У Лаки - Эндрю Пиппос

впереди матери, осматривая белые плитки пола в поисках змеи. Людовик нашелся в пятне солнечного света за телевизором. Лаки насыпал в ванну стружки, рассчитывая, что змея устроит там логово, но Людовик покрутился вокруг ванны, потыкался в кран и пополз искать место получше. Может, в той комнате была неподходящая температура. Недостаточно солнечного света. Змеи, внезапно ставшие самыми важными животными для Лаки, оказались странными и требовательными. Наверное, Людовику даже необходим специальный террариум. Лаки нужно было еще раз сходить в зоомагазин. Джейми мог составить ему компанию. Эта задача была им по плечу. Для гостей Лаки приготовил саворо – рыбу в уксусе и смородине.

– Это было любимое блюдо моей матери, – сказала София Эмили.

– Греческое, но со с-с-ледами римской к-кухни, – уточнил Джейми. – Д-древние римляне любили добавлять ук-ксус и с-смородину в еду. Простите.

– Все в порядке, – улыбнулась Эмили. – Занимательный факт.

– Никогда не извиняйся за свою речь, – сказала София. – Он сильно переживает из-за Людовика. Поэтому вернулось заикание.

– Люд-д-довик к-кушал? – спросил Джейми.

– Он любит пушистиков, – ухмыльнулся Лаки.

Он разлил вино по бокалам, стоящим на переполненном столике. Никто не заметил их среди серебряных блюдец для мороженого, сахарниц и других остатков франшизы. Все это было творением Лаки. Все было спасено от второго великого пожара. Он взял, что смог, из последнего ресторана и отнес к себе. Сидя дома, долгими скучными и одинокими ночами, как многие люди, Лаки мечтал о таком обществе. Сегодня наступило время рассеять эту аномалию. Лаки с выражением тревожной озабоченности на лице принес гостям напитки. Он рассказал Софии и Джейми, что вчера и позавчера был участником на «Колесе фортуны».

– Я хотел выиграть деньги на новый ресторан, – быстро сказал он, прежде чем его спросили о результате. – Я хотел получить еще один шанс сделать все правильно. Без ужасных недостатков. Я хотел, чтобы ты управляла этим рестораном. Но теперь этого ничего не будет.

– Я слишком стара для сферы обслуживания, – засмеялась София.

– Я пытался спасти Пенелопу. Спасти брак. Я изо всех сил старался развивать франшизу. Завязать с азартными играми.

Он поднял свой бокал, и они выпили. Лаки весь день пытался сохранить квартиру в тени и прохладе, но в итоге раздвинул шторы, чтобы дать Людовику Второму больше солнечного света. Небо сияло голубым, как экран компьютера. Джейми перенес своего питомца в теплое местечко у двери.

Змея почти не двигалась, Джейми листал книги и рассматривал безделушки на полках и буфете. София допивала вино. Эмили рассматривала открытку, которую ей дал Лаки. Подобные сувениры раздавали посетителям франшизы в начале семидесятых. Вот она, оригинальная фотография, с которой Иэн Асквит нарисовал свою предсмертную картину. Эмили видела картину отца тысячи раз. Она была красивее, чем сама открытка, он улучшил композицию.

– Мы должны чаще так собираться, – сказал Лаки. – Приходите в гости к Людовику, а я буду готовить вам любимые блюда. По воскресеньям, как семья.

София подняла пустой бокал, который Лаки тут же наполнил.

– Что это за коробка? – спросил Джейми, показывая на футляр кларнета, найденный между стеной и книжными полками. – Это для змей?

– Это кларнет.

– Я хочу научиться играть! – воодушевился Джейми. – Научите?

– Я не смогу пока платить за твои уроки, – осадила мальчика София.

Эмили отложила открытку, усилием воли заставив себя не возвращаться к мыслям об Асквите. Возможно, она узнала все, что нужно, про своего отца.

София замахала рукой, поторапливая Лаки скорее сыграть.

Лаки подумал, что ему понадобится час, чтобы выбрать мелодию, и еще час, чтобы отшлифовать игру. Никогда не бывает много подготовки. Но его гости не могли ждать так долго. Лаки купил кларнет давным-давно, за несколько лет до Третьего апреля, и ни разу на нем не играл, ни единой трели. Продавцу в магазине на Парраматта-роуд он сказал, что это подарок другу, который однажды заинтересовался игрой.

Кларнет был вехой памяти, знаком отличия, неизрасходованным ресурсом, древним доспехом. Предметом, который Лаки хотел спрятать дома.

И какой в этом прок?

Лаки открыл футляр.

История гласит, что в восемнадцатом веке человек по фамилии Аспройеракас покинул свой дом в южной Кефалонии и поселился в деревне Вати на соседнем острове Итака. В Вати ему дали прозвище Пиппос, из-за привычки выкрикивать «Пип-пип-пип!», когда кормил свою стаю уток. В итоге мой предок взял и принял имя Пиппос. Семья Аспройеракас в этом романе имеет лишь небольшое сходство с моей собственной. Тем не менее я привык думать о персонажах на этих страницах как о родственниках. Я буду по ним скучать.

Я глубоко благодарен всей моей семье, особенно Талии Пиппос за ее бесконечную любовь; Марине и Саймону Боллинджер, которые показали мне путь; а также Джорджу Закаратосу за уроки греческой литературы и мифологии.

«У Лаки» посвящен моей супруге, Рене Браун.

Спасибо моему издателю Матильде Имлах за ее веру в этот роман; Джорджии Дуглас за ее гениальную работу и помощь в трудное время; Али Лавау и моему агенту Джейн Новак за их руководство; и Энтони Макрису за нашу долгую беседу.

Спасибо Зоре Симич за веру, что этот день настанет.

  Вероятно, автор допустил ошибку, т. к. до и си-диез – это одна и та же нота. (Здесь и далее прим. пер., если не указано иное.)

  «Ж», «М», «курение запрещено» (нем.).

  Греческое название турки.

  Блюдо с фрикадельками из мясного фарша с рисом.

  Фаршированные рисом и зеленью овощи.

  Тушенное в густом соусе мясо с луком.

  Маринованная рыба в остром соусе.

 Греческие фрикадельки с добавлением мяты.

 Vice versa – наоборот (лат.)

 Греческий суп из требухи и субпродуктов.

 Запеченная баранина, традиционное кипрское блюдо.

 Салат из зеленого салата.

 Соус из чеснока, лука, перца и помидоров.

  Овощное блюдо региона Ионических островов. На кухню этого региона больше всего повлияла итальянская, потому что с середины XIV века до конца XVIII века Ионические острова были заморскими владениями Венецианской республики. – Прим. ред.