Илья Стогов - Проект «Лузер». Эпизод четвертый. Преисподняя

Майор помолчал, поразглядывал лист лежащей перед ним бумаги. Успел подумать, какой все-таки у Осипова аккуратный почерк. Потом спросил:

– Где конкретно ведутся эти работы?

– Вы действительно что ли не в курсе?

– Нет. А должен быть?

Осипов только хмыкнул. Последние полгода проект был любимой темой всех городских медиа.

– Строители роют автомобильный тоннель от станции метро «Горьковская» на противоположный берег Невы. Даже вырыли там здоровенный котлован. Неужели не слышали?

Майор перевел взгляд на Стогова. Смотреть в его сторону майору просто ужасно не хотелось, но он все же посмотрел. Стогов все так же развалившись, сидел за выделенным ему столом. На столе царил беспорядок, а Стогову на это было плевать.

(Вчера я хотел убить этого человека.

Немного хочу и до сих пор.

Может быть, когда-нибудь я и на самом деле его убью. Вытащу из кармана пистолет и разряжу всю обойму в его башку.

Но это будет не сегодня… не прямо сейчас).

– Что скажешь?

– О чем?

– В том, что он говорил, есть хоть какой-то смысл?

– Вряд ли. Я бы сказал, что все это чистая паранойя. Ну какое капище может быть в центре Петербурга? Дядька, конечно, милый, но абсолютно сбрендивший.

За окном все еще стучал дождь. Нужно было принимать решение, да только в голове у майора так и не появилось ни единого соображения насчет того, что со всем этим делать. Он еще раз пробежал глазами заявление, и после этого все-таки поднялся со стула.

– Паранойя или нет, а заявление у гражданина принято официально. Так что поехали, прокатимся. Глянем, что там на «Горьковской» за котлован выкопали.

Ехать на машине от их отдела до Петропавловской крепости было минут семь. В крайнем случае – десять. Свернуть на набережную Фонтанки, вырулить к Марсову полю, перескочить Троицкий мост и все, ты на месте. Но семь минут такая поездка заняла бы, скажем, рано утром первого января, когда улицы пусты и никого на дорогах. А дождливым октябрьским утром уйти на дорогу могло и два часа, и даже три. Потому что пробки. Подчиненным майор сообщил, что добираться им предстоит на метро, и первым, не оборачиваясь, зашагал в сторону ближайшей станции. Стогов с капитаном пристроились вслед за ним.

Ноги у Стогова промокли почти сразу. Он не стал обращать внимания. Несколько дней назад с ним случилась совершенно дурацкая история. Проснувшись дома с утра, он обнаружил, что где-то потерял свои кеды. Он перерыл все квартиру, но так и не смог их отыскать. Единственный разумный вывод гласил: перебрав накануне, он пришел домой босяком. Но вот откуда он пришел? И почему без обуви? Память лишь беспомощно разводила руками. Поэтому, отыскав в прихожей старые зимние ботинки, он просто добежал до магазинчика «Converse» возле Апраксина двора и купил себе новые кеды. У которых почти сразу треснула подошва.

Вообще-то, если носить кеды не снимая, подошвы должно хватать на недель пять. Потом появляется трещина, но даже в таком состоянии еще несколько недель кеды все равно протянут. Потом (в общей сложности месяца через три после покупки) их придется выкинуть, но это не очень страшно, потому что новые кеды (которых опять-таки хватит на несколько месяцев) стоят не дороже 50 баксов, и в целом выходит, что в год на обувь ты тратишь 200 долларов, и если бы не зима (когда в кедах бывает ужасно холодно), система была бы вообще идеальна.

Из дверей метрополитена, как обычно, тянуло теплом. Майор показал тетке возле турникета служебное удостоверение. По закону милиционеры имели право ездить на метро бесплатно. Стогова этот штрих всегда немного смешил. На фига такая льгота людям, которые получение даже самой маленькой звездочки на погонах отмечают покупкой сразу спорткара, понять он не мог. Впрочем, лично его наличие льготы даже и радовало. Купить спорткар Стогову не светило и в самом отдаленном будущем.

Все вместе они спустились по эскалатору. Станция метро как обычно слепила глаза обилием мраморных и золотых поверхностей. Строилась вся эта красота еще при позднем Сталине. И говорят, в те годы на перевозку пассажиров петербургское метро рассчитано не было: под поверхностью города прокладывали не транспортную артерию, а возводили важный стратегический объект.

Самую первую линию подземки тогда прорыли от станции «Площадь восстания» до станции «Площадь Ленина». Иначе говоря, от Московского вокзала до Финляндского. Первый вокзал соединял Петербург со всей остальной страной. Второй открывал дорогу на север и запад. Перспектива третьей мировой казалась в те годы вполне себе реальной. Когда горнист протрубит всеобщую мобилизацию (прикидывали молодые и бодрые сталинские генералы), войска и техника погрузятся на железнодорожные составы и доедут до Московского вокзала. Сам Петербург к тому времени будет, скорее всего, уже уничтожен ядерными бомбардировками, и глазам прибывших предстанет лишь выжженная пустыня. Ни мостов через Неву, ни хотя бы дорог, по которым можно проехать дальше, в городе не останется, но это не беда: именно тут пригодится метро. Прибывшие воинские части спустятся в метро, проедут пару остановочек до «Площади Ленина», организованно, все вместе поднимутся на поверхность, а там уже и Финляндский вокзал. Новые железнодорожные составы, новая погрузка, и – скатертью дорожка дальше, прямо до театра боевых действий.

В вагоне майор сел, а Стогов с капитаном остались стоять. Стогов разглядывал стоявших вокруг пассажиров. Их было довольно много. У них были хмурые лица, мокрая одежда, сгорбленные спины. Стогов специально заглянул в лицо каждому, кто стоял вокруг: ни один человек в вагоне не улыбался. Ни один не выглядел счастливым.

Правда, почти у самой двери сидела женщина. Сама она была такая же недовольная и насупленная, как и все остальные, но на коленях женщина держала мальчишку – лет пять-шесть. В дурацкой обтягивающей шапочке и почему-то с зеленым флажком в руках. И вот мальчишка хмурым совсем не был. Просто так сидеть у мамы на руках ему было скучно. Он смешно шевелил носом, обдумывал какие-то свои, очень важные детские мысли и иногда заглядывал пассажирам в лица, но те лишь отводили взгляд.

Когда мальчишка посмотрел в глаза Стогову, тот улыбнулся в ответ. Подумал, что, может быть, стоило показать мальчишке язык или скорчить дурацкую рожу, но в последний момент застеснялся. Мальчишка от скуки помахал Стогову своим зеленым флажком. Толстая тетка приготовилась выходить, встала и спиной закрыла проход. Чем мальчишка занимался дальше, видно больше не было.

От нечего делать Стогов стал разглядывать майора. Тот казался самым хмурым из всех в вагоне. Стогов наклонился к капитану и спросил:

– Что это с ним сегодня?

– А чего? Он сегодня вроде милый. Мухи не обидит.

– Сейчас вернемся в отдел, специально поймаю ему муху и посмотрю, что получится.

Проехать им нужно было совсем немного, буквально две остановки. Правда перегон между «Гостиным двором» и «Горьковской» считается самым длинным в городе: ехать там почти четыре минуты. Толстая тетка, спиной закрывшая от Стогова смешного мальчишку, сделала к двери еще полшажочка. Стогов не стал говорить, что тоже, мол, выходит, а просто пропустил ее, неудобно изогнувшись. Перехватить руку и ухватиться за поручень он не успел, поэтому, когда поезд резко затормозил, чуть не грохнулся вместе с теткой на пол.

Поезд замер в тоннеле. Повисла странная тишина, а спустя еще несколько секунд, в вагонах стал гаснуть свет.

«Оп-па!» – сказал в наступившей темноте капитан Осипов.

Мы прерываем нашу программу ради срочного выпуска новостей.

Как только что стало известно, в Петербургском метрополитене произошла катастрофа с человеческими жертвами. Подробности пока выясняются, но версию теракта силовые ведомства исключили сразу. Количество жертв и масштаб разрушений оценить сложно, но весь район, прилегающий к станции метро «Горьковская», сейчас оцеплен спасателями, пожарными и милицией. Проводится эвакуация жителей окрестных домов.

Наши корреспонденты уже работают на месте, мы будем следить за развитием событий.

Единственное, чего хотелось майору, это поглубже засунуть руки в теплые карманы, закрыть глаза и навсегда остаться сидеть в этом уютно покачивающемся вагоне метро. Ехать бы так и ехать, чувствуя локтями тела сидящих рядом людей: жилистого мужчика справа и молодой девушки с ребенком слева. Жалко, что при строительстве петербургского метрополитена, его создатели не проложили здесь перегон длиною в вечность.

Даже когда вагон резко затормозил и остановился, открывать глаза майор все равно не стал. Силы, чтобы смотреть на окружающий мир, закончились у него еще вчера утром. Надо же! – поражался он самому себе, а ведь когда-то он четко знал, что такое жизнь и как именно ее следует проживать. Четко представлял всю эту жизнь до самой пенсии и даже дальше. Был деятельным и энергичным. Именно за это его ценили коллеги и начальство. Именно поэтому он не сомневался, что еще до Нового года на погонах у него появится новая подполковничья звездочка, а вместе с ней, скорее всего, и новое назначение. Где именно после этого он станет служить, не так и важно. Главное, что не в осточертевшем нынешнем отделе, а уж насчет того, что с задачей он отлично справится и на новом месте, сомнений не было.