Мститель - Михаил Финкель
Помощь проекту
Мститель читать книгу онлайн
Шолом смотрел на морскую воду, и вся его жизнь проносилась перед глазами. А сколько всего было за этот тридцать один год!
– Ах ты, сука монархическая! Контра! Братишки, хватай его! – хрипло заорал кто-то сзади.
Шолом обернулся. Кого-то безжалостно избивали. Драка быстро подошла к концу, когда озверелые солдаты сбросили за борт своего политического оппонента. Несчастный с криком полетел вниз. Раздался всплеск. Хохот солдат прорезал воздух на палубе.
Шолом поежился от ужаса. Он часто видел смерть, но смерть врагов, одетых в ненавистные зеленые немецкие мундиры, с рогатыми касками, штальхельмами, на головах. А тут убивали свои своих же! Ему было очень неприятно от ощущения собственного бессилия и невозможности что-то изменить, поэтому Шолом устало пошел в свою каюту, где спала его жена. Снял шинель и фуражку, лёг. Грудь ныла в месте ранения. Oн выбрал более-менее удобную позицию и заснул. Тяжелый сон, переполненный какими-то разрозненными, не связанными между собой обрывками сновидений, навалился на него. Он видел во сне отца, маму, а затем почему-то лицо своей первой возлюбленной, улицы Вены и Львова, пивные Будапешта и французские окопы, грязные и страшные.
Интермедия. Детство
Балта[8]… Несколько поколений его предков родились и выросли в этом маленьком южнорусском, подольском городке. Там жили разные народы: евреи, малороссы, русские, немцы, поляки, румыны… Каждый народ жил своей жизнью, сохраняя свои обычаи и свой язык. Евреев было в Балте больше всего. К концу XIX века их было около 27000 человек, т. е. половина всех жителей города. Всё было рядом. И Киев, и Одесса, и Львов на севере, и Кишинев на западе, и Елизаветград на востоке. Железная дорога проходила близко от Балты. И именно поэтому Балта стала центром торговли пшеницей. Но, помимо пшеницы, здесь торговали и табаком, и мылом, и мукой, и алкоголем. Дед Шолома, Мойше[9] Гральник, был богатым и успешным торговцем пшеницей и спиртом. И все евреи в округе сравнивали его с праотцом Иаковом, богатым и благословенным. Даже поговаривали, что на каждого ребенка, Б-г посылает Мойше рублик… Третьим ребенком деда и стал будущий отец Шолома – Иче[10].
И если дед был удачливым, как библейский патриарх Иаков, то отец Шолома родился с трагической и лишенной везения судьбой многострадального Иова… Он жил во времена Александра III, не испытывавшего особой любви к евреям… Беды повсюду следовали за Иче. Началась Русско-турецкая война 1877–1878 годов, и Иче забрали в солдаты. Несмотря на тяжелые годы, проведённые им на войне и в армии, Иче остался богобоязненным хасидом[11].
А после войны отец женился на молоденькой девушке Хае Вайсбергер, будущей маме Шолома. Иче и Хая постарались осесть в Балте, но после кровавого и страшного погрома[12], потрясшего город в 1882 году, они покинули город и поселились в деревне. Однако и там им было не суждено долго прожить. Последовал царский указ о выселении евреев из сельской местности. Молодая пара переехала в Измаил. Там родился их четвертый ребенок Шолом. Произошло это в субботу, 18 августа 1886 года. Эту субботу иудеи по всему миру уже две тысячи лет как называют субботой утешения[13], в память о том, что разрушенный римлянами иерусалимский храм будет в конце времен отстроен мессией. В это страшное время преследований и погромов пара потеряла троих старших детей. Мама часто потом говорила Шолому: «Сыночек, мой родной, ты родился в субботу утешения, и утешил нас с папой, после того как Б-г забрал у нас трех детей… Я верю и чувствую, что ты станешь надеждой и утешением всего нашего народа Израиля!»
Как и положено согласно завету Авраама, на восьмой день после рождения, Шолому cделали обрезание в маленькой деревянной синагоге, куда собрались все друзья и соседи семьи Шварцбурдов. Отец накрыл столы и поставил много вина. Старый седобородый раввин встал, и, подняв сухонькой рукой серебряный бокал с вином, сказал:
– Особенный сегодня день! Что же это за день? Это суббота утешения, Шабос Нахаму, когда Б-г утешает наc после траурного дня разрушения двух иерусалимских храмов, 9 Ава… И месяц этот особенный! Каждый месяц расположен под своим знаком Зодиака, коих, как известно, двенадцать, по числу колен Израиля… Сейчас на дворе месяц Aв… Это месяц, на который влияет знак Льва… И вот, присоединился к нашей общине и вошел в завет Авраама[14] еще один сын Израиля… Шолом бен[15] Ицхок… Дай Б-г, чтобы он вырос настоящим львом! Таким львом, каким был царь Давид! Лев – это ведь древний символ царей из династии Давида… Лев – это символ Иудеи… Лев – это гордый знак. Знак воина и защитника своего народа… Пусть именно таким станет твой сын, Иче… Не овцой… Овец у нас и так достаточно… «Израиль – рассеянное стадо»[16]… И все, кому не лень, нас обижают… И год у нас на дворе стоит особенный… Сейчас ведь идет 5664 год по нашему календарю… А на иврите каждая буква имеет и численное значение. Какое же слово получается из этого года? Слово «жертвуйте»[17]. Это призыв свыше к этому мальчику. Призыв, чтобы он был готов жертвовать собой ради нашего народа… Но будем надеяться, что это будет не буквально, а только деньгами и добрыми делами… За него! Лехаим[18]!
И все выпили за маленького льва. Во время трапезы старый раввин снова встал и подошел к маленькому Шолому, спящему на руках у мамы. Он улыбнулся малышу и сказал:
– Особенная душа пришла в этот мир! И озарила его великой святостью! Необычайным, божественным светом! Не знаю, почему, но чувствую я, что этот мальчик обладает очень высокой душой, ради великих и святых дел спустившейся в наш низкий, материальный мир. Написано, что внук первосвященника Аарона, брата Моисея, Пинхас[19] обладал душой пророка Илии[20]… Это не просто так… Пинхас был мстителем. Он отомстил за грехи народа нашего и казнил грешников. И пророк Илия мстил грешникам и очищал мир от зла. И этот мальчик вырастет и станет мстителем великим! Он станет ревнителем Б-га! И о нем, как в свое время о Пинхасе, внуке Аарона, скажет Б-г: «Вот, Я даю ему Мой завет мира… за то, что он показал ревность по Б-ге своем и заступил сынов Израилевых»[21].
И никто тогда не мог предположить, что слова старого ребе окажутся пророческими.
Однако беды и скитания семьи
