Глеб Исаев - Истребитель (Пока не закончен)

Оставив летчиков весело перешучиваться по поводу немудреной шутки соратника, Павел вышел из палаты, и присоединился к терпеливо ожидающему его доктору.

Герр Кранке, извините меня за вынужденную ложь.- Произнес Фогель, обращаясь к идущему рядом с ним офицеру. - В кабинете вас ожидают. Это все, что я могу сообщить.

Он остановился возле затянутого драпировкой из белого ситца двери, и кивком предложил войти.

-А вот это серьезно.- Предупредил голос. Позволь, я буду говорить сам. - Даже не попросил, а уведомил Пауль.

В просторном, сверкающем чистотой процедурном кабинете сидел худой, длинный офицер службы безопасности.

Серебристые вензеля погон, и молнии в петлицах выгодно оттеняла черный френч, дознавателя.

Присаживайтесь.- Без улыбки предложил посетитель, не глядя на вошедшего.

Говоров опустился на стул, и в ожидании замер.

Цель нашей встречи сообщил начальник режима базы. - Выяснить детали происшествия. Выведен из строя дорогостоящий истребитель. Едва не погиб летчик-испытатель. Все это требует тщательного расследования.

Спрашивайте, господин Зольберг. - Бесстрастно отозвался Пауль. - Что вас интересует?

Что не понравилось в его голосе Павлу? Не разобрал. Только взвыл в душе сигнал тревоги. Не размышляя, скорее повинуясь внезапному порыву, смял порывающегося что-то сказать сущность Пауля и сжал зубы.

-Так, значит, ничего?- Вдруг поднял голову офицер. Он впился внимательным взглядом в лицо изрезанное осколками стекла. Ты хочешь сказать, они не клюнули? Со значением добавил он.

И тут Павел заметил выглядывающий из-под манжета форменной сорочки крохотную деталь синеватой татуировки.

"Вот оно". - Рявкнул внутренний голос, перекрывая мечущийся в голове крик хозяина тела.

Павел поднял глаза и встретил испытующий взгляд сидящего спиной к окну немца.-Нет, герр штандартенфюрер. Самолет просто сорвало в штопор. Обычная поломка. Все произошло слишком низко. Парашют едва успел наполниться, от удара о землю потерял сознание, протащило, и оказался в какой то канаве. Когда пришел в себя, был уже вечер. Пришлось идти наугад.

- Пауль, я вовсе не имею в виду детали вашего приземления.- Неожиданно вкрадчиво прервал доклад визитер. - Речь идет о контакте.

-Ничего. - Твердо заверил Говоров, пытася сообразить о чем идет речь.

- Хотя, был намек, но... Неявный. Уже по наитию, добавил он.

-Ладно. Нет, так нет. - Слегка разочарованно пробормотал сотрудник спецслужб.

-Верните руну.- Приказал он.

-Руну?- Павел замер на мгновение, но уже через секунду, поднял руку, вынимая из ворота халата медальон. - Вот. Он аккуратно развязал концы цепочки. Я все выполнил, как было сказано.

Он говорил, и мучительно пытался сориентироваться. Если догадка верна, и немецкий летчик был просто наживкой в игре противоборствующих сил, то... штандартен себя выдаст . А если я ошибся, ничего страшного. Спишут на травму.

Впрочем, первый звонок прозвенел, еще ночью, когда захмелевшее сознание Пауля допустило короткую заминку, отвечая про амулет. Видимо ему не все рассказали. И ориентировался паренек больше на слова самого Павла.

Пройди он через то же, что и сам Говоров, вряд-ли смог так просто ответить, да и я бы его так вдруг не сломал.

-Не зря предупреждал старик... - Все это промелькнуло лишь краем. Он положил медальон на стол.

Офицер чуть заметно дернул губой, но промолчал. Смахнул змейку в ладонь и опустил в роскошный серебряный портсигар.

-Хорошо, господин Кранке. Вы свободны. Но помните: Все что вам стало известно, должно сохраняться в строжайшей тайне. Отдыхайте, когда будете готовы, попробуем еще раз. Русские обязаны клюнуть... - Он замолчал, и кивнул головой, отпуская пилота.

Говоров развернулся и вышел в коридор, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Павел вернулся в палату и улегся на кровать. Нужно ли говорить, что находился он в полной растерянности.

По всему выходило, что сложнейшая, глобальная операция имела цель - расправиться именно с ним, капитаном Говоровым. Или, по меньшей мере, стала одной из целей. Но почему? И что это за секретное подразделение, службу, в которой пообещал ему немец. Не отыскав ответа, вынул из кармана халата цепочку.

" Посмотрим, может быть, господин обер-лейтенант сумеет пролить свет на всю эту историю. - Чувствуя себя весьма неуверенно, решил он.

Мысли, загнанного глубоко в подсознание естества Пауля прозвучали едва слышным шепотом.

-Ну, так что ты хотел сказать подполковнику?- Поинтересовался Павел, когда мысленный контакт немного окреп. - Доложить обо мне, или еще что-то?

Кранке отозвался не сразу.- Похоже, я уже никогда не смогу стать прежним. - Грустно констатировал он. - Я словно предчувствовал, что этот полет станет для меня последним.

-И все же интересно, что он тебе сказал перед вылетом?- Осторожно спросил Говоров.

-Ничего конкретного. - Отозвался безжизненный голос.- Сперва нес обычный нацистский бред про языческие корни арийской расы, заговор масонов и католических клерикалов, а после обтекаемо предостерег, что в какой-то момент полета может случиться непредвиденная ситуация. И, наконец, приказал повесить на шею этот амулет. Запомнилась только то, что я ни при каких условиях, не должен снимать его с себя. И еще приказал прыгать, сразу же... как только...

Голос чужого сознания потихоньку становился все тише и тише.

-Эй, Пауль, что с тобой? - Позвал летчик. - Похоже, связь вовсе нарушилась.- Уже ниоткуда донесся легкий, как вздох, голос. - Наверное, я зря тогда прыгнул...

-Ты это брось. - Озадаченно пробормотал Павел, прислушиваясь к себе.- Устроил здесь, прощание славянки. Тебе чего, вырубился и привет, а я тут один в ваших гембахерах разбирайся. Нет, приятель, одному мне совсем край. Он уперся взглядом в свой мундир, висящий на стуле. Напряг волю, восстанавливая уже почти исчезнувшую связь с двойником. - Помогло ли искреннее желание вернуть собеседника, или сработали какие-то свойства зажатого в ладони амулета, но почувствовал, он уже не один.

Вот так лучше.- Удовлетворенно произнес Говоров, затягивая концы разорванной цепочки на шее. - Только, старина душевно тебя прошу, без фокусов. Гестапо разбираться не станет, кто из нас кто. Ливер вытянут, а после еще и родных в лагерь законопатят. Тебе оно надо.

Голос вернувшегося напарника зазвучал вновь.- Но как? Мы ведь враги, разные, да и вообще...

Враги это да, тут не спорю,- отмахнулся Паша.- А в остальном, жизнь покажет. Ты сам посуди, кому будет лучше, если и твоих и моих, - он с тревогой вспомнил оставшихся в России родителей.- Да, моих тоже не помилуют.- Как членов семьи дезертира. Давай пытаться... Глядишь и сумеем. Только еще раз прошу: Без подлянок. Нам иначе не выжить.