Луи Буссенар - Подвиги санитарки

— Фрикет…

Она проделала так несколько раз, чтобы ясно показать, что это ее имя. Мальчик заулыбался и повторил:

— Фалликет!

— Да нет же, совсем не Фалликет! Фрикет! Фрикет!

— Фалликет!

— Перестань, прямо наказание какое-то! Хватит коверкать мое имя, я не могу это слушать! Оказывается, здесь, в Китае, очень странно произносят «р».

Она снова принялась объяснять с помощью жестов. Наконец мальчик сообразил, о чем идет речь. Он потыкал себя в живот грязным пальчиком с таким видом, как будто хотел сказать:

— Это я!

Фрикет кивнула головой в знак согласия, и малыш ответил:

— Ли!

— Значит, тебя зовут Ли! Жаль, что ты раньше мне не сказал. Я назвала бы свое настоящее имя — Лили, и мне не пришлось бы слушать, как ты коверкаешь мое прозвище.

Мальчик, радостно улыбаясь, повторял:

— Фалликет! Лили!

— До чего хорош, просто удивительно! Мы уже понимаем друг друга, а скоро и разговаривать начнем! Но вот интересно, необыкновенное совпадение: Ли и Лили!

Между тем Ли, казалось, придумал нечто замечательное. Под ногами у них был речной песок, который доходил до самой воды. Кое-где на нем виднелись островки, покрытые высокой травой и бамбуком, а вокруг — огромные странные следы перепончатых лап. Фрикет присмотрелась внимательнее:

— Похоже на отпечатки какого-то чудовища! Чей же это след? Придется воспользоваться случаем и пополнить мои знания о диких животных.

В песке попадались небольшие холмики, напоминавшие горки, которые оставляют кроты. Ли подошел к одному из возвышений, опустился на колени и, быстро-быстро перебирая руками, принялся рыть песок.

«Что это он делает? — подумала девушка. — Ли двигается, как картонный заяц, играющий на барабане».

Если бы не чувство голода, то можно было бы забыть о прочих злоключениях, которые выпали ей на долю: встреча с тигром, плен, побег. А о том, что она чуть не утонула, напоминала ее мокрая одежда.

И все же о плохом думать не хотелось: светило солнце, пели птицы, гудели пчелы, распускались цветы, и Фрикет наслаждалась красотой природы. На душе у нее было радостно еще и потому, что осуществилось то, о чем она когда-то мечтала, сидя дома, в Париже: она попала в сплошной поток приключений, и ее подхватило как щепку. В калейдоскопе событий она не помышляла ни о пище, ни о крове, ни даже о жизни, она чувствовала себя в родной стихии. Многим ее нынешнее положение показалось бы ужасным, тогда как наша героиня представляла себе его иначе:

— Боже, до чего же все интересно!

В это время Ли выкопал два огромных яйца величиной с два кулака. Он взял одно из них и постучал им по острому камню. Разбив скорлупу, он приложился губами к отверстию, втянул в себя жидкость и, смакуя, выпил ее целиком.

— Вот лучший способ потребления сырых яиц, — сказала Фрикет. — Но что-то они не внушают доверия, может, они несвежие?

Покончив с первым яйцом, которое явно предназначалось для показа Фрикет, Ли взялся за второе, разбил его точно так же и протянул девушке, приглашая последовать собственному примеру. Она не удержалась и понюхала и тотчас же выпустила яйцо из рук: в нос ударил тяжелый запах сероводорода.

— Там зрелый зародыш! Он сейчас вылупится! Фу, какой ужас!

Скорлупа раскололась, и француженка с отвращением увидела… крошечного крокодильчика, перебирающего лапками… Поняв, что его спутница отказалась от лакомства, Ли схватил зародыш, открыл рот и с очевидным удовольствием проглотил рептилию, словно креветку. Знаете таких больших красных креветок, которых еще прозвали букетами? Ли причмокнул языком и, не сходя с места, приступил к дегустации[27] следующего яйца. Фрикет с восхищением наблюдала за действиями мальчугана и думала: «Да, видимо, жители Востока привыкли к очень необычным деликатесам! Ласточкины гнезда, акульи плавники, личинки бабочек, собачье мясо, тухлые яйца… и так далее. Нет, мне больше нравится наша кухня».

Мадемуазель явно упустила из виду, что любой китаец мог бы сказать в качестве встречного аргумента примерно следующее: «А вы разве не едите испорченного молока? Отличие прекрасного белого сыра, свежего и нежного, от рокфора или ливаро[28], издающих удручающие запахи, не больше, чем разница между самым свежим яйцом всмятку и яйцом, насиженным заботливой наседкой. Еще неизвестно, что хуже».

На самом деле разговор этот не состоялся, так как в области гастрономии у Фрикет еще были предрассудки, а Ли не знал французского языка и не мог ничего ей возразить. Поданный им пример делал честь его желудку, однако француженка не решилась ему последовать. Итак, она осталась без завтрака, в то время как ее спутник наелся и облизывался, весело потирая живот.

Девушка раскрыла записную книжку, и на мокрых страницах появились такие строчки: «Моего нового друга зовут Ли. На завтрак он съел маленького крокодила всмятку, ну а я на голодном пайке. Что с нами будет дальше?»

Ей суждено было вскоре это узнать благодаря одному весьма неожиданному происшествию.

Потомство крокодила. — Фрикет достает свое пенсне[29]. — Есть огонь! — Неудачный завтрак. — Появление чужака. — Сложная ситуация. — Чудовище. — Бегство. — На дереве. — Осада. — Сампан. — Ли оказывается «важной птицей».

Река в этом месте делала крутой поворот, и во время наводнений сюда намывало много песка. Насыпь, состоящая из белого и мелкого песка, тянулась до самой воды.

Ли наелся как следует, тем не менее его беспокоило то, что его спутница отказалась от предложенного им лакомства. Он догадывался, что Лили-Фалликет была голодна, и раздумывал, как бы достать для нее пищу. Своими черными блестящими глазками он зорко оглядывал окружающую их равнину. Вдруг мальчик запрыгал на месте, крича от радости. С проворством, которое трудно было ожидать от его тщедушного пузатого тельца и тоненьких кривых ножек, он припустился бежать, как будто за ним гнался огонь. Фрикет с интересом следила за действиями маленького корейца и спрашивала себя: «Что же он придумал?»

Известно, что крокодилы, как и другие ящерицы, большие и маленькие, откладывают яйца. Воспроизводство данного вида происходит путем несложного процесса инкубации[30]. В период кладки самка роет в песке одну или несколько неглубоких ямок и откладывает туда свои яйца, которых бывает от двадцати пяти до тридцати. Затем она засыпает их песком и предоставляет заботу о будущем потомстве ярким солнечным лучам. Слой нагретых солнцем песчинок действует как образцовый инкубатор, и крокодилята появляются на свет, по наблюдениям одних натуралистов, дней через двадцать, а по утверждению других, — дней через сорок[31].