Сергей Лукницкий - Хвост из другого измерения

Но вдруг…

…Я не люблю, когда в повести появляется «вдруг». Но это «вдруг» было особенным и имело форму.

Проявления компьютерного неудовольствия испокон веков (хорошо сказал!) привыкли называть «вирусами». И даже конструировать антивирусные программы.

Но это не было компьютерной обидой. Просто, когда компьютер устает, он перестает сопротивляться злым силам. Все произошло из-за нашего желания объять необъятное.

Вирус завладел компьютерным пространством.

Он появился на экране в виде Черного Квадрата (из-за своего названия в диссертации Пал Палыча он был обозначен аббревиатурой Ч К), похожего на квадрат Малевича, крупнейшего древнерусского художника, которого отчего-то называли абстракционистом, вкладывая в это слово сарказм и презрение. Потом оказалось, что весь мир вокруг абстрактен, а он лишь живописал его. Но не будем осуждать время, уподобляться петуху, ревнующему кур к будильнику. Мы ведь из иной цивилизации, мы знаем: высшая форма эгоизма делать добро ближнему, и еще знаем, что сверху идут заповеди, а снизу инициативы. Наша повесть не о Малевиче…

Я взглянул на часы и в это мгновенье мне показалось, что секундная стрелка внезапно остановилась на циферблате, а тень от нее, этого не заметив, вновь побежала по кругу в поисках своей госпожи.

Это только так сказано для красивого печатного слова «оказываемся».

Я никогда раньше даже предположить не мог, что в страну, которую называют Компьютерия или Странноландия — никто еще просто так не попадал. И я никогда не видел, чтобы из нее кто-то возвратился. Конечно, информация об исчезнувшем остается, но как ее искать. Если бы мы только умели расшифровать ее. Как узнать, в какую из десятков миллионов ячеек компьютерной памяти — китайских «шкатулок» попадает исчезнувшая информация.

В данном случае меня взволновало, куда делся кусок статьи Пал Палыча об исчезновении из трехмерного мира двух комнатных собак. Там не было наших с Козеттой имен, поэтому я не ассоциировал эту статью с тем, что может произойти в ближайшее время с нами. Но в этом отрывке говорилось о том, как с помощью собак бороться с компьютерными вирусами… Я тогда воспринял эту статью как шутку.

…Быстренько прошелся по файлам, но «на вскидку», конечно, ничего не обнаружил. Я так и знал, что не найду его. Найти исчезнувший кусок статьи в компьютере, умеющем хранить тайны, это все равно что найти среди сотен тысяч звезд именно ту, которая тебе вчера подмигнула.

На всякий случай я взял дискету и установил в компьютере антивирусную программу, что это такое, верно, всем ясно. Это фильтр, в который попадают все шутки и хулиганства программы.

Когда-то мне пришло в голову, что компьютер это Вселенная. Только параллельная. А еще пришло, что раз это так, то в нашу из той обязательно должен быть какой-то выход. А еще, что как в любой другой в компьютерной тоже есть добро и зло.

Смешно, но почему в нашей не изобретена антивирусная программа.

Быть может это сделает когда-нибудь Высший Разум и зла будет чуточку поменьше…

Антивирусную дискету я вставил, но программу включить не успел.

На экране появился Черный Квадрат.

У него были глаза, он улыбался щербатым ртом, и делал это так, как улыбаются кошки, не имеющие чувства юмора.

К столу, за которым я работал, подошел дядя Сережа — Док.

Он стал нажимать на клавиши компьютера, но вирус не только не исчез, но даже не поморщился.

Док нажал еще на что-то, но опять ничего не изменилось. Черный Квадрат продолжал улыбаться, и в улыбке его была сила. Нам обоим с Доком стало не по себе. Козетта чуть дрожа прижалась ко мне боком, а Док, пожимая плечами, отправился за справочником вирусов.

В эту секунду отвратительные черные щупальцы ЧК выползли из плоскости экрана (я обалдел!) и схватили мою жену за холку.

Мужчины, конечно, знают, что делать в тех случаях, когда фамильярно обращаются в их присутствии с дамами… Мужчины имеют право на преступление, но не на подлость.

Я взъерошил загривок и прыгнул, чтобы отомстить обидчику, но Ч К был проворнее и сильнее, мироздание вздрогнуло и поплыло куда-то, тотчас же я ощутил, что наш трехмерный мир тает, и мы оба с Козеттой почувствовали, что погружаемся в плоскость компьютера, проходя словно сквозь неведомую диафрагму… Почти такую же, как когда-то виденную мной и закрывающую вход в зеленый колодец, отворяющий ПУТЬ в Волшебную страну.

Началось приключение, и первое о чем я привычно подумал, что нас не скоро хватятся, — время на трехмерной земле идет медленнее и значит, когда там проходит пять минут, здесь могут пройти часы. Не надо надеяться на Дока, Каролину и Маму-Лисаньку, а искать выход здесь.

…Но прежде чем искать выход, еще надо заодно насладиться и свалившимся на голову приключением. Вернее приключением, в которое мы провалились…

Следующее, что пришло в голову: мы с Козеттой исчезли, но мы живы, приключения любим оба, и даже хорошо, что нас не скоро хватятся, и хорошо, что у нас есть масса времени на поиск выхода.

А третье хорошо, что мы с Козеттой когда-то да побудем вдвоем…

Потом я подумал, что героев сказок часто заколодовывали злые силы, но потом же все оказывалось по-справедливости. Будем считать, что мы попали в сказку…

В сущности ничего удивительного или страшного не произошло, раз я могу мыслить, значит мы с Козеттой существуем, но вот первая для собаки странность: вокруг не ощущалось никакого цвета и никакого звука, а их заменяли серое подобие тумана и тягучая мелодия, которую я, конечно, не запомнил.

Ее запомнила Козетта. Это, как потом оказалось, было искаженное во времени, сплюснутое в пространстве «Болеро» Равеля.

…Я в этой ситуации предпочел бы «Сороку» Россини.

Постепенно музыка на наших глазах стала превращаться в каскады и мириады линий. Линии, линии, линии: двоящиеся, троящиеся, множащиеся.

Я стал вертеться и обнаружил, что довольно близкий горизонт также испещрен линиями. Если бы я не знал запах моей суженой, то испугался бы не на шутку. Рядом со мною тоже была линия (разум протестовал, но чувства…). Линия пахла моей Козеттой.

Обоняние v собак, как оказалось, не зависит от измерения.

Я выпростал вперед лапу. Именно вперед, потому что поднять ее пверх не мог. Только вперед и в сторону. И лапа моя — родная моя лапа тоже была похожа на линию. И когда две линии соединились, я почувствовал то, что чувствовал, трогая Козетту всегда.

Нам обоим показался этот вечер красным, хотя компьютер 325 SE PC, так же как и собачий глаз, не был предназначен для восприятия и сканирования цветных изображений.

Удивительно, почему, если Вселенский Разум хочет помочь, мозг всегда знает, что и когда подсказать. Мы редко прислушиваемся к нему.

Откуда в диссертации Пал Палыча появился кусок об исчезнувших (проглоченных компьютером) собаках. Ведь это может означать только одно: времени не существует. Или: то что должно произойти — уже произошло…

А то, что мы принимаем за время, — лишь бесконечные мириады множащихся пространств.

Первое ощущение — реальность произошедшего. Как будто меня засунули в собачью будку. Потом Козетта спросила:

— Хвостик, а что это было?

Она меня называет «Хвостиком». Я очень люблю ласку и плачу человечеству тем же. Но сейчас ласковое слово Козетты придало мне особых, внепространственных сил. Ведь в самом деле я несу ответственность за свою любимую.

Ну, на «что это было» ответить еще можно, а вот, что теперь будет — на это уже сложнее. К счастью, по поводу второго Козетта меня не спрашивала.

Мы вместе, а это уже полдела, хотя, как вы понимаете, я предпочел бы выпутываться без нее.

— Как, что было, Лохматушка, мы, — если мне не изменяет мое очеловеченное собачье чутье, попали в компьютер. Нас сюда затащил Вирус.

Я пишу это слово с большой буквы, потому что до того, как я узнал в нем профессора, прятавшегося в четвертом измерении, из пятого сумевшего перебраться в первое и носящего имя ЧК (Черный Квадрат), он уже успел доказать свою способность мыслить.

Я называю свою избранницу Лохматушкой или Штучкой — на русский манер, Козетта и есть в переводе «Штучка», но чаще Лохматушка; с одной стороны, мне слышится в этом слове «матушка», а с другой, я постоянно подчеркиваю неимоверность Козеттиной прически.

Это конечно Мама-Лисанька ее причесывает как-то по особому. Они понимают друг друга.

Но я покривил душой. Лохматушка не была здесь лохматой, она выглядела пусть очень милой, но линией, как и все здесь. И очень огорчалась, что это измерение испортило ей прическу.

Лохматушка столь же прелестна, сколь и умна, поэтому не стала удивляться тому, что компьютерный вирус утащил нас, живых существ, в иное измерение, она вообще, по ее же собственным словам, удивляется разве что добропорядочности соседей по планете и галантности современных собак.