Зинаида Шишова - Путешествие в страну Офир

Но сеньор Гарсиа и сам не знал, как ему поступить.

– Обед, говорите? Вы уж не сердитесь, если мы сегодня запоздаем… – А сам взволнованно принялся зачем-то передвигать на столе чернильницу, отточенные перья, бумаги и, конечно, нечаянно задев собственное письмо, сбросил бы его, но Хуанито подхватил свернутую трубочкой бумагу. – Что это? – спросил сеньор Гарсиа. – Ты не читал его?

– Руппи привез его из Севильи. Развернул я его на одно мгновение, – ответил Хуанито с достоинством. – Но не читал! Чужие письма читать не следует! А почерк ваш я узнал… Оно выпало из тетради и свернулось трубочкой. Я поднял его и положил на стол. А что там написано, не знаю…

Эскривано вдруг схватился за голову:

– Боже мой, я совершенно забыл! Да это же мое письмо, которое я недавно отправил Руппи в Севилью!

Развернув листок, сеньор Гарсиа расправил его и, придерживая обеими руками, принялся читать.

– Как я стал рассеян, Хуанито! – произнес он печально и снова углубился в чтение.

Занятие это продолжалось довольно долго. Очевидно, эскривано и сам с трудом разбирал свой почерк.

– До чего же я стал рассеян! – повторил он. – А вот какой удобный случай еще раз проверить, насколько мы с тобой продвинулись вперед. Разрешаю тебе прочитать это письмо и подсчитать, сколько я сделал ошибок.

Хуанито недоверчиво поглядел на своего учителя.

– Ну, я разрешаю, разрешаю, читай! – сказал сеньор эскривано нетерпеливо.

У Хуанито на чтение письма ушло значительно больше времени, чем у его наставника. Перечитав это коротенькое послание в третий и четвертый раз, он обстоятельно стал что-то черкать на бумаге.

– Двадцать, – объявил он наконец. – Нет, постойте-ка, я пропустил… Двадцать первая… двадцать вторая… двадцать две ошибки в вашем письме! Если бы я наделал столько ошибок, вы бы заставили меня переписать письмо наново!

Сеньор Гарсиа сидел молча, даже не упрекнув своего ученика за непочтительность. Хуанито мог вздохнуть с облегчением.

Молчание длилось так долго, что мальчик наконец не выдержал:

– Хозяйка же спрашивала насчет обеда!.. Надо поговорить с самой сеньоритой. Франческо же ни о чем не знает!.. Да что это вы? Опять плачете?

Сеньор Гарсиа вытер рукавом глаза.

– Двадцать две ошибки! – произнес он, тяжело вздыхая. – Двадцать две ошибки и еще одна! Самая страшная! Такое вот письмо я должен был переправить сеньору Руппи еще полгода назад!

Франческо с усилием поднялся с колен.

– Боже мой! Так долго простоять на коленях! У тебя, вероятно, затекли ноги! – сказала Ядвига огорченно. – Если бы не твое упрямство, ты просто посидел бы со мной на кровати… Куда же ты? – спросила она испуганно. – Ты хочешь уйти?!

– Я ведь не повидался еще с сеньором Гарсиа, – произнес Франческо виновато. – А ведь если бы не он… – и замолчал. Возможно, Ядвига и не знает о письме эскривано в Севилью…

– Конечно, – произнесла девушка со вздохом, – ты просто обязан навестить нашего дорогого эскривано! Но, Ческо, Ческо, мне сейчас еще очень трудно расстаться с тобой!.. Да к тому же, сеньор Гарсиа обычно с утра до обеда пропадает в гавани… Дожидается тебя… Поцелуй хотя бы меня на прощанье!

Помедлив, он только прикоснулся губами к ее шелковым спутанным волосам.

– Ты как будто боишься меня, Ческо, – улыбаясь, сказала Ядвига. – Неужели я стала такая страшная?

– Сеньор Гарсиа уже, наверное, возвратился из гавани, Ядвига. Я привез нашему эскривано подарок от сына адмирала. От его имени вручу сеньору Гарсиа «звездную тетрадь». Она очень красиво переплетена, и по всему ее переплету мерцают серебряные звезды. Застежка у нее такая, какие бывают на молитвенниках, и тоже серебряная. Надо разузнать, кто в Палосе сможет перенести в нее все записи эскривано. Его бумаги уже давно пришли в негодность…

– Бедные переписчики! – вздохнула Ядвига. – В каракульках эскривано никто не сможет разобраться. Разве что ты один. Для этого ты, верно, и приехал в Палос?.. Нет, нет, я пошутила! – И Ядвига засмеялась.

А ведь, пожалуй, она была недалека от истины.

Сеньор Гарсиа и Хуанито с нетерпением дожидались Франческо.

Однако при его появлении эскривано тут же отослал мальчика с каким-то поручением к хозяевам.

– Мне, сеньор Франческо, не все понятно в вашем поведении, – несколько смущенно признался он, – но разрешите вас обнять и поцеловать. Я не стану вас торопить, – добавил он после того, как они не раз и не два расцеловались. – Все, что вы найдете нужным сказать мне, вы, безусловно, скажете…

Франческо вкратце рассказал сеньору Гарсиа, что Рыжий Катаро ни ему, ни Педро Маленькому писем из Палоса не доставил. Рассказал о мавре, о золоте, закопанном в саду, о Катаро и о гибели его самого, человека, заболевшего золотом.

– Простите меня, сеньор Руппи, но мне думается, что после смерти Катаро вы все же могли возвратиться в Палос, – произнес эскривано неуверенно. – Или, может быть, я ошибаюсь?

– Возвращаться было уже поздно: «Геновева» в ту пору уже отчалила… – начал было Франческо. И вдруг добавил: – Перед самой своей смертью Рыжий поставил меня в известность, что сеньорита Ядвига на «Геновеве» отправилась в Польшу, к своему жениху.

Сеньор эскривано, поднявшись с места, сделал несколько шагов по комнате.

– Безусловно, смерть страшная, – начал он, – но вполне заслуженная кара постигла этого Катаро… Но, как я понимаю, не только золото имело над ним столь пагубную власть… Мне, человеку постороннему, как бы не пристало высказывать свое суждение о вещах, касающихся вас одних…

– Сеньор Гарсиа, – воскликнул Франческо, – и на «Геновеве» и здесь, в Палосе, мы все настолько сроднились с вами, что посторонним вас назвать никак нельзя! И мы…

Однако сеньор Гарсиа его не дослушал.

– Прошу вас со вниманием отнестись к тому, что я скажу, – произнес он строго. – Для чего Катаро понадобилась ложь об отъезде сеньориты Ядвиги? Вы, возможно, и не знаете об этом, но Хуанито еще на «Геновеве» рассказал мне, что Катаро был больше чем завистником! Увидев вас в новом наряде, он целый день потом бранился в большой каюте… Какие только проклятия он не призывал на вашу голову! «Проклятый красавчик!» – то и дело кричал он, пока его не остановил Датчанин…

– «Красавчик»? – удивленно переспросил Франческо. – Да, и перед смертью он не удержался и обозвал меня так…

– И это сообщение Катаро об отъезде сеньориты Ядвиги, – продолжал эскривано, – тоже было преднамеренным, оно тоже было похоже на убийство.

– Хвала святой деве, что мы все счастливы и здоровы!.. А «звездной тетрадью», подарком Эрнандо, вы сейчас полюбуетесь.