Борис Бабкин - Ребус старого пирата

– Зря ты отдал, – недовольно фыркнула Элен.

– Правильно говорят где-то, – усмехнулся Макосса, – у женщин волос длинный, а ум короткий. Пойми, если бы я не отдал эту штуку, которую взял у Карла, кончилось бы для меня все. Этот чертов генерал – страшный человек. Ты обратила внимание – он все мои дела и в Штатах, и в Канаде знает. И про доставку наркотиков из Уругвая. И кончится Марон Макосса, а вместе с ним и ты. К тому же мы все давно знаем, чем все это завершится. Я доволен договором с Алленом.

– А что с Карлом?

– Он хотел нас использовать. Поэтому с ним все понятно. Его закатают в бетон. Я начал строить заводик по производству вина, начнем с фундамента! – Макосса засмеялся.

– Из Канады я вылетаю в Москву, – сообщил по телефону генерал. – Ты отправил этих евреев?

– Конечно, – ответил Билл. – Под конвоем, как вы просили. Они, конечно, думают, что это охрана.

– Это хорошо, что они так думают! – Генерал засмеялся. – К охране им придется привыкнуть. В России тюрьмы не очень комфортные, а обращение и питание, говорят, просто ужасные.

– Вы надолго?

– Не думаю. Ты набирай команду, придется еще куда-то отправляться. Как ты думаешь, где могут быть сокровища пирата?

– Ну, что не в России, очевидно.

– У тебя есть чувство юмора. Хотя почему не в России? У нее много портов. Глобус не забыл отправить?

– Обижаете, генерал. Все, как вы распорядились.

– Значит, скоро все будет ясно, – улыбнулся Аллен.

– Ты Абдуллу давно видела? – тихо спросил Аллен.

– Вернувшись из Москвы, он уехал к себе в Ливан и больше не показывался, – ответила Берта Сара. – Ты ему сам велел ждать нашего вызова.

– Почему ты не убрала его?

– Не успела. А почему ты вдруг его вспомнил?

– Генерал Аллен – страшный человек. Я не понимаю, зачем нам с тобой нужно быть в Москве…

– Там станет известно, где находятся сокровища пирата. Этого я пропустить не могла! – Берта засмеялась. – Значит, мы правильно начали охоту на Мирославских… – Она покосилась в сторону двоих крепких мужчин. – Охрана у нас замечательная, сразу видно, что они умеют только стрелять и драться. Ты слышал, чтобы они разговаривали?

– Они профессионалы и выполняют свою работу… Как вы себя чувствуете? – спросил он сидящего рядом с ним пожилого человека.

– Хорошо, – ответил тот. – Надеюсь, вы не обманули и меня действительно везут в Москву, к родственникам графа Мирославского.

– Вот эта вещь. – Худощавый бородач протянул металлический ящичек рослому блондину. – Надеюсь, его разрешат вывезти в Россию…

– Все будет как надо, – ответил блондин. – Благодарность генерала будет щедрой.

– Удачи вам, – кивнул бородач и сел в «мерседес» с номерами израильского посольства.

– Вот и свиделся я с сыном Графа! – Скрывая выступившие слезы, Сергей Дмитриевич пожал руку Ивану Евгеньевичу.

– Спасибо вам огромное, – ответил Мирославский. – Я не знаю, что говорить. Вы просто…

– Давайте на ты, – предложила Катя. – А то мы и воевали вместе и бандита одного живым милиции отдали, и оборотня из управления внутренних дел арестовали благодаря нам.

Мирославский и Тарасенко обнялись.

– Никогда не думал, что батя будет мента обнимать, – тихо сказал Иван.

– Он бывший милиционер, – прошептал брат.

– Может, отпразднуем это дело? – предложил Семенов и взглянул на часы.

– А ты что все на часы смотришь? – спросил Александр.

– Скоро все узнаете, – улыбнулся Федор.

– Да мы уже столько всего узнали, – сказал Александр. – Оказывается, мой дед не был предателем. Только благодаря…

– Погоди, – остановил его Федор, – неужели ты хоть на мгновение мог предположить, что граф Мирославский мог оказаться предателем?

– Да нет, конечно.

– Да садитесь наконец за стол! – уже в который раз позвала Ольга. И тут раздался звонок в дверь.

– Это еще кто? – посмотрел на Александра отец.

– Сейчас узнаем! – Тот шагнул к двери.

– Один момент, – остановил его Семенов и вышел в прихожую. – Кто там? – спросил он.

– Это Федор, – послышался ответ, и он открыл дверь. На площадке были женщина и мужчина, а между ними стоял пожилой человек.

– Все дома? – спросил тот.

– Так точно, – четко ответил Федор.

– Надеюсь, мы не лишние? – по-русски спросила женщина.

– Нет, конечно, – раздался позади веселый голос Аллена. – Вы останетесь здесь, – сказал он телохранителям. – А где француз?

– Он уже в квартире, – ответил Александр.

– О’кей… Значит, все в сборе.

Сидящие за столом люди удивленно посмотрели на Федора, который ввел в комнату худого старика. Тот остановил свой взгляд на Кате.

– Екатерина, – глядя в глаза Кате, проговорил старый мужчина. – Кэт. Я благодарю Бога за то, что дал мне возможность увидеть родственников графа Мирославского. – Дальше он заговорил по-французски: – У меня нет сомнений, видя эту мадемуазель. Вы графиня Мирославская.

– Я Мирославская, – смущенно ответила та. – Но графом был мой прадедушка.

– Следовательно, и вы графиня, мадемуазель. – Старик перешел на ломаный русский: – Я очень благодарен вашему прадеду. Меня зовут Жак Дюпелье. Я воевать вашим графом вместе. Вместе быть плен у фашистов. Вместе должны были летать Индия, я…

– Успокойтесь, Жак! – В комнату вошел генерал. Он осмотрел присутствующих. – Здравствуйте. Разрешите представиться: Генри Аллен, бывший сотрудник ЦРУ, десять лет назад был уволен за дисциплинарное нарушение – дал в морду вышестоящему офицеру. Работал против СССР, а после развала Союза – против России и стран бывшего Варшавского договора. Этот человек – Жак Дюпелье, последний, кто видел графа Мирославского. Дело вот в чем. Евгений Мирославский находился во Франции, когда началась Вторая мировая война. Как известно, Франция пала довольно быстро, и только партизаны и подпольщики продолжали оказывать сопротивление оккупантам. Евгений Мирославский дрался с фашистами в тридцать девятом, в сороковом. Несмотря на молодость, он был отличным летчиком. В сорок первом году Мирославский волей случая столкнулся с агентами британской разведки. Он спас им жизнь – захватил «мессершмит», на котором они перелетели в Англию. Самолет сбили, но два агента выжили, Мирославского взяли в школу разведки, но, узнав, что из французских летчиков формируется эскадрилья, получившая название «Нормандия», Евгений Мирославский взял себе новую фамилию – Граф. Он скрывал, что его отец русский генерал, расстрелянный коммунистами. В сентябре сорок второго эскадрилья была укомплектована. Двенадцатого ноября сорок второго группа вылетела в Багдад, а оттуда в Тегеран. Двадцать восьмого ноября группа была уже в Союзе и двадцать девятого ноября прибыла на авиационную базу в Иванове. Там и познакомились Граф и Жак Дюпелье. В сорок четвертом полк «Нормандия» особенно отличился в боях над рекой Неман, и полк получил новое имя – «Нормандия – Неман». В декабре сорок четвертого Граф был взят в плен. Как это случилось, что было дальше, вы сейчас узнаете от Жака Дюпелье. Он нормально себя чувствует? – спросил он стоящую рядом с французом женщину средних лет.