Последний повелитель Марса (СИ) - Рест Роберт

     Вскоре мы начали замечать знакомые уже оранжевые кости. Сначала редкие, распавшиеся на мелкие обломки, затем всё чаще и чаще, и наконец вся земля была усеяна толстым их слоем. Нам приходилось выбирать место для следующего шага.

     Встречались скелеты почти в полной сохранности — разве что головы отсутствовали абсолютно у всех. Уэллс выдвинул новое предположение, что это алтарь, где происходили жертвоприношения богам.

     — Верно, они и сейчас происходят. Некоторые кости дюже свежи. — подытожил я, проверяя, заряжен ли револьвер на всякий случай.

     С момента входа в лабиринт, я, не переставая испытывал ощущение угрозы. Так у волка дыбится шерсть на загривке при виде охотника. Он скалит зубы и рычит, глаза его полны отваги, но он испытывает естественный страх за свою жизнь перед охотником. Такое же чувство было и у меня. Вдобавок, голова наливалась какой-то свинцовой тяжестью.

     Я поделился своими ощущениями с Уэллсом. Он не испытывал ничего подобного и даже наоборот — как он сказал, какая-то искрящаяся лёгкость, словно на крыльях, несла его к пирамиде в центре.

     — Джозеф, я чувствую, мы найдём здесь отправителя сигналов! Не знаю почему, но я уверен в этом!

     Впрочем, он предложил сделать небольшой привал. Предположив, что я всё-таки получил лёгкое сотрясение мозга, он решил, что мне не повредит лёгкая передышка.

     Мы присели на высокий бортик у стены одного из строений. Я достал из мешка табак — вечный мой спутник — и откусив, задвинул его за щёку. Я всегда так делал, если испытывал головную боль; от мигрени ли, или от похмелья, жевательный табак — лучшее средство.

     Уэллс направился к противоположному зданию в своей неуёмной жажде изучения всего, что шевелится или плохо прикреплено.

     — Не отходите далеко от меня, мистер Уэллс. Это странное место.

     — А что мне сделается? У меня с собой ружьё. — он легкомысленно закинул его за плечо.

     — Тогда хотя бы зарядите его.

     Я прикрыл глаза и расслабился. Несколько минут слушал то удаляющиеся, то приближающиеся шаги Уэллса. Кажется, он напевал какую-то песенку, но столь немелодично, что мне слышалось лишь бормотание. Затем я, очевидно, задремал.

     Проснулся от того, что до моего плеча дотронулись. Открыв глаза, увидел учёного.

     — Джозеф, вы как? Отдохнули? Продолжим наш путь?

     — А... сколько времени прошло?

     — Думаю, полчаса по земному времени.

     — Идёмте, мистер Уэллс.

     Я поднялся, отряхнул штаны и пиджак от мелких камешков. Надел свой мешок на плечи. Уэллс подхватил свой.

     — Ну что, мистер Уэллс, вы обнаружили что-либо интересное?

     — Можно сказать, что и да, и нет, Джозеф. Дома без окон и дверей вблизи такие же, как издали и в них нет ни грана примечательности. Единственное, что я нашёл — это головную боль, если начать возвращаться.

     — То есть… как?

     — А вот так. Хотите, устроим эксперимент и пройдёмся обратно ярдов сто? Вы непременно почувствуете то, о чём я говорю. Кстати, как ваша голова?

     Я прислушался к себе.

     — Кажется, голова не прошла, мистер Уэллс. Но я думаю, что нужно провести этот ваш эксперимент.

     Мы вернулись на сотню ярдов, сделав четверть круга по концентрической улице.

     — Ну как, чувствуете?

     — Нет, мистер Уэллс.

     — Совсем не чувствуете?

     — Совсем-совсем, мистер Уэллс. Ни капельки.

     — Весьма странно. Моя, так раскалывается — в пору лечиться вашим табаком.

     Мы прошли ещё сотню ярдов. Я по-прежнему не чувствовал ничего. Уэллс опёрся рукой о стену и стоял, наклонив голову и закрыв глаза.

     — Давайте… продолжим наш путь.... Джозеф…

     Он чуть было не упал после этих слов, обхватив череп руками. Его покачивало.

     Я взял учёного под руку, мы развернулись и пошли по направлению к пирамиде. Через несколько шагов он высвободил руку: “Спасибо, дальше я сам.”

     — Получается, пирамида нас не отпускает, мистер Уэллс.

     — Сам думаю об этом, Джозеф. Сам думаю…

     — Это объясняет кости, разбросанные окрест. Мне кажется, они принадлежат таким же путникам, как мы с вами.

     — Но что же нам делать в таком случае? Как выбираться?

     — Посмотрим сначала, что кроется внутри этой мышеловки, а потом решим. В конце концов, привяжу вас к себе и вынесу на закорках, раз уж меня эта хворь не проняла.

     Наконец, мы дошли до центра. Обширная площадь была выстлана песчаного цвета блестящими шестигранными плитками. Я увидел ещё пять проходов помимо того, через который вышли мы.

     Вытащив из мешка молоток, я начал стучать по шестиграннику в надежде расколоть его. Но мне это не удавалось — головка молотка упруго отскакивала от камня, совершенно не оставляя на нём следов.

     — Что вы делаете, Джозеф? — Уэллс удивлённо смотрел на мои жалкие попытки совершить вандализм.

     — Хочу отметить место нашего входа.