Генри Джеймс - Пресса

- Мы - нет, во всяком случае в том, в чем это касается нас самих. Мы зрители. - И он тоже поднялся. - Зрителям надо позаботиться о себе самим.

- Что и говорить. Бедняжки! - вздохнула Мод. И так как он стоял с таким видом, будто ждет от нее еще чего-то, она прояснила свою позицию - а позиция ее теперь заключалась в том, чтобы помучить его чуть-чуть. - Если ты знаешь о нем то, чего она не знает и я тоже, так она знает - и я тоже - много такого, чего не знаешь ты.

- Конечно, если речь как раз о том, что я пытаюсь извлечь из тебя. Ты что, боишься - я это продам?

Но даже эта шпилька, которую она в полной мере оценила, не произвела на нее впечатления.

- Значит, ты решительно ничего мне не скажешь?

- То есть, если я скажу тебе, ты скажешь мне?

Мод ответила не сразу, соображая:

- Пожалуй... да, но только на этом условии.

- О, тогда тебе не о чем беспокоиться, - заявил Говард Байт. - Я просто не могу, голубчик мой, не могу. И вообще, если это выйдет наружу...

- Вот я и подожду, когда выйдет. Но должна тебя предупредить, добавила она, - мои факты наружу не выйдут. Ни за что.

Он ответил не сразу, взвешивая.

- Почему же ни за что, если натиск на нее продолжается? Возможно, даже сейчас. Почему, если она принимает и других?

Ах так! Мод тоже успела все хорошенько обдумать.

- Она-то их принимает, да они не способны принять ее. Другие! Они вроде этих твоих - долдонов. Другие не поймут, другие не в счет, они не существуют. - И она направилась к выходу. - Нет никаких других.

И с этими словами Мод открыла дверь, чтобы выйти на улицу, не поведя и бровью, когда Говард, догнавший ее, объявил в ответ, что второй такой, как она, конечно же, во всем свете не сыщешь; но не успели они ступить и шагу, как последнее ее утверждение оказалось полностью опровергнутым. Тот другой, которого они выкинули из памяти, так-таки никуда не делся, и теперь ими напрочь забытый, явно повсюду их разыскивавший и каким-то верхним чутьем разыскавший, в лице Мортимера Маршала, преградил им путь.

Он входил, а они выходили, и его "Я так и знал, что где-нибудь на вас наскочу", с невозмутимым простодушием брошенное им в лицо, произвело на них - мгновение спустя - такое впечатление, как если бы перед ними вдруг разостлали огромный пушистый ковер в цветах и узорах, приглашая на него ступить; и в них заговорила совесть. Ответный их возглас вряд ли мог, по ощущению Мод, сойти за радушное приветствие, и, лишь увидев, как это безразличие, в свою очередь, остудило бедного джентльмена, Мод вдруг поняла, до какой степени они с Байтом были все это время поглощены друг другом. И все же физиономия Маршала, пока они, застряв в дверях, уклончиво молчали, не предлагая ему ни вернуться вместе в закусочную, ни отправиться куда-либо в другое место, - физиономия эта, маячившая перед ними в ожидании обещанных Байтом указаний, чем-то похожая на нарядную бонбоньерку, мелковатую и удобную только своей плоскостью, - вызвала в памяти нашей героини сладкие мечты, которые ее спутник навеял бедному джентльмену в их последнюю встречу, и это сразу несколько изменило - в сторону сочувствия при всей его глупости - ее отношение к нему: ведь Байт и на ее счет позволял себе забавляться. На какой-то миг она ощутила себя союзницей их незваного гостя и в порыве добрых чувств, уже не раздумывая, повернулась к Байту:

- А вот и твой неуемный претендент, - сказала она, - на вакансию, которая теперь так кстати открылась.

- Я осмелился, - сразу оживился мистер Маршал, - прийти, чтобы напомнить вам - время не ждет.

Байт окинул его несколько двусмысленным взглядом:

- Боитесь, как бы вам не перебежали дорогу?

- Свято место пусто не бывает.

- Мистер Маршал полагает, - Мод снова выступала его рупором, - что оно, пожалуй, чересчур стремительно освободилось.

Мистер Маршал не замедлил оценить - в свойственной ему широкой открытой манере - помощь, которую она оказала ему своей находчивостью.

- Да, я, знаете ли, хочу попасть на газетную полосу, прежде чем что-нибудь еще произойдет.

- А что, - осведомился Байт, - вы боитесь, может произойти?

- Мало ли что. - Он улыбнулся. - Я сам - разве вы не понимаете? - сам хочу произойти. Первым.

Тут и Мод Блэнди невольно впала, разъясняя своему приятелю, в тот же сладкий полупросительный тон.

- Да уж, произведи его. Что тебе стоит его произвести!

- Пожалуйста! Что вам стоит меня произвести, - подхватил Мортимер Маршал.

Они стояли все вместе там, где остановились, держа свой странный тройственный совет, и из-за его необычного тона и числа участников любому прохожему, слуха которого он коснулся, представлялись, надо полагать, людьми, обсуждающими не только вопросы, подвластные паркам, но и, несомненно, разыгрывающими нечто вроде встречи этих грозных сил. "Произвести-произвести!" - мрачным эхом повторял Байт, словно от этого возгласа зависело нечто судьбоносное. Однако исполнение сего желания было столь же далеко, как и возможность для Байта хоть что-то возразить, так как к его голосу присоединился другой, вначале далекий и еле слышный, и, внеся зловещую ноту, заглушил все остальное. Он прорвался сквозь грохот проезжих улиц, со стороны Флит-стрит, вслушиваясь, наши собеседники обменялись взглядами. Вслед за тем они определили - кричат на Стрэнде, а секунду спустя в вечернем воздухе вновь разнеслось:

- Возвращение Бидел-Маффета! Потрясающая сенсация!

Потрясающая, ничего не скажешь! Настолько потрясающая, что все трое побледнели, как побледнели в тот, другой раз, когда на том же месте услышали ту, другую весть, а теперь, ошеломленные, долго стояли неподвижно и молча в ожидании, прежде чем выкрик, мгновенно размножившийся, снова достиг их слуха.

- Возвращение?..

- Из мертвых - вот те раз! - бедняга Маршал не мог унять дрожь.

- Значит, он не?.. - запнулась от изумления Мод, вместе с ним адресуясь к Байту.

Но сей гениальный молодой человек явно был столь же сильно поражен.

- Как, он жив? - вырвалось у него чуть ли не с долгим радостным стоном, в котором прозвучавшее в первый миг восхищение пополам с удивлением тут же уступило чувству комического. И Говард Байт безудержно - собеседникам, пожалуй, показалось, даже истерически - расхохотался.

Мод Блэнди и Мортимер Маршал стояли, пяля на него глаза.

- Так кто же мертв? - фистулой взвизгнул Маршал.

- Боюсь, что вы, мистер Маршал, - перестав смеяться, ответил после паузы молодой человек, и это прозвучало так, будто он видит, до какой степени мертв.

Маршал совсем потерялся.

- Но кого-то же убили!..

- Кого-то - несомненно, но Бидел так или иначе уцелел.

- Значит, он вел игру?.. - Нет, такое не укладывалось у Маршала в голове.

Но Мод тут интересовало даже не это:

- И ты все время знал? - спросила она Байта.

Он ответил взглядом, который в первый миг ее озадачил, но она тут же поняла, наполовину радуясь, наполовину огорчаясь, что ее гений куда проще, чем ей мнилось.

- Если бы! Я и в самом деле верил.

- С начала и до конца?

- Нет. Но после Франкфурта - верил.

- И сегодня вечером ничего не ведал?

- Разве только по состоянию своих нервов.

- Да, нервное у тебя, должно быть, состояние. - При всем том ей и теперь было жаль его. Откровенно говоря, она скорее испытывала нечто вроде разочарования. - А я, - самодовольно объявила она, - не верила.

- Что бы вам сказать об этом тогда, - бросил ей Маршал. - Вы спасли бы меня от неловкости и...

Но Байт его перебил:

- Да верила она - верила, чтобы разделаться со мной!

- Разделаться с вами?

Мод сделала Байту знак рукой:

- Он же не понимает.

Он, то бишь мистер Маршал, и впрямь имел почти трагический вид.

- Не понимаю. Ни аза не понимаю.

- Никто из нас не понимает, - успокоил его Байт. - Нам надо с эитм кончать.

- Вы думаете, и мне непременно надо?

- Вам, сэр, - усмехнулся Байт, - в первую голову. Все места, как видите, плотно заняты.

Его клиент, однако, не унимался:

- А вдруг он снова умрет?

- Если и умрет, то тут же снова оживет. Он никогда не умрет. Это мы умрем. А он - бессмертен.

Байт оглядел его, этого неугомонного вопрошателя, с головы до ног; бедняга прислушивался к газетчикам на Стрэнде, из которых ни один, увы, все еще не добрался до них. И казалось, пришибленный утраченной возможностью, сам уже знал, что не в его силах суметь воспользоваться даже этой желанной помощью. И, пожалуй, именно поэтому никак не мог угомониться.

- И это поднимет вокруг него еще больший шум?

- Его возвращение? Колоссальный. Ведь - подумать только! - это как раз то, о чем - помните? - мы с вами говорили как об идеальном варианте. То есть, - улыбнулся Байт, - человека считают пропавшим и в то же время...

- Его обнаруживают, - вожделенно пробормотал, словно в раздумье, Маршал.