутился, догадавшись, что познакомиться им следовало бы гораздо раньше, и робко назвал себя.

— А мое имя Лейли, — она чуть коснулась его руки. — Будем ждать трамвая?

От ее спокойного тона, от ее невидимой улыбки все вокруг стало ясным и простым. Андрей осторожно дотронулся до локтя Лейли. Девушка не сопротивлялась. Тогда, решившись, он взял ее под руку. И — удивительно, ничего не случилось, не разверзлась земля под ногами, не ударил гром. Андрей облегченно вздохнул. Так они дошли до Ассакинской.

— Мне сюда. — Лейли с некоторой тревогой посмотрела в глубь своей улицы: электрических фонарей здесь почти не было, а маленькие лампочки у ворот не освещали улицу. На ней царил густой полумрак. У тротуара чуть слышно журчала в арыке вода.