Лев Толстой - Том 20. Избранные письма 1900-1910

889

В сентябре 1907 г. (см. письмо 171) и в октябре 1908 (см. т. 78, № 267).

См. письмо «Редакторам газет «Русские ведомости» и «Новое время» от 16 сентября 1891 г. в т. 19 наст. изд.

С. Т. Кузин. «Приятный крестьянин-писатель», — записал Толстой в Дн. 18 июня (см. т. 22 наст. изд.). В письме к жене от 22 июня Толстой подробнее описал свою встречу с Кузиным (т. 84, № 828).

Кузин вступил в члены «Согласия против пьянства» в 1888 г., следовательно, не за 12, а за 22 года до встречи с ним Толстого.

«Ездил в Мещерское на кинематограф, — записал Толстой в Дн. — Скучно и очень глупо и нецелесообразно» (т. 58, с. 68). По мнению Толстого, «кинематограф расстраивает больных» (ЯЗ, кн. 4, ст. 282).

У А. Л. Толстой была сильная простуда.

12 нюня Толстой вместе с А. Л. Толстой, Маковицким, Булгаковым и И. В. Сидорковым выехал к Черткову в имение Отрадное близ села Мещерское Московской губ., где пробыл до 23 июня. В эти дни он посетил земскую психиатрическую больницу в селе Мещерском и окружную психиатрическую больницу близ села Троицкое. Описание этого путешествия см. в Дн. (т. 22 наст. изд.), а также: Булгаков, с. 274–295. Отъезд раньше намеченного срока был вызван болезненно-нервным состоянием С. А. Толстой (см. след. письмо и примеч. 1 к нему).

Скрипач М. Г. Эрденко с женой приехали в Отрадное 23 июня. Булгаков записал в дневнике: «Эрденко играл днем, потому что вечером Льву Николаевичу надо было ехать, и в два приема — до и после прогулки Льва Николаевича… Лев Николаевич несколько раз плакал и горячо благодарил артиста и аккомпаниаторшу, его жену. Эрденко играл, между прочим, Чайковского… «Колыбельная» и «Осенняя песня» ему очень понравились» (Булгаков, с. 294–295).

Гольденвейзер в Отрадное не приезжал.

Ге (сын).

Феокритова.

Толстой работал над предисловием к «Пути жизни» (т. 45) и письмом к Славянскому съезду в Софии (т. 38).

Вернувшись из Англии, Чертков летом 1908 г. выстроил в Телятинках, близ Ясной Поляны, дом и переехал туда осенью 1908 г. В марте 1909 г. тульская администрация выслала Черткова за пределы губернии. Этим обстоятельством, кроме всего прочего, были вызваны поездки к нему Толстого летом 1909 и 1910 гг. М. А. Стахович известил Черткова, что ему разрешено жить в Телятинках на время пребывания там его матери Е. И. Чертковой (см. Булгаков, с. 283). 14 августа 1910 г. было получено известие об окончательном снятии с Черткова запрещения жить в Тульской губ.

С. А. Толстая, находившаяся в болезненно-нервном состоянии, раздраженная пребыванием Толстого в Отрадном у Черткова, послала ему телеграмму: «Умоляю приехать скорее — двадцать третьего». Получив эту телеграмму в ночь с 22-го на 23-е, Толстой ответил: «Удобнее приехать завтра днем, телеграфируйте, если необходимо, приедем ночью». С. А. Толстая заставила Феокритову от своего имени послать вторую телеграмму следующего содержания: «Думаю, необходимо. Варя» (см. примеч. к письмам в т. 84, № 829 и 830).

В. Д. Матвеева — соседка по имению Сухотиных, тетка В. А. Матвеева (см. письмо 279 и примеч. 2 к нему). Очевидно, вернувшийся из ссылки сектант Григорьев просил Толстого написать ей, имея в виду устройство каких-то своих дел.

Толстой отвечает на письмо Остольской от июня 1910 г. (почт. шт.) (ГМТ). Одинокая женщина, находящаяся в тяжелом душевном состоянии, писала, что только самоубийство кажется ей единственным выходом для измученной души.

В письме от 1 июля Троицкая спрашивала Толстого, правда ли, что он «собирается сказать что-то дурное о женщинах», о чем пишут в газетах, и неужели он отрицает «совершенство духа у женщины».

Дн. Толстого за время с 1847 по 1900 гг. вместе с другими рукописными материалами были сданы С. А. Толстой на хранение в Румянцевский музей. Дн. более поздних лет находились у Черткова. С. А. Толстая видела в этом посягательство на свои права и требовала возвращения этих Дн.

В тот же день, 14 июля, А. Л. Толстая поехала в Телятинки к Черткову и забрала оттуда Дн. 16 июля Софья Андреевна вместе с Т. Л. Сухотиной отвезли их в Тулу и сдали на хранение в отделение Государственного банка (см. заявление Толстого в Тульское отделение Государственного банка от 16 июля 1910 г. — т. 82, № 303).

Ответ на письмо Бирюкова от 16 июля, в котором он спрашивал, можно ли приехать в Ясную Поляну (Бирюков, т. IV, с. 205).

Речь идет о друге и единомышленнице Толстого М. А. Шмидт, которая жила в 6 километрах от Ясной Поляны в д. Овсянниково. Об этом пожаре 6 июля Маковицкий писал: «У М. А. Шмидт был пожар… Сгорели все ее рукописи. Между ними все письма Л. Н. к ней, с которых копий нет. А также коллекция копий с писем Л. Н. к другим с 80-х и начала 90-х годов и ею переписанные копии с сочинений Л. Н. с вариантами…» (см.: ЯЗ, кн. 4, с. 295).

О болезни С. А. Толстой, определенной профессором Московского университета невропатологом Г. И. Россолимо, приезжавшим в Ясную Поляну 19–21 июля, см. т. 82, с. 78. Причиной обострения ее болезненного состояния явилось известие о передаче Черткову Дн. Толстого последних лет (см. пред. письмо).

Бирюков с семьей приехал в Ясную Поляну 30 июля и пробыл там до 4 августа (Бирюков, т. IV, с. 207–209).

Чертковы жили тогда в Телятинках.

С. Д. Николаев с женой Ларисой Дмитриевной жили в это время в д. Ясная Поляна.

Г. Н. Бирюкова, рожд. Шарапова.

Филипп Ефремов, почтальон из Баку, 19 июня писал Толстому о своей тяжелой жизни, сообщал, что ему удается иногда печатать стихотворения в газ. «Заря Востока», и просил совета, как «прозреть умственно» (ГМТ).

Речь идет об «Объяснительной записке к завещанию», составленной 31 июля 1910 г. (см. письмо 331).

Ради спокойствия в доме Толстой решил временно прекратить встречи с Чертковым.

См. письмо 330 и примеч. 1 к нему. У С. А. Толстой возникло подозрение, что тайно от нее составлено завещание, и это еще более осложнило напряженную обстановку в доме. Бирюков, приехавший в Ясную Поляну 30 июля, в беседе с Толстым не одобрил как само завещание, так и то, при каких обстоятельствах оно было составлено.

См. запись в «Дневнике для одного себя» от 2 августа в т. 22 наст. изд.

Письмо от 11 августа, в котором Чертков напоминал о мотивах и причинах, вызвавших составление завещания, и доказывал, что это был единственный способ обеспечить волю Толстого в отношении его литературного наследия. В «Дневнике для одного себя» Толстой записал: «Длинное письмо от Черткова, описывающее все предшествовавшее. Очень было грустно, тяжело читать и вспоминать. Он совершенно прав, и я чувствую себя виноватым перед ним. Поша был неправ» (см. т. 22 наст. изд.).

Речь идет о сыновьях Толстого, о которых Чертков резко высказался в своем письме.

См. пред. письмо.

Известие о составлении завещания было сочувственно встречено Т. Л. Сухотиной.

Ответ на письмо Черткова от 13 августа (ГМТ), в котором тот советовал Толстому перед отъездом в Кочеты не ездить прощаться с ним в Телятинки, так как это может вызвать новые осложнения в отношениях с С. А. Толстой.

противодействовать (фр.).

Женой и матерью Черткова.

Письмо неизвестно. По-видимому, в нем А. К. Черткова высказывала свое неприязненное отношение к С. А. Толстой. 14 августа Т. Л. Сухотина и А. Л. Толстая ездили в Телятинки, где старшая дочь Толстого пыталась смягчить остроту конфликта между матерью и Чертковыми. Очевидно, ей удалось пробудить в Чертковой понимание положения больной С. А. Толстой. Это обстоятельство, по-видимому, и имел в виду Толстой.