Владимир Рыбин - Приключения 1975

— Теперь вы понимаете меня? — спросил хозяин сокровища, чтобы как-то разрядить тягостное молчание и оправдать себя.

— Вы фотографируете раскопки?

— Конечно, некоторые мои тщеславные или недоверчивые клиенты требуют «вещественных доказательств». Боятся подделки…

В его словах прозвучала насмешка над ними.

— Вот одна из фотографий. Правда, для того чтобы ее сделать, я бы мог не ездить так далеко.

Лопата в руке, грязная сырая рубаха, баскский берет на голове — по словам хозяина, он лучше всего защищает от солнца, — обросший, постаревший… Да, сомнений быть не могло, снимок сделан в Бокас дель Торо.

— Сколько европейцев занимаются вашим ремеслом?

— По-моему, в наших краях — я один. По крайней мере, — тут он криво усмехнулся, — мне бы так хотелось.

— У вас есть сын, не думаете ли вы, что и он когда-нибудь займется вашим ремеслом?

— Рано. Ему всего двенадцать лет, а уакеро — так у нас зовут людей моего дела: «уака» — «могила», значит — «могильщик», — вовсе уж не такая легкая профессия, Но она сделает из мальчика мужчину… Впрочем, ему надо учиться. Наша профессия требует немалых знаний в истории, археологии, этнографии.

— Давно вы стали уакеро?

— С 1955 года. Тогда мне было 27 лет… Я путешествовал по Центральной Америке, делая пометки в блокноте, я хотел написать книгу. Именно тогда я понял, в чем мое призвание. Добывать золото!

Это слово витало в воздухе, когда я разговаривал с индейцами под Копаном, Паленке, Ушмалем, повсюду… Оно и здесь, в этой комнате, в каждом ее углу, в большой картонной коробке с драгоценностями.

— В каждой ли могиле вы находите золото?

— Нет. Бывает, что иной раз работаешь неделями, как вол, и ничего не находишь. В прошлом году, например, я работал в компании двух сыновей старого Хартмана. Открыли две могилы: в своей они нашли много утвари и украшений, даже золотого орла весом в полкилограмма. Это было великолепное украшение стоимостью не менее пяти тысяч долларов. Я же ничего не нашел…

— Очевидно, в таких случаях удачу и неудачу вы делите поровну, не правда ли?

— Никогда! Наш девиз — каждый за себя. Кооперирование — политическое слово, и его не существует в словаре уакерос… Правда, через несколько дней повезло и мне.

Что поражает в подобных людях — это жажда золота, ради которого они готовы на все: переносить любые лишения, рисковать своим здоровьем, своей и чужой жизнью. Золото их опьяняет, дает им силы на новые поиски. Золото — их жизнь, их кумир.

— Есть ли еще районы в Центральной Америке, где существуют древние захоронения?

— Да, район Чирики, но он легко доступен, и большинство могил там уже разграблено. Конечно, можно найти что-либо, но это даже не оправдает затрат на дорогу. Слишком много развелось в последнее время любителей легкой наживы. К тому же мода на всякую антикварную дребедень требует все больше и больше товаров.

Робер редко отправляется на поиски археологических сокровищ с компаньонами, чаще всего он работает один — ждет, когда подрастет сын.

— Так проще, не нужно заботиться, если кого-то укусила змея… К тому же каждый компаньон — конкурент, а в джунглях, вы сами понимаете, к добру это не приводит… Слышали, наверное, о Кинтана-Роо?

…В тех местах каждый день гремят выстрелы, ночью перестрелка затихает: противники меняют позиции, отдыхают, при свете «летучих мышей» изучают карту местности, на которой им придется водить друг друга за нос, продолжая итальянскую игру в полицейских и воров. Местность эта называется Кинтана-Роо, и ее вряд ли найдешь на карте Мексики. Южный отдаленный пограничный район знаменит не только своими «сухими» джунглями, кишащими змеями и коварными американскими «эль тигрес» — ягуарами. Он еще знаменит и своими овальными холмами с каменными квадратными плитами на вершине: под каждой из них — свеженький, не разграбленный клад, целое состояние.

«Кинтана-Роо объявлена на осадном положении, и туда введены войска», — сообщала несколько лет назад американская газета «Нью-Йорк геральд трибюн».

Эта информация была не только экзотической страничкой из жизни южномексиканской сельвы, она явилась и сигналом для «грабителей могил»: прежде чем разбогатеть — вооружайтесь. Ведь путь сюда начинался в США (Флорида), морем через Мексиканский залив и заканчивался ночной высадкой где-нибудь на пустынном побережье Юкатана, в стороне от маршрутов кораблей мексиканской береговой охраны. Но этот долгий, опасный и утомительный маршрут только для новичков, на последние деньги купивших «билет в ад». Более опытные асы археологической контрабанды не станут подвергать себя подобному риску, они предпочитают другой маршрут, более короткий и безопасный — воздухом…

Как заявил директор Национального института археологии и истории Мексики доктор Эусебио Давалос, комментируя «события в Кинтано-Роо», «для защиты наших многочисленных археологических объектов понадобилось бы, по крайней мере, по охраннику на каждый район. Но некоторые из них расположены в таких густых джунглях и настолько обширны, что для их охраны необходимо несколько человек. В нашем распоряжении сейчас только тысяча человек, которых мы можем использовать для охраны самых ценных объектов». И гремят выстрелы в Кинтана-Роо…

Вообще, Южноамериканский материк — удивительная страна, «страна чудес и беззакония», как часто шутят сами латиноамериканцы. Большинство стран, покорно пристегнутые к североамериканской колеснице, разрешают белым «гринго» делать в своей стране все, что им вздумается. Можно, например, вывозить из Венесуэлы и Перу золото чибча-муисков и инков, с Юкатана — какого-нибудь каменного Тлалока, распиленного на части, — удобней в транспортировке. Удивительный, экзотический континент!

Потом выясняется, например, что за последние десять лет из Мексики нелегально вывезены археологические сокровища на сумму более чем в 10 миллионов долларов, а из 12 тысяч «официально зарегистрированных» памятников в стране сохранилось лишь несколько сот, остальные растворились, исчезли в сельве… Например, лет десять назад из Веракруса была похищена древняя скульптура майя весом в… полторы тонны. «Обычно скульптуры распиливают на части, — говорил журналистам полицейский комиссар этого района, — затем на небольших самолетах с секретных или частных аэродромов переправляют в США или же через границу в соседний Британский Гондурас».

Теперь о туристах. Легальным путем Мексику ежегодно посещает более ста тысяч туристов из США. Таможни работают вовсю, особенно выпускающие из страны: в багаже американцев можно встретить все — от золотого украшения ацтекского вождя до пронумерованного каменного блочка, который, если его сложить с десятком других таких же, вдруг оскалится застывшей улыбкой древнего майяского божка. «Сувенир, сеньор, всего лишь сувенир, — улыбнется турист, — поднял под Копаном, знаете, такая старая-престарая пирамида… Номер? Что номер? А… поставил для памяти, не забыть бы, где нашел камешек…» «Нашествие туристов, — пишет мексиканская газета «Сигло вейнте», — можно сравнить с эпидемией чумы. Самые опасные из них не те, что путешествуют от скуки. Гораздо хуже так называемые «туристы от науки», совершающие настоящие набеги на мексиканскую археологию».