Татьяна Копыленко - Херсонес. Владимир. Русь. Единство

Я покажу вам четвертый путь – путь Любви. Смотрите – это храм святой Софии в Константинополе, вы называете его Царьградом…

И в тот же миг Владимир, Илья, Добрыня и Алеша увидели…

…храм красоты сказочной…

…почтительные прихожане, со светлыми лицами…

…красивое пение во время богослужений в самую душу проникает…

…иконы в золотых окладах…

…Лики Господа, Богородицы, святых – светлые, глаза кроткие, понимающие, дающие покой, мир, надежду…

…но и воевать они умеют – вот Михаил Архангел, победивший Сатану, вот Георгий Победоносец – победитель Змея…

…Спаситель умер на кресте за грехи человеческие…

Бог умер за людей?!

Не потребовал Он кровавую жертву во Славу Свою, а Сам умер ради искупления грехов людских?!

Как Отец пережил такое – отправил на смерть лютую своего Сына ради искупления грехов человеческих? Не потребовал жертву ради Славы Своей, ради Сына своего – а в Жертву принес ради людей Сына своего?

Пресвятая Богородица – умилилось сердце Владимира, когда он заглянул в ее глаза и почувствовал ее скорбь неизбывную и любовь бесконечную… Как только пережила Мать такое горе – на руках ее умер Сын, приняв крестную муку за людей…

…А это кто? Что за прихожанка?

Женщина, в простом светлом платье, молившаяся у иконы Пресвятой Богородицы, подняла голову, тонкой рукой поправила свечу, огонек разгорелся сильнее, и Владимир увидел ее глаза – теплые, нежные, такие… родные…

Его сердце сладко замерло. Что это? Что с ним?..

Апостол дал еще несколько мгновений Владимиру побыть в чудесном храме и «повел» его и троицу богатырскую дальше.

И увидели они Страшный Суд: и ужаснулись их сердца от того, куда после смерти попадают грешники, и возрадовались от того, куда попадают праведники…

Когда Владимир, Илья, Добрыня и Алеша пришли в себя, их глаза сияли, а в сердцах был мир.

– Благодарю тебя, Андрей, за все, что ты дал нам узнать. Эта вера мне по душе. Права была бабка моя, княгиня Ольга, – задумчиво проговорил Владимир. – Сама крещение приняла, всех приближенных крестила и хотела Русь привести ко Христу… Поняла она, что сила – в Любви… Знаю, что уже давно есть христиане на Руси, и в войске моем тоже есть христиане… Да только не захотел отец мой Святослав принять веру христианскую, думал, что дружина его в том не поддержит. А вы что скажете, братья? По душе ли вам вера христианская, греческая, православная? – обратился князь к богатырям.

– По душе… По душе… По душе… – отозвались три друга словно одним голосом.

– И сам крещусь – и дружина моя со мной крестится, – князь был уверен, что его соратники, с которыми прошел он не одну битву, и не один пир победный пировал, поддержат его.

Душа князя успокоилась и возрадовалась. Он почувствовал, что все будет хорошо.

Князь Руслан не мог отвести глаз от Людмилы – в свадебном наряде, расшитом золотыми нитями, украшенном узорами сказочных цветов из драгоценных каменьев, с глазами, сиявшими ярче, чем звезды летней ночью, его невеста была просто чудо как хороша.

Когда Руслан смотрел на Людмилу, его сердце умилялось и таяло – не только от ее светлой красоты, а от ее доброты, которая светилась в ее глазах, от нежности, с которой девушка относилась ко всем – к людям, животным, птицам, деревьям, цветам… Эта доброта и нежность придавали ее красоте такое очарование, что… сердце Руслана умилялось и таяло.

Он знал, что Людмила помогает попавшим в беду, знал, сколько времени и заботы она отдает всем, кто в ней нуждается, нуждается в ее поддержке и помощи. Он и сам нередко ходил вместе с ней по бедным домам, помогал семьям, которые потеряли кормильцев, погорельцам, болящим.

Вместе со своей ненаглядной Руслан привозил страждущим одежду, покупал домашний скот, приводил лекарей, помогал восстанавливать дома. Он жалел только об одном – что не может чаще этого делать, всегда творить добро вместе с Людмилой.

Руслан видел: как только Людмила входила в дом – там становилось светлее, когда приходила к несчастной семье – люди начинали улыбаться. Она приносила им утешение, облегчение и любовь.

Может, эта доброта и сострадание и делали ее красоту такой светлой, сияющей?

Может быть.

Руслан вспомнил один случай.

Летним солнечным днем они с Людмилой вышли прогуляться – княжна любила неторопливые пешие прогулки. Они дошли до торговых рядов, и она начала покупать детские вещи и игрушки для семьи, к которой собиралась зайти в скором времени – там родился ребенок.

Вдруг среди обычного гама торгового места, послышался шум, крики, возникла непонятная суматоха, которая постепенно приближалась к ним. Руслан заслонил собой Людмилу, а охрана окружила их с трех сторон. Через несколько мгновений они увидели странную картину.

Между торговых рядов, время от времени кидаясь к покупателям, останавливая, пугая и пытаясь им что-то объяснить, метался человек, похожий на безумного. Люди шарахались от него в разные стороны: он был огромный, растрёпанный, с дико горящими глазами, неподпоясанный, босой и – немой. Он что-то пытался сказать, тряс каждого попавшегося ему человека, но его никто не мог понять – от испуга, от нежелания понимать.

Люди старались вырваться, отцепить его от себя и спешили дальше по своим делам.

Наконец, отчаявшись, безумец остановился, схватился руками за голову, постоял, что-то отчаянно мыча, потом упал на колени и зарыдал. Странно и тяжело было видеть большого, сильного мужчину, бессильно рыдавшего в уличной пыли.

Гомон постепенно затих, люди молча смотрели на него, но никто к нему не подходил.

Людмила вышла из-за спины Руслана и, прежде чем он успел ее остановить, быстро подошла к рыдающему мужчине, опустилась рядом с ним на колени в пыль торгового ряда и обняла его.

– Людмила, что ты делаешь! – Руслан в один прыжок оказался рядом с ней и попытался оттащить. Охрана двинулась за ним.

Людмила остановила их одним взглядом.

Она наклонилась к уже негромко всхлипывавшему человеку и что-то ему зашептала. Он поднял голову, посмотрел Людмиле в глаза – его взгляд прояснился, он тихо замычал и куда-то показал рукой. Людмила улыбнулась ему и кивнула. Мужчина встал, помог подняться Людмиле и пошел, время от времени оглядываясь на нее, как собака, которая хочет куда-то привести.

Руслан одним движением, мягко, но решительно задвинул девушку к себе за спину, охрана снова их окружила, и они пошли за своим странным поводырем. Человек привел их в небольшой, чистый дом. Там на постели лежала молодая женщина. Она редко дышала и негромко стонала, простыни под ней промокли от крови, лицо было белым, прозрачным.

Немой подошел к ней, осторожно взял за руку, женщина открыла глаза и попыталась улыбнуться, но, дернулась от боли, побледнела еще больше и снова застонала.

Людмила повернулась к Руслану и охране.

– Выйдите все отсюда и приведите сюда тетку Глафиру. Пусть принесет свои травы лечебные. Нужно кровь остановить, а потом помочь этой женщине выздороветь. Да побыстрее! Не видите – рожает она и родить не может!

Охрана не двигалась с места. Людмила от нетерпения топнула ногой.

– Кому говорю!

– Я здесь останусь, ты, Демьян, тоже останешься здесь. Ты, Степан, иди за знахаркой, а ты, Митрофан, принеси одежды, простыней, хлеба, мяса, фруктов, вина красного. Дело это наше, больше никому знать не надобно. Всем все ясно? – Руслан отдал распоряжения и посмотрел на охранников.

– Ясно. – Воины все понимали правильно, Руслан был уверен, что его приказы будут выполнены точно и быстро.

Трое мужчин вышли.

– Вот и хорошо, – снова заговорила Людмила. – А ты принеси мне теплой воды и полотенец побольше, – сказала она немому.

Тот закивал и вышел из комнаты, Руслан и Людмила остались в комнате одни. Людмила положила одну руку женщине на голову, другую – на живот: через несколько мгновений дыхание роженицы стало более ровным и спокойным, она задремала.

– Ты напугала меня, прошу, больше не подходи к незнакомым людям, – Руслан встал с другой стороны постели: все это время ему хотелось схватить Людмилу в охапку, прижать к себе покрепче и вернуть за укрытие стен княжеского дворца – лишь бы она была в безопасности.

– Ты мне не отец, не муж, – Людмила нарочито строго посмотрела на Руслана. – Не тебе мне приказывать.

– Я прошу, Людмила, не рискуй собой. – Голос Руслана охрип от волнения, он откашлялся и продолжил. – Ну, зачем ты подошла к этому человеку? Без меня, без охраны… А если бы он тебя ударил, поранил или еще чего хуже?

– Зачем? Ему ведь помощь был нужна, а его никто слушать не захотел. Ты только подумай, князь, чтобы произошло, если бы и мы мимо него прошли? Представь только, чтобы ты сделал, если бы такая беда приключилась с твоей сестрой, женой?..

– Замолчи! – Руслан на мгновение представил, что вот так лежит его любимая Людмила, истекает кровью, пытаясь родить его ребенка, и – не может, и – умирает… Его сердце чуть не разорвалось от страдания, Руслан не смог терпеть этой боли. – Замолчи! Даже не думай об этом!