Эрл Гарднер - Дневник загорающей

– Да, сэр.

– У вас есть рентгеновский кабинет?

– Да, сэр.

– Доктор, подойдите, пожалуйста, к доске и нарисуйте план расположения ваших кабинетов. Я бы хотел знать, где находится рентгеновский аппарат.

– Какое это имеет отношение к делу? – захотел выяснить Гамильтон Бергер. – План кабинетов? Это бессмыслица!

– Он квалифицировал себя, как терапевт и хирург. Он также заявил, что имеет практику в Санта-Ане. Я имею право проверить его по этим заявлениям.

Судья Коди недоуменно посмотрел на Мейсона.

– Вы заверяете Суд, что это имеет отношение к делу?

– Да, Ваша Честь. Я думаю, что это может оказаться одним из самых важных факторов.

– Хорошо.

Доктор Кандлер подошел к доске и нарисовал грубый план расположения своих кабинетов.

– А теперь я хотел бы узнать следующее, доктор. Предположим, два человека сидят здесь, на стульях, вот у этой перегородки, за которой, насколько я понимаю из вашей схемы, находится рентгеновский кабинет. Если направить рентгеновы лучи на соседнюю комнату, то они испортят все кадры пленки, заправленной в фотоаппарат, который лежит на маленьком столике, стоящем рядом с перегородкой, не так ли?

На лице доктора Кандлера было полное недоумение.

– Я не знаю... подождите минутку, да, думаю, что, возможно, вся пленка будет испорчена. Конечно, рентгеновы лучи пройдут сквозь стену. Насколько я понимаю, фотоаппарат не был снабжен никаким свинцовым покрытием. Он сделан из пластика или алюминия, как и обычно?

– Да.

– В таком случае пленка будет повреждена.

– Вся?

– Конечно. Ничто этому не помешает. Рентгеновские лучи хуже проходят через металл, не с такой легкостью, как сквозь плоть или кости, но если не было свинцовой защиты, то особых сложностей в их прохождении быть не должно.

– Так что если кто-то из ваших сотрудников решил, что мною сфотографированы важные доказательства и эта пленка заправлена в фотоаппарат, и хотел бы уничтожить эти доказательства, то он мог бы это сделать, включив рентгеновский аппарат?

– Да. Если бы захотел, что маловероятно.

– Спасибо, доктор. У меня остался только один вопрос. Вы сказали, что полное имя вашей старшей медсестры – Роза Рукер Травис, не так ли?

– Да.

– Девичья фамилия – Рукер?

– Да, сэр.

– Она была замужем за мужчиной по фамилии Травис?

– Да, сэр. Но она развелась до того, как стала работать у меня.

– У нее есть сестра Хелен Рукер?

– По-моему, да.

– Вы знакомы с Ховардом Примом?

– Нет, сэр.

– Это имя для вас что-то значит?

– Нет, сэр.

– А с Томасом Сакеттом? Это имя что-то значит для вас?

– Томас Сакетт... Мне кажется, что у меня был пациент с такой фамилией. Да, вспомнил. Я лечил мужчину по фамилии Сакетт.

– Вы знакомы с Вильямом Эмори?

– Да, сэр.

– Насколько мне известно, мистер Эмори – водитель бронированной машины, с которой пропал пакет с наличными, посланный из Коммерческого банка Лос-Анджелеса в филиал в Санта-Ане, не так ли?

– Да, сэр.

– Он в то время был вашим пациентом?

– Да, сэр.

– Спасибо, доктор. У меня все, – объявил Мейсон.

– У вас есть еще вопросы, господин окружной прокурор? – спросил судья Коди.

– Нет, Ваша Честь.

– Приглашайте следующего свидетеля.

– В качестве моего следующего свидетеля я хотел бы пригласить мистера Перри Мейсона.

Перри Мейсон сразу же встал со своего стула и направился к свидетельскому креслу, поднял правую руку и принял присягу.

– Я требую, чтобы вы объяснили, откуда вы взяли этот документ.

– Какой документ?

– Список номеров купюр, в общей сумме составляющих пять тысяч долларов, которые были приготовлены для шантажиста. Для вас невозможно было его где-то заполучить.

– Если такое невозможно, то, очевидно, его у меня нет.

– Но он у вас есть! Цифры на той фотографии означают именно номера купюр.

– Откуда вы знаете? Вы их проверяли?

– Я проверил номера... Вы понимаете, что этот список держится в таком секрете, что глава регионального отделения ФБР отказался предоставить его даже мне?

– В таком случае, – учтивым тоном произнес Мейсон, – разрешите мне, господин окружной прокурор, подарить вам фотокопию списка номеров купюр, который вам не не удалось получить в ФБР. Я специально сделал одну копию лично для вас.

Мейсон встал со свидетельского кресла, подошел к Гамильтону Бергеру и вручил ему фотографию.

– Вы не ответили на мой вопрос. Откуда вы его взяли? – повторил Гамильтон Бергер.

Мейсон улыбнулся и заявил:

– Я отказываюсь отвечать на этот вопрос на том основании, что ответ потребует от меня раскрыть суть конфиденциального сообщения, защищенного свидетельской привилегией, сделанного адвокату. Это часть доказательств, которые собирается представлять защита, и в настоящий момент ваш вопрос не относится к делу и несущественен. Сейчас идет слушание по обвинению Арлен Дюваль в убийстве, а не дела о краже денег из бронированной машины Коммерческого банка, которая приписывается ее отцу.

Мейсон положил ногу на ногу, скрестил руки на груди и покровительственно улыбнулся разозленному и обеспокоенному окружному прокурору.

– Естественно, – раздраженно заявил Гамильтон Бергер, – следовало ожидать, что мистер Мейсон станет прибегать ко всяческим техническим уловкам, чтобы попытаться защитить себя, но я собираюсь задавать вопросы, пока, по меньшей мере, не представлю Суду основные факты.

– Если вы будете задавать вопросы только по относящимся к делу фактам, я не выступлю ни с одним возражением, – ответил Мейсон.

– Хорошо. Я снова спрашиваю вас четко и ясно, вы ходили в дом Джордана Л.Балларда вечером в среду, десятого числа текущего месяца?

– Да.

– Вы подходили к окну в гостиной?

– Да.

– Вы опускали и поднимали жалюзи?

– Да. Конечно.

– Что?! – заорал Гамильтон Бергер. – Вы сейчас это признаете?

– Конечно, я признаю это.

– Вы отрицали это перед Большим Жюри.

– Ничего подобного, – ответил Мейсон. – Вы спросили меня перед Большим Жюри, опускал ли я и поднимал жалюзи, подавая таким образом сигнал обвиняемой. Я ответил, что нет. Тогда вы спросили, опускал ли я их и поднимал, как сигнал кому-то. Я ответил, что нет.

– Но сейчас вы признаете, что опускали и поднимали их?

– Конечно.

– Почему вы не сказали об этом перед Большим Жюри?

– Потому что вы меня не спросили.

– Я сейчас вас спросил.

– Я сейчас вам ответил.

– Тогда как вы можете объяснить свои действия – опускание и поднимание жалюзи – если вы не подавали таким образом сигнала?

– Я обнаружил, что у меня находится тысячедолларовая и пятисотдолларовая купюры. Номер тысячедолларовой купюры был 000151.