Ашшур в гневе. Часть третья - Вадим Барташ

   Затем он спустился по крутой узкой лестнице и вышел на воздух.

– Кто меня тут искал? – оглядел Сабуум нескольких человек, среди которых было два незнакомца, а остальные являлись стражниками, подчинявшимися ему. Все они толпились перед воротами.

– Ты – Сабуум? – посмотрел пытливо на сотника один из незнакомцев.

– Ну, я, – мотнул своей нечесаной и заросшей головой сотник. Вид у него ещё был тот! Он смахивал больше не на командира стражников, а на отъявленного разбойника!

– Тогда я к тебе!

– А кто ты такой? – криво усмехнулся сотник.

– Я Харбе-аххе!

– Харбе-аххе? Хм…это мне ничего не говорит,– вновь скривился в усмешке сотник.

– Я твоей жены дальний родственник. Насилу тебя нашёл! – и новоявленный родственник полез к сотнику обниматься.

– Постой! – остановил его Сабуум. – Какой такой родственник?! Я тебя что-то не припомню… Да и вообще, я в первый раз тебя вижу. Что ты тут мне непонятное лепечешь…Что пристал? Ты верно обознался!

– Не спеши, Сабуум. Вот же торопыга! Выслушай же меня!

– Ну-у …Я слушаю…

– Я троюродный племянник твоей жены!

– И-и-и…

– Мы жили под Борсиппой, но когда пришли ассирийцы, то решили укрыться в Вавилоне. И только на днях мы узнали, что ты стал шишкой! Вот сестра и послала меня, чтобы я тебя отыскал. И слава Мардуку, я тебя нашёл!

Эти слова не убедили сотника. Он по-прежнему ещё сомневался, однако не так активно проявлял уже недоверие:

– Н-ну-у…Ну, допустим, и что из этого? Что ты от меня хочешь?

– Ну, не здесь же говорить! – с лица Харбе-аххе сошла улыбка.

   Сабуум дал знать новоявленному родственнику жены, чтобы тот зашёл с ним в башню, и они стали подниматься наверх, в каморку сотника.

   Когда они поднялись и остались наедине, выражение лица у незнакомца тут же изменилось. Он совсем перестал улыбаться и стал более чем серьёзен.

– Слушай меня, Сабуум, – произнёс незнакомец. – Я – на самом деле не родня тебе, я – человек Главного глашатая и слуга Великого царя Ашшурбанапала. Я начальствую над всеми, кто находится в Вавилоне и по-прежнему верен империи!

   После этих слов незнакомец показал сотнику медную бляшку, на которой был изображён герб тайной ассирийской службы:

– Ну, что, ты убедился? – усмехнулся незнакомец.

   Глаза у сотника округлились:

– Та-а-ак, зна-ачит… значит, это ты командуешь нами всеми?!

   Незнакомец кивнул головой:

– Я!

Сотник нервно потеребил нечёсаную бороду, и стало видно, как его пальцы внезапно задрожали.

– Мда-а-а…первый раз с тобой сталкиваюсь… Во-от, значит, как…А как тебя на самом деле звать?

– Это не важно! Однако меня по-прежнему называй Хабре-аххе,– продолжил незнакомец,– и я по-прежнему буду считаться твоим родственником. Ты же и твои люди уже получили серебро?

– На днях.

– Всё до последнего сикля?

– Сполна!

– Значит, теперь пора исполнить то, что вы должны сделать за полученное серебро.

– Ко-огда? – дрогнувшим голосом пролепетал сотник.

– Сегодня…

– С-с… что, уже… уже сегодня?

– Именно сегодня! Сделаете это в полночь. Во время третьей стражи.

   После некоторого молчания, Хабре-аххе продолжил:

– Сколько под твоим началом людей?

– Тридцать.

– И скольким ты можешь доверять?

– Двоим. Я их посвятил в наши дела.

– Сделаешь так, чтобы в полночь эти двое и заступили на охрану ворот. Ну а остальных как-то удали… или отправь их куда-нибудь подальше… Что бы они никак не помешали. И вот уже со своими посвящёнными людьми, в назначенный час ворота и откроете. Пусть каждый из твоих посвящённых в наши замыслы людей повяжет голову белой ленточкой. И тоже самое пусть сделают их родственники. Тогда их не тронут. Всё понял?

   Сотник кивнул головой.

   Больше ничего не сказав, мнимый Хабре-аххе покинул башню.

   ***

   Ночь стояла безлунная, по-особенному тёмная. Тучи надёжно закрыли месяц.

   Сабууму не спалось. Он очень нервничал. И он понимал, что уже через несколько часов произойдёт что-то ужасное и непоправимое.

   Великий город, который неслучайно тогда называли столицей Мира, блистательный Вавилон, державшийся уже больше двух лет, может пасть. А за этим страшно подумать, что последует…

   Будут жертвы. Многотысячные жертвы.

   Было понятно, что ассирийцы мало кого пощадят. Это уже стало совершенно ясно после того, как пали те города, которые осмелились выступить на стороне Шамаша.

   Захватив эти города, воины Ашшурбанапала в них не просто бесчинствовали, а грабили и истребляли тысячи людей, и устраивали зверства и жуткие расправы над побеждёнными.

   Сабуум уже давно пожалел, что связался с ассирийцами. Он вышел наверх башни и устремил свой взгляд на ассирийский лагерь. Лагерь вражеского войска вроде бы был погружён в покой, там не слышно и не видно было никакого движения, но сотник понимал, что всё это было обманчиво. Ассирийцы не спали, а бодрствовали, и готовились совершить бросок и скрытно, не зажигая огней, подбирались к воротам, которые им должны были уже через час открыть.

   Пора было спускаться.

   Сабуум тяжело вздохнул, поправил на своей патлатой голове белую ленточку и стал сходить по ступеням вниз.

– Ну что? – обратился к нему один из его приближённых, стражник по имени Адариту. – Назначенное время приближается?

   Сотник заколебался. Конечно, если он не выполнит поручение Хабре-аххе, то с ним жестоко расправятся, его убьют, и вырежут всю его семью, а с другой стороны он будет повинен в массовом убийстве вавилонян. А кого из них не убьют, того продадут в рабство. Свершится что-то чудовищное.

   Сабуум уже не знал, что ему делать.

   И тут в ворота с внешней стороны постучали. Это был подан условленный знак.

   Адариту вопросительно посмотрел на сотника:

– Начальник, уже пора открывать… Помоги мне. – И Адариту повернулся к сотнику спиной и потянулся к засову. Это было громоздкое сооружение и с ним одному человеку нельзя было справиться.

   Адариту подлаживался и так, и эдак, пыхтел и никак не мог его отодвинуть, а Сабуум всё ещё медлил.

– Начальник, – повернулся к сотнику подчинённый, – ну что ты стоишь? Помогай! Чего ты замешкался?! У меня не получается…

– Сейчас! Сейчас я тебе помогу…

   Сабуум приблизился к Адариту и вонзил ему в спину кинжал.

   Сотник передумал открывать ворота. Он решил пожертвовать собой и всей своей семьёй, но не допустить падение родного города, в котором он прожил всю жизнь.

   Пронзённый кинжалом сотника, Адариту захрипел и осел.

   Сабуум оттащил от ворот стражника и не успел обернуться, как его уже пронзил со спины чей-то дротик.

   Сотник не знал, что Хабре-аххе, так называемый его родственничек, договорился с третьим стражником, который был в курсе всего, чтобы тот присматривал за Сабуумом, и если что подозрительное возникнет, то тогда… И вот, когда третий стражник увидел, что сотник