Михаил Демиденко - За Великой стеной

Не случайно в Гонконге, облюбованном «мадам Вонг», сегодня находится более 80 финансовых учреждений КНР, контролирующих около четверти всего валютного рынка этой «британской колонии под надзором Пекина», как назвал его Альберта Салаки. И в этом городе, по его словам, никогда «не бастуют, не устраивают демонстраций, не проводят политических манифестаций», поскольку Пекин, «контролирующий большинство здешних профсоюзов, требует, чтобы ничто не нарушало отлаженного хода действующего механизма». Видимо, не последнюю роль в поддержании «порядка» в «золотом городе» играет и организация, возглавляемая «мадам Вонг», ибо огромные суммы долларов, которые Китай сегодня выкачивает из Гонконга, — валюта расходуется на приобретение западной техники (в том числе и военной) и патентов — стоят того, чтобы закрывать глаза на более чем сомнительное прошлое «королевы пиратов».

По словам Салаки, судьба этого города сегодня целиком находится в руках дельцов, политиканов, профсоюзных бонз, получающих приказы из Китая. Более того, «нет такого решения, которое бы губернатор Гонконга принял, не посоветовавшись предварительно с истинными хозяевами этого клочка земли: людьми из Пекина», ибо «через Китайский банк пекинское правительство контролирует крупные торговые фирмы, промышленные предприятия, сотни ресторанов, страховых компаний, треть недвижимости». В городе процветает старый пиратский и новый рэкет, азартные игры всех мастей, опиум, мрачные заведения (почти притоны) с их свирепыми членами «секты душителей», контрабандистами, шпионами в белоснежных смокингах и их партнерами-авантюристами с головокружительными биографиями и т. д. и т. п. «Контролируемые уголовными бандами-сектами, эти «отрасли экономики» Гонконга составляют весьма доходную статью».

Сегодня к услугам состоятельных туристов, посещающих этот восточноазиатский «Вавилон наслаждений», словно сошедшие с конфетных оберток девицы, опиекурильни, сомнительные «чайные домики» и китайские ресторанчики, где жадные глаза состоятельных посетителей разбегаются от невероятных кушаний и... порока во всех его видах, и проявлениях. «А рядом, — пишет итальянский журналист, — и в это трудно поверить, живут люди. На тротуарах спят бродяги, навсегда утратившие надежду на человеческое существование». Таков этот город, в последние годы облюбованный «мадам Вонг» и ее организацией, — нынешняя резиденция «королевы пиратов», прославившейся неуловимостью не фантастического, а реального Фантомаса... Отсюда повесть «Дневник Пройдохи Ке», хотя и выглядит на первый взгляд фантастической, на самом деле имеет под собой вполне реальную основу.

Не случайно десять лет назад один из шефов Интерпола в беседе с корреспондентом американского «Лайф» со всей серьезностью заявил: «Три кита, на которых сегодня зиждется международная преступность: наркотики, торговля «живым товаром», контрабанда золота и археологических антиквариев... Борьба с ними необычайно сложна и бесперспективна: в любом из трех случаев мы сталкиваемся с хорошо налаженной и продуманной организацией, в которой дилетантам делать нечего...» Думается, история «мадам Вонг» и ее банды убийц, специализирующихся во всех трех сферах преступного бизнеса, — яркая тому иллюстрация. «Королева пиратов» действительно останется неуловимой и «недешифрованной» до тех пор, пока в южных морях будут существовать города-притоны, подобные Гонконгу и Макао, эти пиратские «Порт-Ройялы XX века»...

Предисловие. Л. Кюзаджян 5

За Великой стеной 27

Дневник Пройдохи Ке 101

Геннадий Еремин. Черные флаги южных морей (главы из книги) 298

Ли Да-чжао. Избранные статьи и речи. М., «Наука», 1965, с. 287.

Сунь Ят-сен. Избранные произведения. М., «Наука», 1964, с. 250-251.

Там же, с. 122.

Там же, с. 249.

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 33, с. 21.

ГСМ — горюче-смазочные материалы.

Макао — португальская колония в маоистском Китае. События, описанные в повести, происходят до свержения фашистской диктатуры в Португалии. (Здесь и далее примеч. авт.)

Бака — черепаха, в переносном смысле — дурак (японск.).

Мистер Крум — Уильям Джон Крум, бывший король сайгонского «черного рынка». Отец — американец, мать — китаянка из Шанхая.

Нгуен Нгок Лоан — в то время начальник сайгонской полиции.

Ки — бывший диктатор Южного Вьетнама, американский ставленник.

Акулья пасть — бухта на острове Пулохондор, Южный Вьетнам, прозванном «Островом страданий», на котором сайгонский режим устроил тюрьму для политических заключенных.

Мяогоу — пригород Харбина.

«Дед-винодел» — знаменитый харбинский русский ресторан на берегу Сунгари.

«Воды ди, воды тянь» — «моя земля, мое небо» — китайское выражение, равнозначно русскому выражению «О господи!».

Сенанг — отличное расположение духа (малайск.).

Похмелье для них было впереди, когда в них отпала надобность. Четырехмиллионные колонны «добровольных переселенцев в дикие районы» погнали штыками на вокзалы... (Примеч. авт.)

Эпоха Суй — 589-619 годы н. э.

Сяньшен — господин учитель (кит.).

Маотай — китайская водка.

Пекинская пропаганда в настоящее время прославляет одного из основоположников легизма — Шан Яна (Гунсунь Яна, 390-338 годы до н. э.), в концепциях которого, по существу, возведены в принцип произвол и всесилие верховной власти. Он требовал ужесточения наказаний, введения круговой поруки и системы доносов, запрещения облегчать участь осужденных, искоренения всех «праздношатающихся», в том числе ученых-книжников, «смущающих» умы земледельцев, чиновников и воинов — единственных сословий «идеального» государства. Значительное место в системе взглядов Шан Яна занимало и прославление победоносной войны.