Сильвия Плат - Под стеклянным колпаком

Я свернулась клубочком в дальнем углу ниши и с головой укрылась одеялом. Меня потрясло не само известие о шоковой терапии, а откровенное предательство доктора Нолан. Мне нравилась доктор Нолан, я ее обожала, я доверилась ей и все ей рассказала. А она обещала, дав честное слово, что заранее скажет, если мне еще раз придется пройти через шоковую терапию.

Если бы она сказала мне об этом вчера вечером, я бы, конечно, всю ночь не сомкнула глаз, полная ужаса и дурных предчувствий, но к утру сделалась бы собранной и подготовленной. Я бы прошла по коридору между двух сестер, мимо Диди, Лубелль, миссис Сэвидж и Джоан с достоинством человека, спокойно идущего на казнь.

Надо мной наклонилась сестра и позвала меня. Я дернулась и еще глубже вжалась в угол. Сестра исчезла. Я знала, что через минуту она вернется в сопровождении двух громил-санитаров, которые поволокут меня, ревущую и кусающуюся, мимо собравшейся в холле ухмыляющейся публики.

Доктор Нолан обняла меня и по-матерински прижала к себе.

– Вы же говорили, что скажете мне! – крикнула я ей сквозь смятое одеяло.

– Вот я вам и говорю, – ответила доктор Нолан. – Я специально пришла пораньше, чтобы сказать вам, и я сама отведу вас на сеанс.

Я поглядела на нее сквозь опухшие от слез веки.

– А почему вы не сказали мне вчера вечером?

– Я решила, что тогда вы не сможете заснуть. Если бы я знала…

– Вы обещали, что скажете мне.

– Послушайте, Эстер, – сказала доктор Нолан. – Я отправляюсь вместе с вами. Я все время стану находиться там, так что все пройдет хорошо, как я и обещала. Я буду там, когда вы проснетесь, и приведу вас обратно в палату.

Я смотрела на нее. Она казалась очень расстроенной. Я выждала несколько мгновений, потом сказала:

– Обещайте, что останетесь там.

– Обещаю.

Доктор Нолан вытащила белый платок и вытерла мне лицо. Потом она крепко взяла меня под руку, словно давнюю подругу, помогла мне встать, и мы двинулись по коридору. Одеяло путалось у меня под ногами, и я бросила его, но доктор Нолан, казалось, этого не заметила. Мы прошли мимо выходившей из палаты Джоан, и я улыбнулась ей многозначительной и презрительной улыбкой. Она нырнула обратно и затаилась, пока мы не прошли.

Затем доктор Нолан отперла дверь в конце коридора и провела меня по лестнице в таинственные подвальные переходы, которые сложной сетью тоннелей и коридоров связывали между собой все корпуса клиники.

На стенах сияла белая туалетная плитка, через равные промежутки из темного потолка торчали голые лампочки. Тут и там стояли каталки и кресла на колесиках, притулившиеся у шипящих и урчащих труб, которые извивались вдоль блестящих стен, образуя сложную нервную систему. Я мертвой хваткой вцепилась в доктора Нолан, а она то и дело ободряюще сжимала мою руку.

Наконец мы остановились у зеленой двери с черной надписью «Электротерапия». Я в нерешительности замялась, и доктору Нолан пришлось подождать. Наконец я сказала:

– Давайте поскорей с этим покончим.

И мы вошли.

Кроме нас с доктором Нолан в приемной находились лишь мужчина с бледным лицом в потрепанном красно-коричневом халате с сопровождавшей его медсестрой.

– Не хотите присесть? – Доктор Нолан указала на деревянную скамью, но ноги у меня налились тяжестью, и я подумала, как тяжело мне будет вставать, когда войдут те, кто будет проводить шоковую терапию.

– Я лучше постою.

Наконец из внутренней двери вышла высокая, мертвенно-бледная женщина в белом халате. Я думала, она заберет мужчину в красно-коричневом халате, поскольку он был первым, и очень удивилась, когда она подошла ко мне.

– Доброе утро, доктор Нолан, – сказала она, обнимая меня за плечи. – Это Эстер?

– Да, мисс Хьюи. Эстер, это мисс Хьюи, она все сделает, как надо. Я ей о тебе рассказывала.

Мне показалось, что в женщине росту метра два с лишним. Она с добрым взглядом наклонилась надо мной, и я заметила, что ее лицо с выступавшими передними зубами в свое время очень сильно пострадало от угревой сыпи. Оно походило на карту лунных кратеров.

– Полагаю, мы можем заняться вами прямо сейчас, – проговорила мисс Хьюи. – Мистер Андерсон не станет возражать, если немного подождет, не так ли, мистер Андерсон?

Мистер Андерсон ничего не ответил, и меня проводили в соседнюю комнату в обнимку с мисс Хьюи и шедшей следом доктором Нолан.

Сквозь щелки прищуренных глаз, которые я не осмеливалась открывать, дабы не умереть на месте от вида полной картины, я разглядела высокую кушетку, туго, как барабан кожей, обтянутую простыней, а за кушеткой – устройство и за ним человека в маске (я не смогла определить, мужчина это или женщина), и еще людей в масках, стоявших по обе стороны от кушетки.

Мисс Хьюи помогла мне забраться на кушетку и лечь на спину.

– Скажите что-нибудь, – пробормотала я.

Мисс Хьюи начала говорить тихим, убаюкивающим голосом, смазывая мне мазью виски и прилаживая маленькие электрические кнопочки по обе стороны головы:

– Все будет хорошо, вы ничего не почувствуете, просто прикуси́те…

Она положила что-то мне на язык, и в панике я резко сомкнула челюсти, после чего тьма стерла меня, словно мел с доски.

– Эстер.

Я очнулась от глубокого, обволакивающего сна, и первое, что увидела, – плывущее передо мной лицо доктора Нолан, повторявшей:

– Эстер, Эстер.

Я протерла глаза плохо слушающейся рукой. За спиной доктора Нолан я разглядела тело женщины в мятом халате в черно-белую клетку, распростертое на кушетке в такой позе, словно она упала с огромной высоты. Прежде чем я сумела разглядеть что-то еще, доктор Нолан вывела меня через дверь на свежий воздух, напоенный небесной синевой.

С меня словно смыло все страхи и тревоги. Я чувствовала себя удивительно умиротворенной. Стеклянный колпак повис в пространстве в нескольких метрах у меня над головой. Меня овевало дуновение воздуха.

– Все прошло так, как я вам говорила, да? – спросила доктор Нолан, когда мы возвращались в «Бельсайз» по хрустевшим под ногами опавшим листьям. – Так вот, все и впредь станет проходить так же, – твердо заявила она. – Сеансы шоковой терапии будут у вас трижды в неделю – по вторникам, четвергам и субботам.

Я сделала большой глоток свежего воздуха.

– И долго они будут продолжаться?

– Это зависит, – ответила доктор Нолан, – от вас и от меня.

Я взяла серебряный нож и разбила верхушку яйца. Потом положила нож и посмотрела на него. Я попыталась понять, почему так люблю ножи, но мысль сорвалась с логического крючка и упорхнула, словно птица, в самую середину пустоты.

Джоан и Диди сидели рядышком на рояльной банкетке, и Диди учила Джоан играть «Собачий вальс», при этом скользя пальцами по черным клавишам, а Джоан – по нижним, белым.

Я подумала: как же плохо, что у Джоан такое грубое, «лошадиное» лицо с крупными зубами и серыми, как морская галька, глазами навыкате. Да она не смогла удержать даже такого парня, как Бадди Уиллард. А муж Диди, очевидно, жил с очередной любовницей и относился к ней, как к облезлой и вонючей старой кошке.

– А мне письмо-о-о, – пропела Джоан, просовывая свою взъерошенную голову в дверь моей палаты.

– Рада за тебя, – ответила я, не отрывая глаз от книги.

После пяти следовавших один за другим сеансов шоковой терапии я получила разрешение на выход в город, и Джоан крутилась вокруг меня, как огромная запыхавшаяся плодовая мушка, словно сладость выздоровления представляла собой что-то такое, что она могла высосать, просто находясь рядом. У нее отобрали книги по физике и стопки запыленных блокнотов с конспектами, которыми она буквально завалила палату, и снова ограничили передвижения пределами клиники.

– А не хочешь узнать, от кого оно? – Джоан протиснулась в дверь палаты и присела ко мне на кровать. Мне хотелось сказать ей, чтобы она убиралась к черту, что от ее вида у меня мурашки по коже бегали, вот только я не решилась.

– Ну ладно. – Я заложила пальцем страницу в книге и закрыла ее. – От кого письмо?

Джоан выхватила из кармана юбки светло-синий конверт и, дразня меня, помахала им.

– Ну, разве не совпадение! – сказала я.

– Что значит – совпадение?

Я подошла к письменному столу, взяла светло-синий конверт и, в свою очередь, помахала им Джоан, словно платком на прощание.

– Мне тоже пришло письмо. Интересно, совпадают ли они по тексту?

– Ему лучше, – сообщила Джоан. – Он вышел из больницы.

Воцарилось недолгое молчание.

– Ты собираешься за него замуж?

– Нет, – ответила я. – А ты?

– Да он мне не очень-то и нравился, – уклончиво улыбнулась Джоан.

– Вот как?

– Да. А вот семья его мне нравилась.

– В смысле мистер и миссис Уиллард?

– Да.

От слов Джоан у меня по спине пробежал холодок.

– Я их обожала. Они такие милые, счастливые, не то что мои родители. Я навещала их все время… – Тут она замялась. – Пока не появилась ты.