Александр Косарев - Картонные звезды

— Одно приятно, — наконец вымолвил полковник, видимо, уже придумавший мне достойную кару, — излагаешь ты все очень подробно и логично. И это очень хорошо. Но то, что ты уже не можешь держать себя в руках… это очень плохо. Что делать-то будем? — хлопнул он ладонью по столешнице.

— Мне бы обратно, — промямлил я, — к капитану Воронину. Там, худо-бедно, я каждый день знал что делать. А здесь словно бы лишний, словно выпал из седла.

— Похоже, что так, — легко соглашается Пал Палыч. — Ты очень похож на выпавшего птенца, да только выпал явно не туда.

Вся троица издевательски засмеялась, но долгожданную свободу я все же получил. Мне даже позволили сходить без сопровождения в столовую и подкрепиться. Съев всего, что оставалось, по две порции (благо контролировать количество съеденного было некому, а есть хотелось неимоверно), я вразвалочку вышел на улицу. Сидевший напротив входа в столовую Максим немедленно встал и повелительным жестом указал мне, куда следует идти. Я, разумеется, поплелся за ним, резонно подозревая, что мои вьетнамские приключения подходят к концу. Но я ошибался. Меня препроводили в ту палату, где содержался Юджин. В слабо освещенной комнате, кроме трех лежачих пациентов, находились еще двое мужчин в халатах и медицинских шапочках. Вот только на милосердных братьев они своим насупленным видом как-то не очень походили.

— Иди, посмотри напоследок, — слегка подтолкнул меня мой сопровождающий к койке, — на свою несостоявшуюся жертву.

— Так он ведь жив, — запротестовал я, упираясь всеми силами. — Вон, какая у него рожа розовая…

— Это после наркоза, — тут же прервал меня Андрей. — Ночью ему пришлось сделать операцию и ампутировать ногу по колено.

Съеденная еда едва не выскочила наружу, так сильно сжался мой желудок от неожиданного известия.

— И что же с ним теперь будет? — едва справившись с накатившими на меня позывами, поинтересовался я. — Домой отправят?

— Как же, домой! — возмутился офицер, тут же сделавший вид, что не замечает моего муторного состояния. — Да прежде, чем он попадет в родные Штаты, ему точно придется посидеть в местном «зиндане», как минимум, несколько лет.

— А что такое «зиндан»? — поинтересовался я, выскочив на улицу.

— Что-то вроде тюрьмы, — услышал я в ответ. — Представляет собой глубокую яму, перекрытую сверху решеткой. Очень распространена на Востоке вообще и здесь в частности. Дешево и практично.

— Да, кстати, — тут же добавил он, — наконец отыскался твой Воронин, живой и здоровый.

— Что, ответил на коротких волнах? — подскочил я от радости. — А остальные наши где? С ними все в порядке? А где они сейчас? Как их мне отыскать. Вы меня к ним не отвезете?

— Сейчас, утихни на минутку, — прервал он меня. — Единственное, что мне известно, что на дорожном посту № 143 в 3:48 утра был предъявлен пропуск на имя Воронина Михаила Андреевича. Правда, передвигался твой капитан на гужевом транспорте, и сколько человек его сопровождало, выяснить не удалось, уж очень много народа проходит через этот пост за день.

— Гужевым? — не поверил я. — Это что, на лошадях что ли?

— Может, на лошади, а может, и на быках, — развел руками Андрей, — это уж как им удалось пристроиться.

— И куда же они двигались?

— На север.

— Если они едут на быках, то далеко они не уедут, — принялся рассуждать я вслух. — Если сейчас где-то около десяти, то они смогли за это время проехать не более тридцати километров. Да, а где же расположен тот пост? Может быть, можно как-то перехватить их на дороге?

— Да погоди ты их перехватывать, пусть пройдут еще один пост. Они ведь могли куда-нибудь свернуть или поменять транспорт. Подождем следующего доклада. Как ты сам остроумно заметил, на быках они далеко не ускачут. Пойдем, Пал Палыч хотел с тобой провести еще одну беседу. Он сказал, чтобы я обязательно сводил тебя к американцу. Чтобы попрощаться, как он выразился.

— Пойдем к нему скорее, — заторопил его я, — уже вполне напрощался.

Полковник встретил меня за своим роскошным столом. Обе лампы горели в полный накал, а перед ним на расстеленной газетке лежал так и не возвращенный мне электронный блок со сбитого самолета-разведчика.

— Еще один маленький вопросец, молодой человек, мы так и не осветили, — указал Пал Палыч в сторону свободного кресла. — Все хочу расспросить поподробнее о трофеях, что ты с собой повсюду таскаешь?

Хотя вопрос и был задан в неуставной манере, предполагающей развернутый и неформальный ответ, я крепко призадумался, прежде чем на него отвечать. Собственно говоря, ведь именно за эти два невзрачных блочка, в конечном счете, отдала жизнь Лау Линь и поплатился ногой Юджин. Счет можно было бы продолжать и дальше, включив в него и многочисленный экипаж RB-47, и спасателей на вертолетах, и наверняка кого-то из ополченцев. Мне было предельно ясно, что оба блока непременно должны были попасть к соответствующим специалистам Главного Разведуправления. Вот только кто их должен был туда передать? На чье имя наградная книжка потом будет выписана? Капитана Воронина, столько сделавшего для того, чтобы добыть эти блоки, или самодовольного Пал Палыча, без малейших колебаний засадившего меня в зловонную собачью клетку? Но, с другой стороны, я уже давал некоторые объяснения по поводу происхождения обоих блоков, и отыграть все назад было маловероятно.

Все эти мысли промелькнули в моей голове мгновенно, но как опытный конспиратор я постарался не выдать своего волнения.

— Этот блок, — принялся неторопливо докладывать я, изображая совершеннейшее равнодушие, — был обнаружен мною в сумке Юджина Блейкмора. Там и другое имущество лежало, но за ненадобностью я его выкинул. Поначалу я думал, что это какой-то ценный предмет, ибо он что-то говорил о том, что данная железка несет в себе какой-то большой секрет. Но теперь что-то очень в этом засомневался.

— Это почему же? — прищурился полковник.

— Мне представляется, что он придумал этот ход только для того, чтобы я спас ему жизнь. Перед тем как покинуть самолет, — принялся излагать я придуманную на ходу легенду, — он взял с собой подходящую по размеру сумку и запихал туда все, что могло пригодиться ему внизу. А этот блок был во внутреннем отделении сумки, и ему было просто некогда его оттуда доставать. Вот он с ним и приземлился. Приземлился он неудачно, завис на дереве. Оттуда ему пришлось прыгать, и он уже тогда повредил ногу. Сделал себе костыль, срез на дереве мы нашли, и поплелся в сторону болота, где в принципе могли сесть вертолеты. Но пока он туда добирался, пока договорился со своими собратьями об операции спасения, пока те прилетели, там уже появился наш отряд. Стрельба, заваруха, — размахивал я руками, изображая страшную битву, — и он, я имею в виду Юджина, остался с подвернутой ногой и ни с чем! Когда вблизи него появился я с медсестрой, он попытался ее застрелить, а меня использовать в качестве проводника и тягловой силы…

После такого залихватского оборота Пал Палыч только недоверчиво покрутил головой.

— Непонятно, зачем он это сделал, — перебил он меня.

— Очень даже понятно, — понесло меня. — Думал, что оставшись в одиночестве, я под угрозой оружия вытащу его к жилью. Самостоятельно он явно не смог бы этого сделать. А когда его план не удался и он сам оказался раненым в ногу, то резко изменил линию поведения. Вспомнил про брошенную перед этим сумку и решил сделать на этом свой бизнес. Для этого и заявил, что в ней, мол, лежит большой секрет, который может раскрыть он один. А на самом деле, — подтянул я серебристую коробку к себе, — это скорее всего обычный самолетный ЗИП. И пригоден он только на запчасти для нашей аппаратуры.

Утерев со лба выступивший от вранья пот, я словно верный пес преданно заглянул в глаза полковника. При этом я небрежно и независимо забарабанил пальцами по верхней крышке трофейного блока.

— Ага, — удивленно кивнул мой собеседник, — значит, второй блок ты хранишь именно на запчасти?

— Вот именно, — с энтузиазмом поддакнул я. — Вы просто не представляете себе, как трудно в полевых условиях находить запасные части взамен вышедших из строя. Не то что каждый предохранитель, каждый проводочек на счету…

Полковник откинулся несколько назад и, пробуравив меня напоследок колючим взглядом, поменял тему разговора.

— Поступили кое-какие сведения о местонахождении вашей команды, — со значением в голосе сообщил он.

Я кивнул, но не так, чтобы показать, что я уже в курсе, а совсем иначе, давая понять, что внимательно слушаю.

— Капитан Воронин и сопровождающие его лица отыскались в районе пересечения дорог у кооператива Тхань-Донг. Это не так далеко отсюда. Я послал туда телеграмму, предписывающую задержать его на пути следования. Как только придет обратный сигнал, ты сможешь присоединиться к своим. Благо, передвигаются они неспешно и вряд ли сумеют далеко продвинуться. По прямой тут всего километров семьдесят, не больше.