Жорис-Карл Гюисманс - Геенна огненная

— Каковы же его методы?

— Ну, прежде всего он молится. Потом он призывает небесное воинство, нарушает целостность магических кругов, изгоняет или, как он выражается, ставит на место злых духов. Все это звучит неубедительно, и когда я говорю своим коллегам о возможностях этого человека, они снисходительно улыбаются или предлагают мне спасительные объяснения, придуманные толкования в рациональном ключе исцелений, совершенных Христом и Девой Марией. Речь идет о воздействии на подсознание больного, о том, что ему внушается мысль о выздоровлении, в какой-то степени о гипнозе, только наяву. Стоит только захотеть — и ноги начинают сгибаться, раны затягиваются, каверны в легких зарубцовываются, опухоли превращаются в безобидные болячки, и слепые прозревают. И на основании этого отрицается чудо! Остается только непонятным, почему же они сами не пользуются этими методами, раз все так просто!

— Но разве врачи не пытаются лечить отдельные болезни таким образом?

— Да, подобные опыты известны. Я даже однажды присутствовал на одном сеансе, который проводил доктор Люис. Это было весьма поучительное зрелище. В Шарите была одна девушка, парализованная на обе ноги. Ее усыпили, а затем доктор приказал ей встать. Она пыталась, но безуспешно. Тогда два ассистента взяли ее под руки, подняли, и она безвольно повисла, склонившись к своим мертвым ногам. Нужно ли говорить, что она так и не пошла и что, проволочив ее по комнате, ассистенты снова уложили больную на постель, и весь этот сеанс не имел никаких положительных последствий!

— Но доктор Иоханнес ведь не лечит всех тяжелобольных подряд?

— Нет, он занимается только пострадавшими от колдовства. Он считает себя бессильным перед лицом других заболеваний, требующих медицинского вмешательства. Его область — удары, нанесенные сатанистами, он уделяет много внимания душевнобольным, так как считает, что в большинстве случаев их одурманили злые духи, и поэтому они не поддаются лечению покоем и душами.

— А зачем ему те драгоценные камни, о которых ты говорил?

— Прежде чем ответить на твой вопрос, я должен растолковать тебе свойства этих камней. Вряд ли ты воспримешь как откровение тот факт, что Аристотель, Плиний и другие ученые язычники наделяли драгоценные камни божественными и целительными качествами. Они считали, что агат и сердолик рассеивают грусть, топаз утешает, яшма излечивает от апатии, гиацинт прогоняет бессонницу, бирюза предохраняет от падений, аметист предотвращает запои.

Католицизм тоже обратил внимание на эти камни и провозгласил их символами различных христианских добродетелей. Так, сапфир — эмблема возвышенного душевного порыва, халцедон — милосердия, оникс — простодушия, берилл — науки теологии, гиацинт — смирения. Рубин усмиряет гнев, изумруд укрепляет веру.

Магия же… — де Герми поднялся, взял с полки маленькую книжицу, похожую на молитвенник, и показал Дюрталю.

На первой странице Дюрталь прочел: «Естественная магия, содержащая секреты и чудеса природы, изложенная в четырех книгах Жаном Батистом Порта, неаполитанцем». И ниже: «в Париже, типограф Николас Бонфус, улица Нотр-Дам, под покровительством Святого Николая, 1584».

— Магия, — продолжил де Герми, листая книгу, — точнее, естественная магия, которая заменяла в прежние времена медицину, иначе толкует назначение камней. Вот послушай:

«Воздав хвалу неизвестному камню, „алекториусу“, который делает непобедимым того, кто им обладает, если тот извлечет его из желудка петуха, кастрированного за четыре года до этого времени, или из брюшной полости рябчика, Порта утверждает, что халцедон помогает выиграть процесс, сердолик останавливает кровотечение и „полезен женщинам, страдающим в период расцвета“, гиацинт защищает от удара молнии, отводит чуму и предохраняет от ядовитых гадов, топаз исцеляет от лунатизма, бирюза используется против меланхолии и сердечных горестей. По его мнению, сапфир дарует бесстрашие и силу, а изумруд, если его повесить на шею, оберегает от болезни святого Иоанна и раскалывается, когда его владелец не соблюдает обет целомудрия».

Как видишь, мнения античности, христианства и науки XVI века не совпадают. Описания, составленные для каждого из камней, забавные в той или иной степени, имеют мало сходства.

Доктор Иоханнес обратился к древним представлениям о свойствах камней, сравнил их между собой, часть принял, часть отбросил и добавил со своей стороны новые. Он считает, что аметист избавляет от алкоголизма, но еще более действен в борьбе с духовным пьянством, с гордыней, рубин удерживает от похоти, берилл укрепляет веру, сапфир обращает помыслы к Богу.

Он верит, что каждый камень соотносится с определенным типом заболеваний, а также разрядом грехов. Он убежден в том, что, когда удастся получить химическим путем основные составляющие пород, можно будет использовать их не только как противоядия, но и как профилактические средства против многих болезней. А в ожидании, пока эта мечта, кажущаяся на первый взгляд немного безумной, осуществится и специалисты по обработке драгоценных камней низвергнут медицину, он при помощи камней выявляет недуги, напущенные колдовством.

— А как он это делает?

— Он утверждает, что флюиды исходят от камня, приложенного к ладони или к больной части тела жертвы, и он прислушивается к информации, поступающей от него и воспринимаемой пальцами доктора. Однажды он рассказал мне, как к нему пришла незнакомая дама, с детства страдавшая от неизлечимой болезни. Но он никак не мог добиться от нее вразумительных ответов на свои вопросы. Ему не удалось найти признаков постороннего злого вмешательства, он перепробовал почти все свои камни. Тогда он взял лазурит, который, по его таблицам, соответствует инцесту, дотронулся им до ее ладони, а затем пощупал камень.

«Ваша болезнь, — сказал он, — последствия инцеста». — «Но, — ответила она, — я пришла сюда не для того, чтобы исповедоваться». В конце концов она призналась, что ее отец изнасиловал ее, когда она была еще совсем маленькой.

Все то, что я рассказал, противоречиво, не согласуется с общепринятыми идеями, кажется абсурдным, но факт остается фактом: этот священник сокрушает хвори, которые мы, врачи, признаем неизлечимыми.

— И единственный оставшийся в Париже астролог, несравненный Гевэнгей, умер бы, если не его помощь. Ну, теперь все позади. Но как, черт побери, получилось, что императрица Евгения заказывала гороскопы именно Гевэнгею?

— Но я уже как-то говорил тебе об этом. Во времена Империи в Тюильри весьма интересовались астрологией, а также магией. Американец Хом был почитаем там, как бог. Он проводил спиритические сеансы и вызывал инфернальных духов. Но все это плохо кончилось. Некий маркиз умолил его дать ему возможность увидеть его жену, которая умерла. Хом подвел его к постели в одной из спален и оставил одного. Что произошло дальше? Какие призраки вырвались из гробниц? Несчастный был найден мертвым, распростертый в ногах постели. Не так давно эта история была изложена в «Фигаро», и там приведены неопровержимые доказательства реальности этого события.

Да, не стоит заигрывать с загробным миром и отрицать существование ларвов. Я знавал когда-то одного богатого человека, помешанного на оккультных науках. Он был председателем теософского общества в Париже и даже написал книгу об эзотерике.

Он не захотел уподобляться разным Пеладанам и Папюсам, которых вполне устраивало собственное невежество, и отправился в Шотландию, где сатанизм процветал. Там он посещал одного человека, который за деньги посвятил его в тайны сатанизма, и после этого он решился испробовать свои силы. Видел ли он того, кого Бульвер Литтон называет «привратником тайны»? Не знаю, но он потерял сознание от ужаса и вернулся во Францию измученным, полуживым.

— Черт побери! Профессия не сахар! Но, послушай, если уж человек становится на этот путь, он вызывает только злых духов?

— А ты полагаешь, что ангелы, которые на земле покоряются лишь святым, явятся на зов первого встречного?

— Но между Духами Света и Духами Мрака должно быть нечто среднее, не связанное ни с небесами, ни с дьяволом, промежуточное. Взять хотя бы призраков, которые несут восхитительную ахинею на спиритических сеансах!

— Один священник как-то говорил мне, что равнодушные к Добру и Злу ларвы живут на ограниченной невидимой территории, как на острове, и их со всех сторон осаждают противостоящие друг другу духи. В конце концов им придется присоединиться к тому или другому лагерю, но до тех пор они лишь медленно отступают. Оккультисты, стараясь вызвать этих ларвов, скликают духов зла, так как ангелы им не подвластны, и, сами того не подозревая, скатываются в сатанизм. Таков путь спиритизма.

— Но если допустить то, что какой-нибудь гадкий медиум наловчился вызывать души мертвых, свидетельствует ли это о том, что Сатана вмешался в его практику?