Владимир Богомолов - Момент истины (В августе сорок четвёртого)

– Как тебя зовут? – спросил Таманцев: надо было спешно строить отношения с «лейтенантом». – Не для немцев, для матери!

– Сер-ргей…

– Хорошее имя! – одобрил Таманцев. – Что ж… Если не ты убил Ваську и дашь нам «Матильду» – тогда живи! – милостиво, но как бы не совсем охотно разрешил он «лейтенанту». – Только дышать будешь, как я скажу! А если вздумаешь крутить, не обижайся, Серёга… – Голос Таманцева дрогнул, и лицо сделалось скорбным. – Если вздумаешь крутить, тогда не обижайся – это будут последние минуты твоей жизни… Понял?.. Мы поедем к «Матильде» немедленно! – после короткой паузы пообещал он. – Полетим самолётом! Мы обнимем его сегодня же!

Затем он повернулся к Алёхину и, громко, отчётливо произнося каждое слово, сообщил:

– Товарищ капитан, «бабушка приехала»!

Это был условный сигнал для передачи открытым текстом по радио, означавший примерно: «мы их взяли», означавший, что ядро группы и рация захвачены.

– Это точно? – с очевидным сомнением проговорил Алёхин. – Ты всё прокачал?

– Точнее быть не может! – заверил Таманцев. – Я отвечаю!

«Бабушка приехала»!.. Значит, порядок – она приехала! Слава богу, приехала!..» Неясные, подёрнутые какой-то красноватой плёнкой вершины берёз и кусты плыли у Алёхина перед глазами, и он никак не мог их остановить. Голова гудела и пульсировала, как второе сердце. Удручённый своей беспомощностью в эти ответственнейшие минуты, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, он держался из последних сил – ему ещё надлежало принять решение. Он напрягался, стараясь разглядеть циферблат часов, поднесённых на руке к самому лицу, и наконец различил: было без восьми минут пять.

Оперативное кольцо вокруг Шиловичского леса только что замкнулось. Семь тысяч человек на трёхстах автомашинах с рациями и служебно-розыскными собаками, сапёрами и миноискателями уже кружились в гигантской карусели вокруг Шиловичского массива, ожидая команды начать операцию, с таким трудом и тщанием подготовленную Поляковым и теперь совершенно ненужную…

Её следовало отменить, остановить – ещё можно было успеть.

– Старшина! – Алёхин повёл головой, ища взглядом и не видя, не находя радиста. – Срочно передайте Первому… открытым текстом… – с усилием произносил он. – «Гребёнка не нужна!.. Бабушка приехала!.. В помощи не нуждаемся…» Повторяйте непрерывно… – уронив руку с набухшим тампоном и опуская голову, проговорил он. – Бабушка…

– Повторяй до бесконечности! – подхватывая за подбородок голову Алёхина и другой рукой проворно расстёгивая ворот его окровавленной гимнастёрки, властно приказал старшине Таманцев. – «Бабушка приехала! Гребёнка не нужна! В помощи не нуждаемся!..» В темпе!.. Дублируй на запаске!.. Бегом!!! Жми!..

Осторожно отведя волосы, он прежде всего убедился, что, хотя кровь сочилась по-прежнему, голова у Алёхина была не проломлена, а только разбита, и, рванув зубами нитку, вскрыл индивидуальный пакет.

– Ничего страшного!.. – прикладывая к ране свежий тампон, возбуждённо говорил Таманцев. – Паша, ты – гений!.. Мы их взяли!!! – выкрикнул он и, пачкаясь в крови, несколько раз звучно поцеловал лицо Алёхина. – Ты их раскрыл!.. Ты прокачал Мищенко!.. Пашуня, ты даже не соображаешь, какой ты гений!..

Старшина-радист уже скрылся в кустах, за которыми находился его передатчик. В тексте, сказанном ему Алёхиным, Таманцев отметил неточность: они, безусловно, нуждались в помощи. И вместо последней фразы следовало передать: «Имеем два места холодного груза и тяжелобольного», чтобы с опушки прибыли розыскники для выноса трупов и немедленно прислали врача для Алёхина. Но это можно было передать и спустя минуты, и Таманцев не стал ничего изменять. Он не сомневался, что Паша так сказал умышленно, чтобы сразу, первым же сообщением снять с Эн Фэ, генерала и ещё с очень многих в Лиде и в Москве чудовищное напряжение последних суток.

Оборотясь, Таманцев быстро оглядел обоих захваченных агентов; они лежали спинами друг к другу, молча, не двигаясь, как и полагалось, причём амбал очнулся и слабо шевелил головой. Блинов с пистолетом в руке, как и следовало, стоял наготове шагах в пяти от них.

«Тики-так!.. Как ни болела, а умерла!» Про себя Таманцев уже отметил, что с «Неманом», по существу, покончено, причём радист невредим и, без сомнения, пригоден для функельшпиля, слеплен живым и второй агент, и рация захвачена, к тому же есть реальная возможность взять и «Матильду», который, как объяснил утром Алёхин, особенно беспокоил Ставку.

У него мелькнула мысль, что через какие-то минуты передатчики большой мощности продублируют самое желанное в эти сутки не только для военной контрразведки сообщение о том, что «бабушка приехала», и тотчас о поимке разыскиваемых станет известно не только в Лиде, но и в Москве.

Он представил себе по-детски обрадованное лицо Эн Фэ и как тот – если не бог, то, несомненно, его заместитель по розыску! – от волнения картавя сильнее обычного, скажет, разводя руками: «Ну б’гатцы… нет слов!..» И не в силах больше удерживаться от распиравших его эмоций, он, уже вскрыв зубами второй индивидуальный пакет и прижимая бинтом тампон на голове Алёхина, срывающимся голосом неистово закричал:

– Ба-бушка!.. Бабулька приехала!!!

1973 г.

Здесь и далее грифы, указывающие степень секретности документов, резолюции должностных лиц и служебные пометки (время отправления, кто передал, кто принял и другие), а также номера документов – опускаются. В документах (и в тексте романа) изменены несколько фамилий, названия пяти небольших населённых пунктов и действительные наименования воинских частей и соединений. В остальном документы в романе текстуально идентичны соответствующим подлинным документам.

Армия Крайова (АК) – подпольная вооружённая организация польского эмигрантского правительства в Лондоне, действовавшая на территории Польши, Южной Литвы и западных областей Украины и Белоруссии. В 1944–1945 годах, выполняя указания лондонского центра, многие отряды АК проводили подрывную деятельность в тылах советских войск: убивали бойцов и офицеров Красной Армии, а также советских работников, занимались шпионажем, совершали диверсии и грабили мирное население. Нередко аковцы были обмундированы в форму военнослужащих Красной Армии.

«ВЧ» (точное наименование «ВЧ-связь») – высокочастотная телефонная связь.

С 20 сентября 1944 года Гродно, Лида и район Шиловичей – Гродненская область.

Чистильщик (от «чистить» – очищать районы передовой и оперативные тылы от вражеской агентуры) – жаргонное обозначение розыскника военной контрразведки. Здесь и далее преимущественно специфичный, узкопрофессиональный жаргон розыскников военной контрразведки.

Вески – деревни (белорус.).

Кепско – скверно (польск.).

Мусить – должно, должно быть (польск.). В Западной Белоруссии употреблялось и в значении – может, возможно.

Не розумем… Не вем. – Не понимаю… Не знаю (польск.).

Верхнее чутьё (охотничье) – способность собаки улавливать запахи по воздуху, а не по следу.

Треугольник ошибок – треугольник, образуемый синхронно точками пересечения слежечных пеленгов на искомый передатчик.

Суплес – гибкость тела. Вырабатывается специальными тренировочными упражнениями, способствующими увеличению подвижности позвоночника и эластичности межпозвоночных хрящевых дисков, всего суставно-связочного аппарата и мышечной системы.

Статья 162 УК РСФСР того времени предусматривала уголовную ответственность за хищение имущества.

Главное Управление контрразведки.

Радиоигра – использование захваченной рации и радиста для дезинформации противника.

Как раскидывали антенну?.. Вы видели?

Никак нет!

Я механик, работал на заводе.

Радио, радио… Господин полковник, прошу учесть, что я механик, рабочий человек… У меня трое детей… Я должен вернуться!

Два абзаца этого документа опускаются.

Термины агентурной разведки. Фланёры – агенты, которые собирают разведывательные сведения (главным образом о передвижении войск и техники), перекочёвывая со станции на станцию, нигде при этом подолгу не задерживаясь, чтобы не привлекать к себе внимания. Маршрутники в отличие от фланёров ведут визуальное наблюдение преимущественно в пути, при проезде в поездах и эшелонах. Наилучшая маска для фланёров и маршрутников во время войны – форма и документы военнослужащих. В начальный период Отечественной войны фланирование по железнодорожным узлам прифронтовой полосы нередко осуществлялось немецкими агентами под видом эвакуированных граждан.