Канта Ибрагимов - Учитель истории

— Передаю:

Утро гор, на Кавказе, весной!

Солнце уже высоко. На юге, будто совсем рядом, возвышаясь над тонкой пеленой легкого тумана, величественно застыли непокорные остроконечные ледники. А чуть ниже, под мощной сенью вскипает жизнь, всюду бьют ключи, со скал низвергаются водопады, все цветет, аромат лугов, шелест первой листвы, мерный гул диких пчел, первая, бледно-желтая бабочка, а над всем этим миром парит пара горных кавказских орлов.

С сутулых, обвислых плеч старика струится пар. Они еще стоят над могилой.

— Ана, отныне я буду жить здесь, возле тебя, — тихо шепчет Безингер. — Построю дом, Малхазу школу и все остальное. Буду каждый год, пока живой, в это время тебя навещать.

— Я тоже, — повторил Шамсадов.

Они сделали несколько шагов, и Малхаз дотрагиваясь, остановил попутчика.

— Зембрия, ой, Давид, даже не знаю, как Вас правильно величать. Вы простите меня. Я Вам так благодарен, — и он, очень маленький, обнял Безингера, ткнулся головой в его предплечье.

— Это ты меня прости. Прости за все… И, если можешь, прошу, зови меня отцом.

Они не заплакали и не засмеялись, даже слова не сказали, только еще крепче друг к другу прижались…

До родного Гухой и далеко, и близко. Малхаз торопится, вперед убегает, а у напарника шаг широк, да нетороплив.

— Не беги, — шутит Безингер. — все равно теперь без меня в село не войдешь… Лучше скажи, где запрятал наш телефон. Традиция хорошо, а с цивилизацией в ногу идти надо.

Хитро улыбаясь, да все же сторонясь Малхаза, Безингер куда-то дважды позвонил.

— Две отличные новости, — радовался он. — Первая, плоды Аны. Вчера приняли Конституцию Чеченской республики. Может, она и с огрехами; станете сплоченным народом — отшлифуете… А вторую пока не скажу, сам увидишь.

До Гухой оставался последний перевал. Малхаз, как обычно, убежал вперед, и пока Безингера поджидал, все не мог налюбоваться.

Леса ожили, налились сочной мутноватой зеленью, на альпийских лугах вся гамма цветов, все жужжит, пестрит, порхает; соловьи заливаются, ласточки над горами кружатся, и по-прежнему слышен шум водопада, Аргун кипит, рвется к равнинам, и все по-старому и по-новому, и лишь одного раньше не было — в межгорной лощине, то ли от щедрых талых вод, то ли от подземных ключей, образовалось обширное манящее голубое озеро, в нем уже купаются облака и стая перелетных белых лебедей.

И в это время Малхаз из-за спины услышал шум, родной говор и крики восторга. На горе их встречает множество людей — вся родня, односельчане. Как всегда, во главе всех директор Бозаева и мать. Чуть сбоку смущенная и счастливая Эстери. А впереди всех сказочно-очаровательная девчурка; зеленовато-синие забавные глаза, вся в белом, сама беленькая, и белые бантики в золотистых кудряшках.

— Внучка, внучка моя! — закричал издали Безингер, и обгоняя Малхаза, на ходу. — Отгадай, отгадай, как зовут?

— Ана, — тихо прошептал отец.

— Конечно, Ана, Ана Аланская-Аргунская! — ликовал старик, взяв на руки девчонку, целуя ее, с нею на руках танцуя, и вдруг, обернувшись к Малхазу. — Я забыл, как по-чеченски красивая земля, красивое озеро.

— Эх, «забыли» Хазарию! Хаз-Ари, Хаз-Ам!

— Да, да! — громогласно воскликнул дедушка. — Это, действительно, Хаз-Ари, Хаз-Ари, Хаз-Ари, Хаз-Ам!

Вечные горы цветущего обновленного Кавказа подхватили этот звук, понесли по вершинам, ущельям, долинам, и, с аккордом мажорной тональности, разнесли звонким эхом по всему миру:

— Хаз-Ария, Ария, Ария… Аминь!

Нахский диалект — в эту группу языков входят чеченский, ингушский, бацбийский

Шялга-дукъ (вайнахское) — дупло-хребет

Галин-дукъ (вайн.) — башенный хребет

Вайнахи (чеч.) — от слияния двух слов вай (наши) и нахи (люди), отсюда — нахчо — чеченцы

Выходя за рамки данного повествования, можно предположить: этот процесс еще не прекратился; в «подбрюшье» малозаселенных пространств бывшего СССР всесторонне бурно развиваются японо-корейская, китайская, индуистская и исламская цивилизации

Хаз-ари (чеченское) — прекрасная земля, местность

Серар — одно из княжеств Дагестана

Итиль (тюрк.) — Волга

Зикр (чеч.) — религиозный обряд

Тотем (от англ. totem из языка североамериканских индейцев) — животное, растение, вещь, являющаяся предметом религиозного поклонения у родоплеменного общества

Ана (чеч.) — рассвет, Богиня утренней зари у древних чеченцев в язычестве

Ал-Ани (чеч.) — вся равнинная территория севернее Кавказских гор у древних вайнахов называется Алания

Нарт-Бат (чеч.) — Нарт — богатырь-великан в алано-нахском эпосе, Бат — голова

Мехкари (чеч.) — в древности — амазонки, современное — незамужние девушки

Малх-Азни (чеч.) — богиня Солнца

Вюззин къонах (чеч.) — благородный витязь

Караван-сарай (персид.) — караван дворец

Хазарское море — Каспийское

Тудум (тюрк.) — наместник

Адат — свод законов народов Кавказа

Байтмал (чеч.) — восклицание, восторг

Астар — в древней мифологии чеченцев богиня луны, брака, любви

Аза и Дика — по древней мифологии чеченцев богиня солнца и богиня справедливости

Хан-калла (чеч.) — сторожевая башня, крепость

Суьйра-корта (чеч.) — войск вершина

Тейп (чеченск.) — род, племя

Тукум или тухум (тюрк.) — то же самое

Ламро (чеч.) — горец

Язык матери позабыл?! (чеч.)

Стадий — греческая мера длины, равна примерно 177 м

Дада (чеч.) — отец, дедушка

Кант-стаг (чеч.) — неженатый молодец (здесь — непорочный)

Жеро (чеч.) — вдова, разведенная, свободная женщина

Джейн (арабск.) — книга

ОстопираллахI (арабск.) — прости Бог

Чир (чеченск.) — кровная месть

Мать, моя мать! (чеч.)

Дела (чеч.) — Бог

Мехкари-ам (чеч.) — амазонок, свободных девиц озеро

Весет (чеч.) — завещание

Назм (чеч.) — народная песня

Мовлид (чеч.) — религиозный ритуал

Кентри (чеч.) — молодежь

Чурт (чеч.) — надмогильный камень

Тютюн (тюрк.) — курительный лист

Илли (чеч.) — народное песнопение

Тамга (тюрк.) — клеймо, печать

Малик (араб.) — ангел

Весет (чеч.) — завещание

Дика (чеч.) — Бог