Дмитрий Москаленко - История деградации азбуки

Каждому узлу-иероглифу соответствовало своё слово. С помощью дополнительных узелков сообщали дополнительные сведения о нём, например его число, часть речи и пр.

Волхв достаёт из тайника расписной берестяной короб. На коробе потускневшими от времени красками нарисована полуптица-получеловек с дивным именем – Гамаюн.

Волхв тихо напевает над коробом:

Открывается короб, вынимается из короба клубок. Затем Волхв устанавливает рамку и начинает осторожно навешивать на неё странно переплетённые нити с узлами.

То не просто узлы, это знаки слов, складывающихся в строки древних славянских песен. Разматывает Волхв клубок и поёт песни, и не прерываются нити, и легко разрешает он самые сложные узлы, ибо знает он тайну священного узелкового письма…

Мы до сих пор завязываем «узелки на память», говорим: «связать мысль», «связывать слово со словом», «говорить путано», «спутать смысл», – а также: «клубок песен», «нить повествования», «узел проблем», «хитросплетение сюжета», «завязка» и «развязка» о начале и конце художественного произведения, «неувязка» о бессмыслице в тексте, и пр. Сохранилась и пословица, напоминающая нам о бытовании в древности узелкового письма: «Что знала, то сказала, на нитку нанизала».

В сказках Иван-царевич, прежде чем отправиться в путешествие, получает клубок от бабы Яги. В фольклорных сказках, как известно, сохранились отголоски языческой эпохи. И как знать, может быть это не простой клубок, а своеобразный древний путеводитель? Разматывая его, Иван-царевич читал узелковые записи и таким образом узнавал, как добраться до нужного ему места.

Узелковая письменность – один из древнейших видов письменности. Узелковым письмом «кипу» и «вампум» пользовались древние инки и ирокезы. Узелковое письмо «цзе-шен» было известно в древнем Китае. Популярным было это письмо и у карелов и финнов, где до сих пор находят клубки с письменами. О священном узелковом письме есть упоминание и в карело-финском эпосе «Калевала»:

В фольклорной записи Элиаса Леннрота, собирателя «Калевалы», есть ещё более интересные строки, записанные им от знаменитого рунопевца Архиппа Иванова – Пертунена (1769–1841). Рунопевцы пели их в качестве зачина перед исполнением рун:

Следы узелковой письменности

Остались ли какие-либо следы узелковой письменности? Часто в сочинениях христианского времени встречаются иллюстрации с изображениями сложных переплетений, вероятно перерисованных с предметов языческой эпохи. Художник, изображавший эти узоры, по мнению историка Н. К. Голейзовского, следовал существовавшему в то время правилу наряду с христианской символикой использовать и языческую (с той же целью, как на иконах изображают поверженных змеев, чертей и пр.).

Следы узелковой письменности можно найти и на стенах храмов, построенных в эпоху «двоеверия», когда христианские храмы украшались не только ликами святых, но и языческими узорами. Несмотря на то, что с тех пор изменился язык, можно предпринять попытку (конечно, лишь с некоторой долей уверенности) расшифровать некоторые из этих знаков.

Например, часто встречающееся изображение простой петли – окружности (рис. 1а) предположительно расшифровывается как знак верховного славянского бога – Рода, родившего Вселенную, природу, богов, по той причине, что ей соответствует окружность рисуночного, т. е. пиктографического, письма (того, что Храбр назвал чертами и резами). В пиктографическом письме этот знак трактуется в более широком смысле: Род – как племя, группа, женщина, орган рождения, глагол родить и т. п. Символ Рода – окружность является основой для многих других узлов – иероглифов. Он способен придать словам сакральное значение.

Окружность с крестом (рис. 1б) – это солярный символ, знак Солнца и бога солнечного диска – Хорса. Такое прочтение этого символа можно найти у многих историков.

Каков был символ у солнечного бога – Дажьбога? Знак его должен быть более сложным, так как он бог не только солнечного диска, но и всей Вселенной, он – податель благ, прародитель русского народа (в «Слове о полку Игореве» русских называют внуками Дажьбога).

После исследований Б. А. Рыбакова стало ясно, что Дажьбог (подобно его индоевропейскому «родственнику» – солнечному богу Аполлону) ездил по небу на колеснице, в которую были впряжены лебеди или иные мифические птицы (иногда крылатые кони), и возил Солнце. А теперь сравним скульптуру солнечного бога западных праславян из Дуплян (рис. 2б) и рисунок на заставке из Симоновской псалтыри XIII века (рис. 2а). Не изображен ли на ней символ Дажьбога в виде петли-круга с решеткой (рис. 1в)?

Обычно решёткой со времён первых энеолитических пиктографических записей обозначалось вспаханное поле, пахарь, а также богатство, благодать. Наши предки были пахарями, они также поклонялись Роду – этим и могло быть вызвано совмещение символов поля и Рода в едином символе Дажьбога.

Солнечных зверей и птиц – Льва, Грифона, Алконоста и др. – изображали с солярными символами (рис. 2в-д). На рисунке 2д видно изображение мифической птицы с солярными символами. Два солярных символа по аналогии с колесами повозки могли означать солнечную колесницу. Так и рисуночным, т. е. пиктографическим, письмом многие народы изображали колесницу. Эта колесница каталась по твёрдому небесному своду, за которым хранились небесные воды. Символ воды – волнистая линия – также имеется на этом рисунке: это нарочито удлинённый хохолок птицы и продолжение нити с узлами.

Обратите внимание на изображённое между райскими птицами (рис. 2е) некое символическое дерево, либо с петлёй, либо без неё. Если считать, что петля является символом Рода – Родителя Вселенной, тогда иероглиф дерева вместе с этим символом приобретает более глубокий смысл мирового древа (рис. 1 г-д).

Чуть усложнённый солярный символ, у которого вместо окружности рисовалась ломаная линия, по мнению Б. А. Рыбакова, приобретал значение «громового колеса» – знака бога грозы Перуна (рис. 2ж). Видимо, славяне считали, что гром происходит от грохота, производимого колесницей с такими «громовыми колёсами», на которой Перун ездит по небу.

Самое распространённое – Свято Русское письмо (Буквица), – обладает образностью структуры и разными видами записи.

Фонетическое прочтение древних буквиц не даёт доступа к пониманию информации (смыслообраза), заложенной в читаемый текст. Ведь древние языки есть система не столько чтения, а, в основном, система изъятия сокрытого смысла из этих текстов. Непосвящённые воспринимают всё написанное буквально, а знающие «ключи», то, что зашифровано. Поэтому фонетическое прочтение – это не «ключ» к постижению глубины, а лишь звуковое обозначение читаемых символов, дающее нам бытийное понимание древнего текста и ничего больше.

Читая фонетически, мы как бы скользим по поверхности информационного массива, не умея уйти на глубину. А всякое поверхностное знание считается неполным, искажённым, т. е. ложью. В понимании предков «ложь» (ложе – фонет.) – находящаяся на поверхности (на ложе), искажённая, не полная информация о чём-либо.

Чтобы понимать что-то глубинно, нужно освоить не сочетание букв, не буквонаписание, а соединение образов, соединение по сути: почему это говорится так, а это иначе и какой смысл в это глаголение вложен. Мы же всё время пытаемся привязать образ к конкретным словам, понятиям. Нужно осознать, что соединяются не фонетические отображения того, что мы именуем «словом», а образы. Что эти единые образы порождают новые единые образы, которые соприкасаясь с новыми образами, порождают ещё более новые образы. Поэтому каждый образ, соединяясь с другим образом, создаёт новый образ, порождая всё новые и новые образы, которые объединяются, откликаясь на зов вашей речи, вашей мысли. Вы их призываете, и они приходят. Вы их соединяете с другими и ещё, и ещё… В результате получается система ОБРАЗОВАНИЯ – призвание образа, образо ва (я) ние, тварение, а не система обучения через натаскивание. А когда вы научились образотварению, то ваш мозг переходит на образное мышление, образное мировоззрение, образное мировосприятие.