Елена Бергман - Мир львинов

И эта мысль едва не разорвала его сердце. Кинув короткий взгляд в сторону стойбища, Эрих пробормотал:

— Мама, прости…

И прыгнул в мутные волны. Река подхватила его и поволокла вслед за деревом. Уже через пару мгновений мальчик глубоко раскаивался в столь необдуманном решении — бешеное течение подхватило его, словно щепку, притопило, закрутило… Изрядно нахлебавшийся мутной воды Эрих мечтал теперь только об одном — удержаться на поверхности…Ни о каком спасении или попытке догнать Мраха не могло быть и речи — не утонуть бы самому…С огромным трудом удавалось мальчику не погружаться с головой, силы быстро таяли. В очередной раз вынырнув и вслепую отплевываясь, Эрих неожиданно дотронулся до чего-то твердого и холодного… Бревно оказалось не слишком большим, но мальчик вцепился в него, как клещ — не отдерешь…

Через минуту он уже был на бревне, полежал немного, отдыхая, и вот он уже гребет вслед за гигантским деревом! Держись, Мрах! Помощь близка! Догнать дерево оказалось непросто, но Эрих не сдавался, и после часа нелегкой борьбы с волнами и течением ему все же удалось задуманное — и маленькое бревнышко мягко ткнулось в переплетение ветвей и лиан. Миг — и Эрих уже карабкается на толстый ствол, отыскивая в волнах желтую голову друга. Еще миг — и его рука крепко хватает Мраха за шкирку и тянет, тянет из воды, вверх, на спасительный ствол… Львинок кажется усталому мальчику неимоверно тяжелым, шерсть мокрая и выскальзывает, но Эрих все равно тянет, и тянет, надрываясь и обламывая ногти. Еще один рывок, еще… И, о чудо, река наконец отпускает свою добычу, и оба мальчика, измученные, мокрые, растягиваются среди толстых ветвей.

Обоих бьет крупная дрожь. Но самая страшная опасность уже позади.

Некоторое время Эрих и Мрах просто лежали в молчании, пытаясь прийти себя и отдышаться. Потом львинок несколько раз громко чихнул и с чувством произнес:

— Лучше бы я шкуры скреб!

Эрих с ним полностью согласился.

Дерево подпрыгнуло на очередной волне, повернулось вокруг своей оси и устремилось к берегу. Похоже, ему надоело плавать.

Ночь опустилась внезапно, застав мальчиков врасплох. Занятые борьбой с взбесившейся рекой, они не смотрели по сторонам и прозевали наступление темноты. Луна и звезды спрятались за набежавшими облаками, начал накрапывать мелкий дождик. Убежище искать было поздно — куда пойдешь, когда ничего не видно на расстоянии вытянутой руки? Промокшие, замерзшие и голодные, Эрих и Мрах забились в гущу ветвей гигантского дерева, не дававшего защиты от дождя и холода, но хотя бы могущего спрятать от хищников. Ночь прошла ужасно, в беспрерывном страхе и тщетных попытках немного согреться. Спать мальчики не могли — слишком продрогли и перепугались. И как тут не перепугаться? Одни, на совершенно незнакомом берегу, без оружия, без возможности даже развести костер, вдали от любимого и уютного стойбища, до которого еще неизвестно, сколько дней придется добираться пешком…В общем, друзья совсем пали духом. Явись сейчас на берег какой-нибудь хищник, и они сами, добровольно пошли бы ему в пасть, лишь бы только закончилась мучительная неизвестность. Но никто не пришел, а ночь — не бесконечна. На рассвете дождь прекратился, проглянуло солнышко, и в сердцах Эриха и Мраха вновь затеплилась надежда. Да, у них нет ни оружия, ни огня, но оружие можно изготовить, а огонь — добыть; на берегу хватает и палок, и кремней, надо просто поискать и немного поработать. Умения у них хватит! Сказано — сделано: уже через пару часов Эрих и Мрах держали в руках первое копье и первый лук. Нашлись и кремни, только с растопкой пока вышла заминка — ночной дождь изрядно промочил все вокруг, не оставив ни единой сухой травинки. Но мальчики не расстраивались — солнце припекало изрядно, и к полудню оба надеялись на костер. Дело оставалось за малым — добыть себе еды на обед и найти подходящее место для ночлега.

Пещеру обнаружил Мрах, совершенно случайно — полез вверх по обрыву поискать птичьих гнезд и за большим валуном увидел довольно глубокую выемку в береге, для двух мальчиков вполне достаточную. В пещере было сухо и уютно, дно выстилали сухие водоросли, давным-давно занесенные сюда разливом реки…Обедали собранными у воды моллюсками и утиными яйцами, испеченными в золе. Жизнь определенно налаживалась, от ночного уныния не осталось и следа. Правда, путь домой обещал быть нелегким, но ни Эрих, и Мрах так далеко в будущее не заглядывали. Они сыты, им тепло, есть крыша над головой — что еще нужно для счастья?

Мальчики провели на берегу шесть спокойных дней. Они отдыхали, ели, заготавливали необходимые в дорогу оружие и запасы пищи. Оба слишком хорошо понимали — путь, предстоящий им, будет длинным и небезопасным, и не спешили. Но вот настал день, когда все оказалось собранным, и друзья покинули столь гостеприимный берег.

Они возвращались домой.

Мрах и Эрих шагали по степи уже много часов. Поначалу они собирались идти вдоль реки, под высокими деревьями, дававшими густую тень — там было прохладно, даже когда солнце стояло в зените, но от этой затеи скоро пришлось отказаться- густо разросшийся кустарник и болотистые берега оказались почти непроходимы. Пришлось выбираться на равнину, хотя от реки решили не удаляться: во первых, она была единственным источником воды, во вторых — естественным ориентиром на местности: если двигаться против течения, непременно выведет к родному стойбищу.

Идти сразу стало легко, но теперь мальчики стали как на ладони — в открытом поле, негде было укрыться в случае опасности. Вокруг от горизонта до горизонта простиралось покрытое высокой травой пространство, лишь изредка оживляемое одиноким деревом или оврагом, заросшим густым кустарником. Пока юным путникам везло — немногие травоядные, встречавшиеся им в дороге, подняв головы, провожали двуногих задумчивыми взглядами и снова продолжали жевать свою жвачку — мальчики не представляли для них угрозы, а других подозрительных существ в округе не наблюдалось.

Перед полуднем река резко повернула направо, и на горизонте появилась ясно различимая зубчатая полоса. Мальчики приободрились — там, у далеких пока еще гор, находилось их стойбище. Охотники пробежали бы это расстояние за три дневных перехода, но Эрих и Мрах, разменявшие недавно восьмую весну, не могли передвигаться так быстро. Они сильно устали под палящим солнцем и хромали, непривычные к столь долгим походам по горячим земле и камням, а мешки с провизией и оружие, еще недавно легкие и удобные, почему-то стали ужасно тяжелыми и грозили оборвать руки. Поэтому, когда впереди в колышащемся от жары воздухе показалось дерево, и Эрих, и Мрах, не сговариваясь, повернули к нему. Едва оказавшись в тени, оба без сил рухнули в высокую траву и мгновенно уснули. О том, что надо бы выставить часового, никто из мальчиков даже не вспомнил.