Вечеринка моей жизни - Ямиль Саид Мендес

В какой момент исчезло это чудесное желание побаловать себя? Когда она решила бросить свою волейбольную команду, чтобы болеть за мальчиков? Когда научилась игнорировать свой внутренний голос, говорящий ей бежать подальше от Брэндона Льюиса, даже если он был божьим даром для женщин?

Она не знала.

Надя швырнула журнал на столешницу. Страницы захлопали, как порхающие бумажные бабочки, пока он не упал со шлепком и открылся на развороте. Она сразу же пожалела о своей вспышке гнева, когда заметила, как вода, которую она плеснула на столешницу, просачивается сквозь страницы. Надя не хотела портить журнал своей племянницы. Какое она имела на это право?

Но не успела она закрыть его и вернуть обратно в газетницу, прежде чем спуститься вниз и снова встретиться со своей семьей, как ее внимание привлек большой блестящий розовый заголовок статьи:

«Двойная кинсеаньера[9] – новый модный тренд, которому прочат долгое существование».

Под заголовком красовалось изображение латиноамериканки в сногсшибательном золотистом платье, которое почти непристойно облегало ее тело. Она запрокинула голову назад в приступе смеха, ее роскошные темно-каштановые локоны веером рассыпались по плечам. В ее руке бокал с шампанским, и она окружена толпой смеющихся друзей.

Эта фотография заключала в себе все, за чем Надя гналась всю свою жизнь и не подозревала об этом. Празднование ее достижений. Ночь с друзьями и семьей, и, возможно, любовь, но не обязательно.

Она продолжила читать:

«Я не отмечала кинсеаньеру, когда мне исполнилось пятнадцать, и, хотя я понимала, почему мои родители предпочли бы отложить деньги на колледж, я все равно завидовала изысканным вечеринкам своих подруг по случаю их совершеннолетия. Теперь, имея финансовую стабильность, мне захотелось купить торт и съесть его в окружении розовых украшений и воздушных шаров, и поднять бокал шампанского за те замечательные вещи, которых я достигла, и те, которые решила материализовать в будущем», Сильвия из Сан-Антонио, штат Техас.

Надя хватала ртом воздух. Сама того не осознавая, она затаила дыхание, пока читала и еще раз перечитывала статью.

Двойная кинсеаньера?

Она прижала журнал к груди. Какая разница, что она смяла страницы еще больше? Она купит Оливии новый журнал. Но слова этой женщины, Сильвии? Она могла бы сама написать эту статью.

Двойная кинсеаньера, чтобы отпраздновать ее тридцатилетие. Какая революционная идея!

Что если…

Но нет. Она отогнала эту мысль. Она ведь не могла просто так устроить себе вечеринку на день рождения? Верно?

Хотя, почему бы и нет?

Ее день рождения был на следующий после отмененной свадьбы день. Она специально выбрала эту дату, чтобы показать, что вышла замуж до того, как ей перевалило за тридцать.

Надя мысленно пробежалась по всем деталям, необходимым для замены свадьбы на вечеринку по случаю дня рождения.

В течение многих лет она планировала свадьбу своей мечты, насколько это позволяли обстоятельства.

Ей пришлось бы купить другое платье, но еда уже оплачена.

Теперь, место празднования…

Ее мозг юриста пришел в действие, и она попыталась пробежаться в уме по условиям договора. Или тому, что могла вспомнить. Она не помнила конкретной профессиональной лексики, но была уверена, что речь шла о платеже. Главное, чтобы за это место было заплачено, а так оно и было. Остаток суммы был внесен еще несколько месяцев назад – она могла бы устроить буйную пирушку, если бы захотела.

Если владелец согласится перезаключить с ней договор, подписанный Брэндоном, хотя тот не внес по нему ни цента.

Она представила себе, как удивился бы Брэндон, узнав, что она задумала.

Нет. Не задумала. А собиралась делать.

Решено. А когда она на чем-то останавливалась, но уже не поворачивала назад.

– Это я-то предсказуемая? – спросила она вслух, словно представляя перед собой Брэндона.

Преисполненная решимости, она открыла дверь ванной комнаты и направилась вниз.

Вечеринка для семьи Паласио все же состоится, и она сможет продемонстрировать свои достижения, даже если у нее больше не будет жениха, как символа успеха.

– Двойная кинсеаньера, жди меня.

Маркос

Маркос нажал кнопку «Игнорировать» на приборной панели своего субару «Аутбэк». Две секунды спустя телефон снова зазвонил. Модель автомобиля была слишком старой, чтобы показать номер звонившего, и обычно он не отвечал на случайные звонки. Ему стоило положить телефон в карман, как это делают нормальные люди, но после несчастного случая с его родителями три года назад он старался оставлять телефон вне пределов досягаемости, чтобы не отвлекаться. Он должен был оставаться на связи круглосуточно семь дней в неделю, но сейчас уже подъезжал к месту проведения мероприятий. И почему звонивший не мог позволить ему насладиться последними минутами тишины?

Когда он согласился помочь с семейным бизнесом, то и подумать не мог, что станет всего лишь пресловутым оператором, который переадресовывает звонки туда-сюда. Его родители всегда старались, чтобы воплощение в жизнь сказочных желаний людей выглядело легко и непринужденно. Как им удалось так долго продержаться?

Ну, под «ними» он на самом деле имел в виду свою маму.

Он тут же пожалел, что подумал о ней, о покойной Монике Хокинс. В его телефоне до сих пор сохранилось голосовое сообщение, которое ему все не хватало духу прослушать. Ее последнее голосовое сообщение. Она умерла три года назад, но боль в сердце по-прежнему была настолько невыносимой, что, когда снова раздался телефонный звонок, он нажал кнопку «Принять». Лучше это, чем иметь дело со своим горем и его дочерьми: виной и стыдом.

– Где ты был? Я пытаюсь дозвониться до тебя целую вечность, и все время попадаю на голосовую почту, – рявкнула его сестра, Сара.

На заднем фоне плакал ребенок. Его маленький племянник, Элайджа. Если бы Маркосу пришлось застрять во время поездки в одной машине со своей психованной сестрой, он бы тоже так рыдал.

Но у его сестры было слишком много забот, давивших на ее костлявые плечи, чтобы еще иметь дело с его незрелостью, поэтому он не стал язвить, а лишь произнес:

– Привет, Сара. Да, я в порядке. Спасибо, что поинтересовалась.

Она фыркнула на другом конце провода, но, когда снова заговорила, ее тон немного смягчился.

– Мы уже уезжаем, и я хотела убедиться, что все в порядке. Как папа сегодня утром?

Маркос запустил пальцы в свои длинные вьющиеся волосы, слипшиеся от пота после двухчасовой тренировки, с помощью которой он пытался избавиться от своего беспокойства. Он вздохнул, вспомнив, как его отец просто сидел у окна, когда появился Сантьяго, медбрат, который ухаживал за пациентами на дому. Сантьяго