Александр Конторович - Пока светит солнце

Самое неприятное в этом случае заключалось в том, что даже для того, чтобы сообщить об обстреле – надо было как-то выбраться из оврага. Со стороны же звуки разрывов вполне объяснялись артиллерийским огнем не слишком умных русских артиллеристов, открывшим огонь из пушек, в тщетной попытке предотвратить накапливание пехоты у себя перед фронтом.

Понятное дело, что терпеть такое положение дел никто долго не собирался. Ввиду того, что неоднократные попытки послать связных к командованию окончились неудачно (те просто никуда не дошли – так и остались лежать на простреливаемом склоне), командовавший пехотой офицер приказал выйти солдатам из оврага и атаковать предполагаемую позицию вражеских минометчиков. Таковая обнаружилась достаточно быстро – минометные выстрелы сильно раскачивали ветки близлежащих кустов.

Кратчайшим путем для атаки был склон оврага, обращенный в сторону места, где укрылись минометчики. Правда, пришлось проделать этот путь под обстрелом – из кустов ударил ещё и пулемет…

Позиции русских были немедленно обозначены ракетами. Безрезультатно – видимо, командир батареи не понял – для чего вести огонь по кустам в своем тылу? Но ракеты взлетели повторно, и уже через несколько минут в кустах громыхнули разрывы снарядов. А уж после этого пошла в бой и пехота.

Лейтенант Клаус Бонне раздвинул рукою почерневшие от близких разрывов ветки. Опаленные огнем взрыва листочки свернулись в трубочки, и ничто уже не закрывало более позиций минометчиков.

– Это всё? – произнес он, окидывая взглядом крохотный пятачок, на котором лежали тела убитых красноармейцев. – Они все здесь?

– Да, герр лейтенант! – отозвался худощавый унтер-офицер с вытянутым лицом. – Все – четверо минометчиков и трое пулеметчиков. Никто не ушел – вон тот рыжий отстреливался, даже будучи раненым!

– Фанатики… – покачал головою офицер. – На что они надеялись? Отсюда же невозможно уйти – кругом открытое поле!

– Осмелюсь доложить, герр лейтенант – русские, похоже, и не собирались уходить. Стреляли до последнего патрона! Ну… почти до последнего.

– Глупо! – пожал плечами лейтенант. – Но, как бы то ни было – а атаку они нам сорвали, не могу этого не отметить! Теперь, пока перегруппируемся, да эвакуируем раненых… полчаса жизни своим товарищам они подарили!

Ну да.

И забрали с собою на тот свет около трех десятков только убитыми, не считая раненых. А тех – тоже хватало.

Покусывая губы, Ракутин мерил шагами огневые. На периодически падающие вокруг снаряды, он уже не обращал особенного внимания – тем более, что падали они в основном на правом фланге и в тылу. Немцы вели беспокоящий огонь.

Это-то он понимал! Не понимал другого – чего именно они хотят этим достичь? Снести с лица земли весь поселок?

Можно. А смысл?

В домах никого нет – все попрятались в щели и окопы. Благо что зенитчики успели их тут нарыть во множестве. В них они хранили боезапас, которого уже не так-то много и осталось.

Почему правый фланг?

Танк и броневик – на левом, орудия в центре… по ним бы и стрелять! Но нет – долбят по поселку. И… по правому флангу…

Где Горяев? Его до сих пор нет!

Окликнув связного, капитан послал его за лейтенантом. Вот-вот немецкие танки двинуться в атаку – а командира-артиллериста нет!

– Товарищ капитан! Танки!

Накаркал…

Стоявшие вдали боевые машины разом тронулись с места – началось…

– Товарищ капитан! Эшелон пришел! Погрузка началась!

А хоть бы на двадцать минут раньше? Уж несколько сот человек погрузили бы – и к бабке не ходи!

– Дуй на станцию! – Обернулся Алексей к связному. – Пусть поторапливаются! Нет у них времени – совсем нет!

– Ясно, товарищ капитан!

– Давай, боец! Поспешай, родной!

Гах!

Опять тридцатьчетверка.

И опять – мимо, слишком рано выстрелил, далеко ещё…

А Горяева пока нет…

И танки идут – все ближе и ближе…

Ударил из своего орудия и броневик. Ну что за умница наводчик у Лужина! Накренился набок, потеряв ход, бронетранспортер.

– Танки!

Да вижу я их…

– Танки справа, товарищ капитан!

Подминая широким лбом кусты, поднимался от ручья немецкий танк.

Вот оно!

Вот что бомбили и обстреливали немцы на правом фланге! Расчищали дорогу своей технике. Оттого и не слышно сейчас голоса трофейной пушки…

Не придет лейтенант…

– Сержант!

Но артиллеристы уже разворачивали свои сорокапятки.

Снизу, от ручья, взлетели в воздух ракеты.

Зеленая, белая, снова белая…

И по этому сигналу ускорили ход танки в центре. Слаженно ударили их орудия, а потом снаряды посыпались совершенно беспорядочно. Один плюс – немецкие стопятимиллиметровки перенесли огонь в глубину обороны, и на передовой стало полегче…

Дах-дах-дах!

Зенитчики!

Алексей только головой покачал – про них он совершенно забыл!

И запнулся головной танк, только-только высунувший башню от ручья. Куда уж там ему попали – бог весть. Но он остановился и не стрелял.

А позади уже вылезал второй, падали кусты под гусеницами третьего…

Зашлись в лае зенитки, выкашивая своими очередями кустарник. Звонко ударила сорокапятка – остановившийся танк окутался дымом. Вторая пушка батареи уже выпускала снаряд за снарядом по танкам в центре.

Но уже закувыркались в воздухе гранаты-колотушки, протрещали первые винтовочные выстрелы – снизу шла немецкая пехота. Ещё не видя противника, они уже расчищали себе дорогу.

А ведь есть ещё одна сорокапятка!

Как раз там – в переулке, куда прут танки снизу!

– Сержант! Я к третьему орудию!

– Понял, товарищ командир! – не отрываясь от панорамы, ответил артиллерист. – Тут мы их удержим, не волнуйтесь!

– Связные! За мной!

Бегом-бегом-бегом… Лопнул сбоку снаряд – мимо!

Это танки?

Наверное… больше просто некому.

Ещё разрыв!

Завалился набок один из связных, брякнулась на землю винтовка…

Поворот!

Стена дома скрыла от вставшего рядом разрыва.

Теперь – направо, к орудию!

Пушка оказалась на месте.

Привалившись на левый бок, она сиротливо уставилась вперед своим тонким стволом.

Левого колеса не было – оторвало.

Да и расчет… тоже никуда не ушел.

Привалившись спиною к уцелевшему колесу, бинтовал ногу молодой боец.

– Что тут?! – запыхавшись от бега, спросил капитан.

– Снаряд, товарищ командир…

– Что расчет?

– Все тут, товарищ капитан… один я остался. Наводчик – рядовой Клименко.

– Так… орудие стрелять может?

– Один раз пальнет, товарищ капитан – колеса нет и накатник пробит.

– Там, снизу – танки противника!

– Так… – боец прекратил свое занятие. – А… ящики мне под колесо положить можно?