Люси Кларк - Единственный вдох

Все молчат, никто не двигается с места.

– Джексон посмотрел на меня так, будто увидел привидение. Забавно, ведь это я все время чувствовала себя невидимкой. Мы пошли в паб подальше от его работы, такое тихое местечко, где в тусклом зале его бы никто не узнал. – Она качает головой. – По дороге Джексон попытался снять кольцо, но было поздно, я уже увидела. Я спросила: «Кто она?» В конце концов он рассказал правду – о тебе, о том, что вы живете вместе несколько месяцев и в феврале поженились.

– Почему ты промолчала, когда я приехала в первый раз?

Жанетт пристально смотрит на Еву, взгляд у нее грустный.

– Унизительно. Я поехала в Англию, чтобы вернуть Джексона, – и оказалась ему не нужна.

– Пусть так, но зачем идти с ним на ужин в ресторан? – спрашивает Кейли.

– Нам многое надо было обсудить, – напрягаясь, отвечает Жанетт.

– Еще бы, – говорит Кейли. – Узнай я, что мой муж женился на другой, я бы тоже захотела кое о чем поговорить. Например, с полицией. И уж точно с его новой женой.

Жанетт смотрит на нее с яростью.

– Только вот что интересно, – непоколебимо продолжает Кейли, – почему он не получил развод, прежде чем жениться на Еве?

Из угла гостиной раздается голос Сола:

– Потому что ты его шантажировала, так ведь? Грозилась рассказать всем о пожаре, подай Джексон на развод.

Жанетт ловит его взгляд, злобно прищурившись.

– О чем ты? – непонимающе спрашивает Ева.

– Пожар в лесу случился по вине Джексона, – видно, как нелегко Солу об этом рассказывать.

– Ты сказала, что Джексону снились кошмары про пожар, и с тех пор эта мысль засела у меня в голове. Поэтому я здесь, Ева. – В его голосе звучит искренность. – Я должен был узнать правду.

У Евы подкашиваются колени, надо присесть. Она идет к дивану – на подлокотнике лежит шкатулка с нитками и фиолетовое пальто – и садится, пытаясь осознать слова Сола. Из-за Джексона загорелся лес, где погибла их мать. Жанетт знала. Все это время. Ева проводит рукой по лицу – кожа сальная после долгих часов в машине.

– Джексон узнал, что Кайл не его сын, и решил уйти от тебя, однако ты пригрозила рассказать всем о лесном пожаре. Верно? – спрашивает Сол у Жанетт. Она молчит. – Поэтому в итоге Джексон сбежал в Англию, ничего не сказав. Поэтому не мог получить развод.

– Нет!

Ева не верит: Жанетт чего-то недоговаривает.

– Часто вы с ним виделись, пока ты была в Лондоне?

– Не знаю, несколько раз.

– Когда?

– Я уже говорила – пошла к его офису, как только приехала.

– Когда еще?

– Потом через пару дней ужинали в ресторане.

– Уже два. Несколько – это больше, чем два.

– Ну, значит, два.

Жанетт врет – ее шея пошла красными пятнами.

– Ты говорила, что провела в Англии две недели.

– Около того.

– Когда вы вместе ужинали – и когда Кейли вас увидела, – был понедельник. Все верно, Кейли?

– Да, двадцать седьмое ноября.

– Джексон умер первого декабря. Через четыре дня после вашего ужина.

– И что? – спрашивает Жанетт.

– А то, что в день его смерти ты наверняка еще была в Англии. Скажешь, нет?

– Я не знаю. – Жанетт качает головой.

Ева прижимает руки к голове и задевает локтем деревянную шкатулку, стоящую на подлокотнике. Пытается поймать ее, но не успевает, и шкатулка с грохотом падает. Пуговицы и иголки рассыпаются по тонкому ковру, а пальто, лежавшее под шкатулкой, соскальзывает на пол.

От вида темно-фиолетовой ткани по спине пробегают мурашки.

Ева наклоняется, поднимает пальто и держит его перед собой. Проводит пальцами по толстым шерстяным рукавам, затем по воротнику, касается капюшона и замирает. Как она и ожидала, он оторочен мехом.

– Господи… – выдыхает Ева. Наконец все складывается.

Она уже видела это пальто. Его прижимало ветром к спине женщины, и та плотно натянула меховой капюшон.

– Я тебя видела. – Жанетт смотрит на Еву, не мигая. – На пляже в Дорсете. Ты шла мне навстречу: я в сторону скал, а ты обратно. – Осознавая правду, Ева беспокойно сглатывает. – В то утро, когда Джексон умер, ты была там.

Вспоминая то последнее утро, я жалею, что не поступил по-другому. Надо было остаться с тобой в постели, забыть о мучивших меня мрачных мыслях и просто лежать рядом, вдыхая твой запах.

Но я ушел.

Оделся потеплее, поцеловал тебя в плечо, схватил снасти и ушел. Знай я, что больше не коснусь тебя губами, то не стал бы спешить, а постарался бы запомнить все изгибы твоего тела и вкус твоей кожи.

Я шел по ветру к скалам вдоль пустынного пляжа. Добравшись до утеса, насадил наживку и забросил удочку.

Я надеялся, что рыбалка поможет мне сосредоточиться, понять, что делать дальше. Думал, найдется решение, какой-то выход из всего этого. Больше всего мне хотелось защитить то, что у нас было.

Когда зазвонил телефон, я решил, что это ты. Наверняка еще лежишь в кровати, свернувшись под одеялом.

Только звонила не ты, Ева. Звонила она.

И тогда я понял, что все кончено.

– Я любила его, – говорит Жанетт, побледнев.

Она стоит у выхода из гостиной, схватившись одной рукой за дверной проем, а другой дергая за воротник свитера.

Ева сидит неподвижно, не сводя глаз с Жанетт. Сол и Кейли молчат.

– Просто объясни, что произошло в то утро.

– Я поехала за вами в Дорсет, – вздыхает Жанетт. – Позвонила Джексону, сказала, что я там и хочу поговорить. – Она замолкает. – Мы встретились на утесе, где он рыбачил. Погода стояла жуткая – поднялся ветер, волны бились о скалы, пришлось перекрикивать этот шум, чтобы расслышать друг друга. Я просила его вернуться со мной в Тасманию. Готова была простить, что он уехал в Англию и встретил тебя, если бы он тоже простил мои ошибки. – Жанетт прижимает руки к груди и печально качает головой. – Но Джексон сказал: «Ты с ума сошла? Как ты вообще могла подумать, что я захочу вернуться?»

Взгляд у Жанетт отсутствующий: она явно вспоминает, как стоит на пристани, подняв капюшон, а в море бушуют волны.

– Я не собиралась угрожать ему, – едва слышно говорит она. – Но он не слушал, а все повторял такие жестокие слова. Вот я… вот я и сказала: не вернешься в Тасманию, я пойду в полицию и все расскажу. Расскажу про пожар, про двоеженство, про поддельные документы, про всю его поддельную жизнь. – Жанетт поднимает взгляд и разводит руками. – Я не стала бы этого делать, я слишком сильно его любила. Просто хотела как-то повлиять на него, заставить одуматься. – Она умолкает, потирая лоб. – Джексон начал кричать, обозвал меня стервой. Схватил за руку и повел вниз. Велел возвращаться домой и не бросать сына.

Ее лицо становится каменным.

– Его слова меня взбесили. Я хорошая мать, я люблю Кайла. Это Джексон ушел и бросил нас. Я вырвалась из его хватки и оттолкнула. И вдруг… – Жанетт качает головой. – Я не знаю, как так вышло… Он поскользнулся. Камни были мокрые, его шатнуло, он споткнулся о коробку со снастями. Все случилось так быстро. Вот мы стоим на скале… и вот он падает, скрывается под волнами.

Жанетт нащупывает обручальное кольцо, крутит его вокруг пальца.

– Я хотела протянуть ему руку, но повсюду была вода… и он не всплыл. Я кричала, звала его, но когда увидела, Джексон был слишком далеко. Его несло течением. Я побежала вниз к пляжу, старалась не упускать его из виду. Вдоль берега прогуливалась какая-то пара, они тоже все видели. Я подошла, мужчина уже звонил в береговую охрану. Его жена сказала, что они с самого утра видели, как парень рыбачит, и опасались за него.

Значит, меня они не заметили. И я подтвердила их догадки – мол, на моих глазах парня накрыло волной. Что бы они подумали, скажи я, что мы ругались, что я оттолкнула его?..

Мимо шли другие люди, у кого-то с собой был бинокль. Все стали вглядываться в море, но я понимала – слишком поздно. Чувствовала. При падении Джексон мог удариться головой, мог потерять сознание, а вода была такой холодной… долго в море не продержаться.

Я пробыла на берегу минут десять-пятнадцать. К тому времени там уже собралась толпа, на подходе была береговая охрана, и я незаметно ушла. Иначе меня ждала бы куча вопросов: нас связывала Тасмания, началось бы расследование, а я этого не хотела. Чем я могла помочь Джексону? Спасатели взяли все под контроль. Пришлось уйти… У меня ведь Кайл. – Ее голос надламывается. – Выбора не было.

В душной комнате повисла тишина.

Ева часто представляла, какими были последние моменты жизни Джексона, все думала, из-за чего же он отвлекся и не заметил волну. Теперь в общую картину добавилась Жанетт: она стоит на утесе, со злобой смотрит на Джексона, тот в гневе хватает ее за руку, а Жанетт с силой его отталкивает. Он наступает на коробку снастей, не удерживается на ногах и падает.

Пальто по-прежнему у Евы. Она видела его в шкафу Жанетт, когда осматривала дом, но тогда не придала значения, не связала его с той женщиной на пляже. Теперь она отчетливо вспоминает насыщенный темно-фиолетовый цвет и пушистый мех на капюшоне, в который куталась Жанетт, подгоняемая ветром в спину. Ева тогда подумала: «Наверное, продрогла, спешит домой согреться», – а в действительности Жанетт убегала.