Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 16. Солнечная монета. Книга 2 из 2.

Но речь Хоро была совершенна – она вполне могла бы проповеди читать.

– Хфф, хфф.

Когда Хоро смолкла, Лоуренс услышал тихое, прерывистое дыхание.

Потом она, похоже, сглотнула, чтобы привести дыхание в порядок, и повернулась к Лоуренсу.

Лоуренс посмотрел на Хоро снизу вверх и сказал:

– Молодец.

Толпа на улице была взбудоражена. Лоуренс этого не видел, но, скорее всего, Янаркин сейчас лихорадочно оглядывался со слезами на глазах.

– Мо… молчать, молчать! Мол-… нет, не так… Слушайте меня, я… я хочу всего лишь… Прибыль, прибыль – это радость…

Он развалился на части, его слова уже не стоили того, чтобы их произносить.

Когда при поддержке Хоро Лоуренсу удалось кое-как подняться на ноги, Янаркин продолжал отчаянно искать слова, крутя головой, словно моля кого-нибудь ему помочь. Но теперь толпа, которую он совсем недавно ослепил, разбрасывая серебро, недобро глядела на него с отдаления.

В конце концов Янаркин запустил дрожащую руку в ящик и достал горсть монет. Толпа смотрела на него, как голубь смотрит на брошенный камень, но ни один человек не протянул руку.

Это была победа. Полная победа.

Победа над теми, кто хотел заполучить сердца людей, разбрасывая деньги.

Хильде посмотрел на Лоуренса, и их взгляды встретились.

Лоуренс, ничего не сказав, закрыл глаза и поднял голову к небу.

– Вы, кто были свидетелями храбрости моих товарищей! Закройте ворота! Сюда идет войско!

Как только Хильде прокричал эти слова, толпа побежала. Стражники к ней присоединились: они тоже любили свой город, и они тоже были вправе решать, что справедливо, а что нет.

Почти все они убежали вместе с горожанами готовиться к отражению атаки великого войска.

Янаркин стоял столбом и смотрел на убегающих людей с выражением чистого ужаса на лице. Придя наконец в себя, он шатающейся походкой подошел к Хильде и вцепился в его одежду.

– Не д-делай ничего поспешного! Если ты закроешь ворота, они, они обвинят меня. Они убьют меня! Разорвут на куски!

Моля о пощаде, он был просто жалок. Лоуренс не мог найти в себе даже гнева на то, что этот человек поставил на кон свою жизнь, даже не задумываясь о риске.

Хильде даже не попытался отцепить хватающегося за его воротник Янаркина. Это сделал Мойзи. Молчание Хильде было для Янаркина все равно что смертным приговором. В конце концов посланник компании Дива перестал дергаться в руках Мойзи и побежденно повесил голову.

Хильде перевел взгляд на Милике. Даже когда все вокруг потеряли самообладание, глава городского совета продолжал смотреть на происходящее с коня.

Нельзя сказать, что его мысли были ошибочны.

Но люди все же не настолько глупы, хотя и не слишком мудры.

Милике почувствовал взгляд Хильде, но лишь молча посмотрел в ответ, а потом, пришпорив коня, отбыл вместе с оставшимися стражниками. Мойзи отпустил Янаркина, и тот потрусил следом.

Похоже, все было кончено.

Хильде и Мойзи подняли головы на Лоуренса и приветственно взмахнули руками.

Лоуренс легонько махнул в ответ, опираясь на плечо Хоро.

Тогда те двое отдали приказы своим подчиненным и вернулись на постоялый двор.

Лоуренс наконец-то облегченно выдохнул и повернул голову к Хоро.

Однако миг спустя перед глазами его все поплыло, и, прежде чем он осознал, что происходит, он уже лежал на полу, глядя в потолок.

Одновременно Лоуренс обнаружил, что его не только ударили по щеке, но также что на груди у него примостились ягодицы Хоро, а на голове лежит хвост.

– Поистине это была всего лишь мечта, что отныне ты будешь спокойно сидеть в своей лавке…

Хоро скосила глаза на Лоуренса, опершись локтями о его колени и положив подбородок на руки.

Чтобы заполучить Хоро, он должен был взять на себя ответственность и прекратить свои странствия. Лоуренс принял руку Хоро, серьезнейше намереваясь так и поступить, но с учетом того, какая сцена только что развернулась перед Хоро, вполне естественно было, что она в нем сомневалась.

И все-таки, даже если бы за это Хоро ушла от него, он все равно поступил бы так же.

В конце концов, она же Хоро; конечно, она поняла, как безумно он был целеустремлен.

Более того, с этим увлечением глупейшего из мужчин она вполне уживалась.

Но даже думая все это, он искал себе оправдания в духе «Просто так само получилось, ничего не поделаешь».

И ведь все прошло хорошо, не так ли?

Хвост Хоро мягко похлопывал Лоуренса по щеке. Возможно, потому что Хоро думала, что на его лице может быть хоть намек на неудовольствие.

– Похоже, я все время связываюсь с никчемными самцами.

На эти слова, которые Хоро говорила довольно часто, Лоуренс ответил:

– Но ты ведь все равно меня любишь, верно?

На миг Хоро, похоже, растерялась – во всяком случае, не отмахнулась от этого заявления, как обычно делала.

Глядя в пространство, словно впитывая последствия недавнего великого потрясения, и очень медленно водя из стороны в сторону кончиком хвоста, она сделала глубокий вдох и сказала:

– Да. В этом-то и проблема.

Потом обернулась, искоса посмотрела на Лоуренса и смущенно улыбнулась.

Двое мужчин, лихих даже по меркам банды наемников Миюри, вышли из города вместе с Янаркином (у того было лицо как у преступника, которого ведут на плаху) и письмом. Их местом назначения был лагерь, где стояло войско под командованием тысячника.

Еще до того, как пришел ответ, Хильде отправился в особняк Милике, чтобы вести переговоры.

«А о чем теперь переговариваться?» – поинтересовалась Хоро.

Но, поскольку Сувернер все же был ключевым перекрестком в здешних краях, Хильде еще много чего надо было сделать.

Хорошо, конечно, что замысел Янаркина лопнул и толпа закрыла городские ворота, как истинные благородные разбойники. Узнав об этом, войско тысячника, скорее всего, развернется и отправится восвояси.

Но это еще не значило, что все разрешилось.

Поскольку городом правил Жан Милике, он же Хабриш Третий, Хильде нужно было от него определенное доверие. В конце концов, Хильде был внутри городских стен; стоило Милике захотеть, постоялый двор был бы окружен войсками и предан огню.

И вообще, если между ними сохранятся недоброжелательные отношения, из Сувернера могут прийти проблемы в будущем.

С точки зрения Милике, даже если Хильде вернется в компанию Дива на вершине славы, он, Милике, останется в подвешенном состоянии, не зная, когда компания решит снова вторгнуться в город и отобрать у него власть.