Михаил Булгаков - Том 10. Письма, Мой дневник

Виленкин — с сообщением о деньгах (по договору — то же, что и Калишьян). Кроме того, весь сегодняшний день (сбор труппы в МХАТе) прошел под знаком „Батума“ и Михаила Афанасьевича.

В общем скажу, за это время видела столько участия, нежности, любви и уважения к Мише, что никак не думала получить. Это очень ценно [...] У Миши состояние раздавленное. Он говорит — выбит из строя окончательно». 31 августа: «Вечером у нас Оля и Женя Калужский. Со слов Оли — Немирович не может успокоиться с этой пьесой и хочет непременно просить встречи с Иосифом Виссарионовичем и говорить по этому поводу [...] Вечером у нас Федя [Михальский]. Миша прочитал ему половину пьесы. Федя говорил — гениальная пьеса и все в таком роде. Высказывал предположения, что могло сыграть роль при запрещении: цыганка, родинка, слова, перемежающиеся с песней». 8 сентября: «Ходили мы в Театр для разговора с Яковом [Леонтьевым]. Он не советует ехать в Батум (у нас уже были заказаны билеты на десятое сентября). Доводы его убедительны. И пункт неподходящий и время. Уговорил поехать в Ленинград. Обещал достать билеты и номер в „Астории“.

Вчера были у нас Калишьян с женой и Хмелев. Калишьян очень уговаривал не ехать в Батум — дожди там начались. // Говорил с Мишей о новой пьесе очень настойчиво, предлагал заключить договор. Потом заговорил об инсценировке „Вешних вод“». 9 сентября: «Ужасно мы огорчены, что сорвалась поездка на юг. Так хотелось покупаться, увидеть все эти красивые места!»

Творчество Михаила Булгакова, кн. 2. С.-Пг., 1994. Печатается и датируется по первому изданию.

В письме из Пятигорска А.П. Гдешинский сообщал, что он лечится в санатории и чувствует себя немного лучше.

Елена Сергеевна в своем дневнике подробно рассказала о событиях, последовавших после возвращения из Тулы, особенно подробно — о тяжкой болезни Михаила Афанасьевича в предчувствии скорой смерти.

Новый мир, 1987, № 2. Затем: Письма. Публикуется по подлиннику (письмо написано Е.С. Булгаковой под диктовку Михаила Афанасьевича, подписано Булгаковым) (OР РГБ, ф. 218, к. 1269, ед. хр. 4).

Новый мир, 1987, № 2. Затем: Письма. Печатается по автографу, написанному Е.С. Булгаковой под диктовку М.А. Булгакова. (ОР РГБ, ф. 218, к. 1269, ед. хр. 4).

Письмо П.С. Попова, в котором он описывает курьезный литературный факт из биографии поэта Апухтина, опубликованного в сборнике «Творчество Михаила Булгакова, кн. 2, С.-Пг., 1994, с. 332-333».

Новый мир, 1987, № 2. Затем: Письма. Публикуется по автографу, написанному Е.С. Булгаковой под диктовку Михаила Афанасьевича (ОР РГБ, ф. 218, к. 1269, ед. хр. 4).

О переживаниях этих двух с половиной месяцев Е.С. Булгакова рассказала в своем дневнике и письмах близким.

Письма. Публикуется и датируется по первому изданию (РГАЛИ).

Файко Алексей Михайлович (1893—1978) — советский драматург, окончил историко-филологический факультет МГУ, печататься начал в 1921 г. комедией «Дилемма». В различных театрах в 20-е годы были поставлены его драмы и комедии: «Озеро Люль» (1923), «Учитель Бобус» (1925), «Евграф, искатель приключений» (1926), «Человек с портфелем» (1928), «Не сотвори себе кумира» (1956) и др.

С М.А. Булгаковым А.М. Файко познакомился на заседании Московской ассоциации драматургов, сокращенно МАД, где Булгаков читал одну из своих пьес. В «Записках старого театральщика» А. Файко, которые публиковались на страницах журнала «Театр», есть и строчки о Булгакове. Таким вот запомнился «старому театральщику» М.А. Булгаков: «Булгаков был худощав, гибок, весь в острых углах, светлый блондин, с прозрачно-серыми, почти водянистыми глазами. Он двигался быстро, легко, но не слишком свободно» (см.: Театр. 1975. № 6, с. 139).

А.М. Файко чуточку иронизирует относительно тех, кто разыскивал дом, в котором действовала шайка Воланда, сам-то он хорошо знал этот дом, где протекало действие многих персонажей произведений М.А. Булгакова: «Но странное дело: в ту самую минуту, когда точный адрес московской резиденции Воланда установлен окончательно, азартность моих усилий начинает мне вдруг казаться наивной и несостоятельной. В конце концов, не все ли равно, в какой квартире он жил, этот Воланд? В 50-й? В 34-й? А может быть, во всех сразу? Важно другое: был дом. Реальный дом со своим реальным существованием. Пришел художник, вдохнул в него иную, фантастическую жизнь, населил сотнями образов, расширивших его до размеров вселенной. Потом колдовство кончилось, и дом снова вернулся в границы действительности. Но мне, связанному с ним пятьдесят лет, уже не отделаться от мысли, что рядом с моей текла здесь другая жизнь — вымышленная, призрачная и в то же время куда более прочная, чем моя, подлинная. Жизнь, которая переживет и дом Пигит и всех его обитателей. Нескончаемая жизнь искусства» (см.: Театр. 1971, № 11, с. 120).

Творчество Михаила Булгакова, кн.2; С-Пг., 1994, с. 66-68. Печатается и датируется до первому изданию.

А.П. Гдешинский поздравил М. Булгакова с днем именин 21/8 ноября.

9 декабря А.П. Гдешинский написал большое письмо, в котором ответил на все вопросы М.А. Булгакова (см. Творчество Михаила Булгакова, кн. 1, Л., 1991, с. 250-257).

Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ, ф. 562, к. 19, ед. хр. 32). (Написано рукою Е.С. Булгаковой с подписью-автографом Булгакова).

Елена Афанасьевна Булгакова-Светлаева (1902―1964) — младшая сестра М.А. Булгакова.

И в эти тяжкие дни болезни Булгаков продолжал работать, диктуя Е. С. редакционные поправки к роману «Мастер и Маргарита».

Новый мир, 1987, № 2. Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ, ф. 218, к. 1269, ед. хр. 4). (Написано рукою Е.С. Булгаковой с подписью-автографом Булгакова).

Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ, ф. 562, к. 19, ед. хр. 32).

Имеется в виду Е.С. Булгакова.

Е.С. Булгакова записала в дневнике: «18 декабря 1939 года в 12 часов дня вернулись из Барвихи. Спал плохо, просыпался часто». В эти дни Булгаковых навещали Ермолинский, Файко и др. Изредка гуляли.

Письма. Печатается и датируется первому изданию.

Получив это письмо, А.П. Гдешинский тут же ответил, сообщив, что в «Киеве вновь идут „Дни Турбиных“, говорят, что этот спектакль лучше „Анны Карениной“, порадовался известию, что Вахтанговский театр работает над постановкой его „Дон Кихота“».

Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ, ф. 562, к. 19, ед. хр. 32).

О состоянии М. А. в эти дни см. «Дневник Елены Булгаковой».

Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ, ф. 562, к. 19, ед. хр. 32).

Но в эти дни Булгаковы гуляли, принимали друзей, бывали в Большом театре (см. «Дневник Елены Булгаковой»).

Новый мир, 1987, № 2. Письма. Печатается и датируется по автографу (ОР РГБ, ф. 219, к. 1269, ед. хр. 4).

Сохранились документы, рассказывающие о последних днях жизни Булгакова. В конце января 1940 г. начался сильнейший приступ болезни, выразившийся в усилении головных болей, которые не могли снять никакими лекарствами. Положение становилось катастрофическим.

В этой ситуации друзья и близкие Булгакова сделали все возможное, чтобы спасти его. Когда же бессилие медицины стало очевидным для всех, товарищи Булгакова по сцене, выдающиеся актеры Качалов, Тарасова и Хмелев, предприняли последнюю отчаянную попытку вернуть его к жизни, полагая, что особое радостное потрясение поможет ему преодолеть кризис и поверить в свои силы. В начале февраля 1940 г. они обратились с письмом к Сталину (через его секретаря А.Н. Поскребышева), в котором, в частности, писали: «Дело в том, что драматург Михаил Афанасьевич Булгаков этой осенью заболел тяжелейшей формой гипертонии и почти ослеп. Сейчас в его состоянии наступило резкое ухудшение, и врачи полагают, что дни его сочтены. Он испытывает невероятные физические страдания... Практической развязки можно ожидать буквально со дня на день. Медицина оказывается явно бессильной... Единственное, что, по их мнению, могло бы дать надежду на спасение Булгакова, — это сильнейшее радостное потрясение, которое дало бы ему новые силы для борьбы с болезнью, вернее — заставило бы захотеть жить, — чтобы работать, творить, увидеть свои будущие произведения на сцене».