Владимир Москалев - Король франков

– Матушка, – начал было протестовать сын, – клянусь, мне ничто уже не угрожает. Разве посмел бы Вален отпустить меня?

– Не смей возражать матери! Беспутный обманщик! Командовать станешь в своем замке, а здесь будешь выполнять то, что прикажут тебе отец и мать!

И перевела взгляд на супруга. Поглядел на отца и Можер, надеясь втайне на его власть над женой и решающее слово, которого ждал. Но… ошибся.

– В самом деле, Можер, – произнес герцог, обменявшись взглядом с Гуннорой, – мать права. И не думай, что я стану на твою защиту. Пробудешь здесь столько, сколько потребуется. Успеешь еще к своей земле и крестьянам.

Это было маленьким заговором двух женщин, который вполне удался. Объяснялось все просто: свекровь, без ума от невестки, не хотела ее отпускать; Изабелла, уже полюбившая герцогиню, не торопилась ее оставлять.

Можеру осталось только тяжело вздохнуть.

Однако этим дело не кончилось. Заговор продолжал расти и вылился в следующую тираду, которую произнесла герцогиня спустя неделю:

– Мои дорогие, я еду с вами, это решено! Вы молодые, неопытные, на первых порах вам нужен будет мудрый наставник по ведению хозяйства.

Изабелла, не сдержавшись, захлопала в ладоши. Герцогиня одарила ее обаятельной улыбкой. Можер, нахмурившись, проворчал было по поводу дальней дороги и чего-то еще, но мать быстро заткнула ему рот:

– Ты сам еще не понимаешь, какое тебе выпало счастье. Вам ничего и делать не надо будет, я за всё возьмусь сама. Можешь мне поверить, я знаю, как вести дела и руководить людьми, мы с вашим управляющим найдем общий язык, а вам останется только рожать детей. Графство это совсем рядом, и мы с отцом решили, что в самом скором времени снесем старый деревянный замок Бовэ и поставим новый, из камня. Он будет окружен рвом и обнесен высокой стеной с подъемным мостом. Одним словом, устроим все так, как и здесь, в Руане. Ну, как тебе мое предложение? Посмей только возразить матери!

Можер с тоской подумал о прежней беззаботной жизни. На какой-то миг у него возникло сожаление и даже в какой-то степени жалость к себе, но реальность быстро одержала верх, и прошлое померкло. Начиналась другая жизнь, он отдавал себе в этом отчет и не желал теперь уже ничего менять. Когда-нибудь это должно было произойти, и он, положив на полку воспоминаний свое прошлое, с надеждой устремил взгляд в будущее.

В конце августа герцогиня собралась отбыть в Руан; это было уже не в первый раз с тех пор, как она приехала в Бовэ.

– Навещу малюток, – объяснила она Можеру и Изабелле, – погляжу, как живут Ричард с Юдит, повидаюсь с Робертом и Жоффруа, а заодно поговорю с Гедвигой. Бог мой, в который уже раз! Поведение твоей сестры, Можер, пугает меня: ее постель не успевает остывать, с каждой вечерней зарей у нее новый любовник! А ведь ей восемнадцать, скоро замуж. Хороша же невеста с такой репутацией! Хоть бы ты поговорил с ней, как старший брат.

– Что же я могу, коли она столь безнравственна? – пожал плечами Можер. – Наша бабка Спрота Бретонская в этом отношении тоже была далеко не ангелом, любовники один за другим выпархивали из ее спальни, будто голуби из клетки. Ее кровь передалась потомкам, с этим уж ничего не поделаешь. Хоть лозой стегай Гедвигу – из нее не выбьешь бешенства плоти.

Гуннора вздохнула и, посетовав еще немного, а потом пройдясь на той же волне в адрес супруга, наконец отбыла в Руан, пообещав вернуться через полмесяца.

Вечером в замок приехал барон де Марфор – вассал Можера и его приятель. Изабелла преградила ему путь в покои мужа.

– Марфор, вы из-под Лана? Привезли дурные вести? Хотите, чтобы мой супруг отправился на войну?..

– Право же, вы преувеличиваете, ваша светлость, – с поклоном ответил барон. – Ничего такого, что побудило бы вашего мужа отправиться под стены Лана, в моем сообщении нет. Я расскажу ему обстановку на театре военных действий, только и всего.

– Король проиграл битву?

– И да, и нет.

– Идемте. Я буду присутствовать при разговоре.

– Но, мадам…

– Я хочу знать все, и не смейте мне перечить!

– Слушаюсь, графиня.

И они вошли. Можер сидел за столом, перебирая пергаменты, что-то вписывая в них, иное вычеркивая.

– Марфор, наконец-то! – он сдвинул документы в сторону, поглядел на жену: – Изабелла, зачем ты здесь?

– Разве мне запрещено знать, как идет осада Лана? Или я не дочь франкского народа?

Поразмыслив, Можер кивнул. Потом указал Марфору на стул.

– Итак, что там происходит? Рассказывай, барон, я должен знать.

– Им не удалось войти в город, – начал Марфор. – Карл хорошо укрепил стены и надолго обеспечил армию продовольствием. Король соорудил огромный таран, таким впору сокрушить стены Трои. Но, как известно, Лан на горе; так и не удалось втащить туда этот таран. Два месяца бесцельно стояли королевские войска, ни одна атака на стены не удалась. К тому же было из рук вон плохо с пропитанием; сам знаешь, урожай погиб. Пользуясь этим, лотарингцы совершили вылазку и нанесли осаждающим немалый урон: сгорели палатки, телеги, оружие, погибло много воинов. Гуго собрал остатки и ушел. Вернется, как поговаривают, к ноябрю.

– А что Карл? Какова его дипломатия?

– Он бросил в темницу Асцелина, захватил городскую знать и пленил королеву Эмму (Можер вздрогнул). С ней, говорят, он обращается весьма жестоко, мстя за какие-то былые обиды. В тюрьме нет света и тепла, узницу почти не кормят, никуда не выпускают, с ней никто не разговаривает, а у дверей дежурит стража.

– Чего он хочет? – глухо обронил Можер. – Зачем она ему?

– Я же говорил, месть…

– Я знаю герцога. Он не станет мстить женщине.

– Тем не менее такова молва. Это по ее приказу брат удалил Карла от трона, так говорят повсюду. Но не исключено, что он держит ее под замком как заложницу: все-таки неплохой козырь. Феофано пишет письма Каролингу, пытаясь добиться освобождения королевы Эммы, о том же просил и Гуго…

– И что же герцог?

– Остался глух. Королева по-прежнему в тюрьме. Там единственное окно, оно выходит на Париж. Говорят, будто видели, как Эмма часто и подолгу стоит у этого окна и глядит вдаль…

Можер вскочил с места; пальцы, сжатые в кулаке, хрустнули. Изабелла застыла в удивлении. Марфор, не понимая, не решился продолжать.

– Если он не отпустит ее, я его убью! – негромко произнес нормандец.

– Можер! – вскричала Изабелла, бросаясь к нему. – Что ты задумал? Говори сейчас же, что ты собираешься делать? Ехать к Карлу?..

– Никто не вправе запретить викингу держать в руке меч!