Виталий Дробков - Сто лет после нас

Вот и оказывалось часто, что не могут они быть слугами своей веры – веры-то не было! Они были чиновниками в своих конторках, в которые превратились их церкви. Объясню на примере, который мне известен: около ста лет назад, в большой стране – России, бывшей нашей Родине, с десяток главных церковных чиновников, или «князей церкви», как их называли тогда, взяли и избрали своим главным епископом того, кто уже обокрал их церковь на 4 миллиарда долларов!! Это были тогда огромные деньги! Тот мерзавец, работая на церковь, крал, завозя беспошлинно спирт и сигареты в страну, которая была в тяжком положении, и которую все чиновники тогда грабили безжалостно! Ну и он «был в струе» – как они тада говорили. А ведь, те «князья церкви», всё знали о его делах! Все знали и всё!!! Как ты думаешь, почему они его выбрали? Ну-ну, что выходит?.. Н-да…

Да, не ломай голову, тебе не угадать! Всё дело в том, что веры в них не было! И были они все такие же, как и он, скоты! У кого вера была, те не голосовали за его избрание. Они просто уехали оттуда, а после избрания этого вора главным, те выборщики, что избирали его, изгнали настоящих слуг Бога их из своих рядов! Нет места овцам в волчьей стае! – вот Истина. Всё дело в том: кто избиратели?! А они были такими же, как тот Кирюшка – воры бесстыжие, отродье лукавого! Была когда-то мудрая поговорка: свита делает короля! Вот, и здесь так-то было…

– Учитель, как это могло быть, чтобы те, кто лучше других знал о Боге, делами своими Бога оскорблял? Почему же не были они наказаны?

– Ты знаешь, Иона, меня всегда удивляли эти – чиновники в рясах! Они притворяются, что служат Богу и на глазах у всех воруют, безобразничают и свинячат! Такое ощущение, что они знают твёрдо, что Его – Бога, нет или Он так далёк от нас, что ничего о них не узнает! Потому и не боятся ответить пред Ним за дела свои. Но может быть, что они просто неверующие идиоты! Чего тут больше – не пойму! О наказании, которое будет им, судить сложно, мы не знаем всех их дальнейших ситуаций и обстоятельств… в этой жизни и в следующей, а она будет…

Ну, а люди, кто не нашёл своей правды в правящих на Земле церквах, те стали искать правду в других местах. Кто-то в запрещённых сектах, другие в личном уходе от мира: пьянстве и наркотиках. А третьи, возражая всему этому свинству, стали на путь войны и уничтожения неискренних, нечестных – с их точки зрения, людей и церквей – как их осудишь? И их было много таких, и выступали они под различными идеями и лозунгами: моральными и идеологическими, политическими и религиозными! С полной уверенностью в своей правоте, они убивали других, нисколько не сомневаясь в своём праве – убивать. Но они верили в свою правду и отдавали свои жизни, гибли в боях и терактах. И каждый из погибших считал, что он отдал жизнь за правую веру, за Бога и за очищение всей Земли! Вот такая, понимаешь, непростая наша история!

– Чья же вера была самой правильной – как Вы считаете?

– Да-а… вопрос не из простых! Я думаю, та, в которой Любовь к человеку и к Богу – была на первом месте! А всё остальное – это после… оно вырастет из той Любви. Пример есть: в одно время с вороватым Кирюшкой, в родственной римской церкви, пришёл новый Глава – Франциск, кажется его звали. Так вот, думаю я, что он и был искренним, и настоящим! Настоящим Отцом народу, таким, который не помнил о себе! И он, возможно, понимал, что Бог – как вершина! А все земные религии – это лишь тропы, ведущие к ней! И не важно, какой тропой идти к Вершине… главное – идти! Главное – прийти!..

После этих слов, Дед, слегка покряхтывая, встал на ноги и с трудом разогнул спину, произнося сквозь зубы какие-то непонятные Иону слова. Глядя на него, Ион, задумался: сколько же ему лет? Но вопрос не задал, постеснялся. А Дед, выпрямившись, к удивлению Иона, вдруг стал наклоняться и выпрямлять свою спину, наклоняясь с каждым разом всё ниже и глубже. Сделав несколько наклонов, в последнем Дед наклонился так, что чуть не достал головой своих колен! Наконец, закончив гимнастику, он оглянулся на Иона и заулыбался, увидев его изумлённое лицо.

– А-а, не ожидал? Есть ещё в мене бензин… Ты вот что скажи мне, Иона, вы там в своих лагерях тренировались, верно? Так, наверное, и бегали? А что если мы с тобой чуток пробежим-разомнёмся? Как ты на это смотришь? Нога-то твоя уже, похоже, в порядке, и не хромаешь, ну так – побежали потихоньку…

И он побежал с холма, на котором они были. Бежал сначала дед очень аккуратно и не спеша, недлинным шагом, но уже через пару сотен метров, длина шага его стала заметно расти и скорость бега увеличилась. Ион вначале сдерживал свой бег, приноравливаясь к темпу старика, но уже скоро обнаружил, что Дед бежит вполне себе, как молодой. Это его и удивило, и обеспокоило: а вдруг не хватит дыхания угнаться за удивительным Дедом? И он сосредоточился на беге, стараясь не отвлекаться, чтобы не сбиться с шага и дыхания…

Бежали они минут пятнадцать, и Ион понял, что скоро ему придётся просить старика остановиться – силы его кончались, то ли от высокого темпа, или от того, что он долго вел малоподвижный образ жизни. Но тут Дед и сам перешёл на шаг, несколько раз поднял и резко опустил руки, восстанавливая дыхание, а затем, повернувшись к спутнику, объявил:

– Теперь будем это регулярно делать, мил друг, надо быть в форме!

Они вышли на поляну, и Ион увидел дом и знакомую веранду. На веранде в креслах сидело несколько мужчин сурового вида и все они, как показалось Иону, строго и неодобрительно смотрели на него.

Дед остановился, повернулся к нему и негромко сказал:

– Иона, иди-ка умойся и приходи к обеду… позже. Тебя позовут – и Дед, пригласив визитёров следовать за собой, ушёл куда-то за дом, по каким-то своим, и видно, серьёзным делам…

* * *

Ион, передохнув и приведя себя в порядок, по заведённой привычке, сел записать в дневник всё, что они обсуждали с Дедом, и попытаться отыскать скрытые смыслы и возможности в сказанном. Искусство внятного изложения ещё не открылось ему, но успехи он уже замечал и теперь работа спорилась. Через полтора часа, как ему показалось, в его дверь стукнули, и она открылась – на пороге стоял юноша, он пригласил Иона следовать за собой. Ион решил, что они идут к обеду, но привели его в большую комнату, где находились все те джентльмены, что ожидали Деда на веранде. Они сидели вокруг длинного стола, во главе которого сидел незнакомый Иону человек и, судя по всему, он тут был главным. Дед тоже сидел за столом, по правую руку от вождя – так его обозначил для себя Ион.

Ему не предложили сесть, и он остался стоять. Все присутствующие обернулись в его сторону, и он почувствовал себя очень неуютно, потому что ему вспомнилось, как он сюда попал! С какими намерениями он и курсаки-сотоварищи ехали сюда тогда… Это было непросто, но Ион понял, что от того, как он будет сейчас вести себя, будет зависеть всё его будущее. И он, взглянув в глаза Деду, перевёл их на вождя, решив, что ежели всё пойдёт не так, и он и не понравится вождю, то надо все вопросы решить здесь и сейчас.

А вождь, как оказалось, не сводил с него глаз и пристально наблюдал за его реакциями. Выдержав паузу, он сказал:

– Мы изучили материалы по тебе. Есть сомнения, но они, верно, скоро развеются. Покажи-ка нам то место, где у тебя была тату…

Ион молча снял куртку, в которой пришёл и, подняв левый рукав кофты, показал оставшееся пятно на том месте, где раньше была татуировка волка. Он заметил, как присутствующие оживились и стали что-то обсуждать между собой. Ион не улавливал смысла, знаний языка, на котором говорили люди, было недостаточно и он, прекратив прислушиваться, стоял, просто ожидая решения своей участи. Наконец, все замолчали, и вождь продолжил:

– Мы посовещались и пришли к выводу: ты – один из нас! Славянин и потомок рода Волковых – был такой род… Теперь его нет. Их зачистили двадцать лет назад. Жил ваш род в предгорьях Саян – есть такие горы у нас. Вот там и жили твои предки: деды и прадеды, и отец с матерью. Всех, кто был способен сопротивляться, упыри убили, посылая сюда новые банды, вооруженные самым современным оружием. Мы уничтожаем их, но взамен приходят другие! Много наших детей украли враги! И многих они убили, других разорили и унизили! Сейчас больше ничего тебе не скажу, но ты сам должен обдумать и решить для себя: оставаться с нами или вернуться к ним! Три дня на решение! О своём выборе скажешь Деду…

АНАТОМИЯ МИРА

Когда гости, отобедав, уехали, Дед позвал Иона в столовую, где его покормили. Ел он, на этот раз в одиночестве, так как Дед обедал вместе с гостями. Рядом никого не было, и потому Ион не столько ел, после он даже не мог вспомнить что было на столе, сколько размышлял над возможными изменениями в своей жизни.

Новости о семье не слишком удивили Иона. В глубинах памяти у него жили воспоминания о родном доме, о маме, и о местах, где всё это было, и те места были очень похожих на эти – такие же обширные хвойные леса и река широкая и полноводная, речь, которую он уже начал постепенно вспоминать. Только воспоминаний об отце почему-то не сохранилось. Но теперь, узнав о судьбе своей семьи, Ион даже не сомневался, что его отец погиб ещё до того дня, когда его отняли у мамы.