Николай Куценко - Записки продавца

www.napisanoperom.ru

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.

© Н. Куценко, 2014

© ООО «Написано пером», 2014

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес, 2014

В этот день мы с мамой как обычно стояли на дороге в попытках тормознуть проезжающие мимо машины. Мы жили в нескольких километрах от Звездного городка, где я ходил в школу, а мама работала в магазине, и попутка была единственным способом туда добраться. Машины попадались разные. И я часто пытался угадать, какая же остановится в этот день.

Толком уже не помню, что я загадал, но мой прогноз явно не оправдался, потому как остановилась черная «Волга» – машина, на которой в то время могли ездить только какие-то особенные люди из другой, параллельной нашей жизни. За рулем машины оказался добрый старичок, который пытался со мной общаться и даже угостил конфетой. Но в тот момент я был занят разглядыванием салона машины, которую до этого и видел только по телевизору. Да и показывали больше не саму машину, а очень важных товарищей в похожих темных костюмах с похожими исполненными собственной важности лицами: руководителей страны и «видных политических деятелей». Так что старичок-водитель сильно отвлекал меня от созерцания чуда, в которое мне довелось попасть.

Мы незаметно домчались до школы, и вышли из чуда на колесах, поблагодарив водителя: предложить ему деньги за проезд у мамы как-то язык не повернулся. И хорошо, что не повернулся! Потому как спустя пару лет я случайно увидел передачу, где выступал он – наш водитель. «Ого! – подумал я тогда, – видать какая-нибудь шишка».

И заслушался его рассказами о космосе, об удивительных людях, с которыми он работал, навсегда «заболевших» небом, и о чувствах, что он испытал, когда оказался один в бездонной черной тишине… Да-да, хозяином той «волги», что потрясла тогда мое детское воображение, был первый космонавт, вышедший в открытый космос – Леонов Алексей Архипович. И так пожалел, что смотрел не на него и слушал в пол уха!..

В тот момент что-то во мне перевернулось, и я твердо решил стать космонавтом и запомниться миру чем-то ярким и героическим.

Космонавтом я, не стал, но свои проблемы и барьеры на пути научился преодолевать, ощущая радостный вкус – пусть маленьких, но – побед!. Напротив, суждено мне было стать человеком совсем негероической профессии – продавцом. И даже не столько продавцом самых продвинутых технологий или модных товаров, а, – как ни странно это прозвучит, – собственных эмоций.

А начиналось все вовсе не в корпорациях, продажами в которых я руководил, и не в университете, который в течение 5 лет убивал во мне живой интерес к людям и окружающему миру, а все в том же далеком детстве, все в том же Звездном городке.

Сколько же мне тогда было? Думаю, не больше десяти. К нам в дом прибежала подруга мамы и шумно и сбивчиво стала рассказывать, что у нас в Звездном планируется поездка для детей в Польшу – туристическая! Что было в те времена страшной редкостью. И путевки на эту «редкость» остались всего две. Одна – как она планировала – для ее дочери, а другая – для меня:

– Тома, ну пусть Коля едет с Верунькой, им вдвоем веселее будет, да и мне не страшно Верку отпускать с ним: хоть еще и маленький, но все ж мужчина, – засмеялась она.

– Сонь, да не знаю… Страшно как-то. А вдруг там с ними что-нибудь случится, как мы потом жить-то будем? Нет, не хочу, не поедет он никуда! – отрубила мама.

В словах соседки я почувствовал издевку, а Верка всего-то старше меня была на год. Но обижаться было некогда: от одной мысли, что я могу поехать за рубеж, где, кстати сказать, никто из всей моей родни ни разу не был, у перехватило дух:

– Мам-мам, ну, пожалуйста, отпусти! Я всю жизнь мечтал! Я даже на море ни разу не был, а тут – Польша! – взмолился я и затряс ее за руку.

– Коля, хватит! Сказала нет, значит – нет, – отстранилась мама.

Я… Я не выдержал и заплакал. Где справедливость? Мои друзья каждое лето ездили на море, и потом долго еще рассказывали всякие истории про далекие города, звучащие, как названия планет, – Сочи, Ялта, Евпатория, Геленджик… А я каждое лето маялся у бабушке в деревне на Украине. И тут я в отчаянии закричал:

– Если ты меня не пустишь, я убью себя. Не хочу больше так жить!

Мама от неожиданности потеряла дар речи, а тетя Соня подпрыгнула на диване:

– Тамара, да отпусти ты его! Вдруг и вправду убьет себя, – они сейчас, знаешь какие?.. Чего угодно можно ожидать… Как вы с Валентином после этого жить будете? – воспользовалась моментом тетя Соня.

– Да Бог с тобой, какие ты вещи страшные говоришь! Ладно, пусть едет, а то и правда уж десять лет, а кроме деревни ничего не видел, – неожиданно быстро сдалась мама.

И они принялись обсуждать с тетей Соней детали предстоящей поездки. Оказалось, что помимо оплаты за поездку надо будет взять с собой некоторые вещи для того, чтобы на таможне обменять их на местные деньги – злотые. В Союзе валюту купить было нельзя, и только таким путем можно было хоть что-то получить на карманные расходы. Среди рекомендованных вещей предполагались: матрешки, брелоки с советской символикой, открывашки с гербами и почему-то детские сапоги, ну и другая всякая всячина, не представляющая особенной ценности, ну, может быть, кроме сапогов. Никто этот список не обсуждал и не критиковал, поскольку другого шанса получить заветные злотые не было.

На следующий день мы с мамой поехали по рынкам покупать все это барахло. Много решили тоже не набирать, так как думали, что останется время и на музеи. И этот «всякой всячины» набралось примерно на сумку.

Через неделю родители повезли нас с Веркой в Москву на пункт сбора. Погода стояла отличная, и все участники будущего путешествия в радостном нетерпении собирались в группки на улице и о чем-то беседовали. Группа была уж очень разнородна по составу и возрасту: от семи до шестнадцати. Но родителей это почему-то не удивило. К нам вышли два экскурсовода, Ирина и Марина:

– Уважаемые родители, надеюсь, что дети взяли с собой достаточно товаров, которые, как мы и обещали, можно будет обменять на таможне на злотые. В остальном программа наша довольно многообразна: мы посетим три города, осмотрим основные достопримечательности и даже увидим бункер, где скрывался Гитлер, – сказала уверенно Марина.

Родители тихо переговаривались, помогая складывать баулы с товарами в автобус. Водитель прогревал мотор и был готов тронуться в путь. Через час мы выехали из Москвы.

Весь автобус был завален барахлом, заполнившим каждый сантиметр свободного (некогда) пространства. Особенно много его было у экскурсоводов. «Наверно им нужно много злотых, – они же старше всех» – подумал я. Но об истинных причинах нашей поездки ни я, ни другие ребята, конечно, знать не могли.

Ночью мы остановились на польской таможне и простояли там несколько часов. Ирина с Мариной, явно нервничая, все время бегали курить, а водитель, отчаянно жестикулируя, о чем-то говорил с пограничниками, периодически матерясь в сторону. По его виду несложно было догадаться, что нас по каким-то причинам пропускать не хотят. Все мы тоже как-то поднапряглись: ехать домой никому не хотелось. В результате многочасовых переговоров «консенсус» был найден: водитель вытащил два ящика водки и отдал пограничникам. И мы, наконец-то, пересекли границу с Польшей, за которой уже медленно начинало вставать первое мое «заграничное» солнце.

Автобус проехал несколько километров и остановился у ближайшего ларька, чтобы пассажиры могли выйти и купить себе воды, но злотые были только у экскурсоводов и некоторых старших членов группы. И тут я вспомнил про наши вещи, которые мы должны были обменять на таможне на деньги и побежал к Ирине:

– Ирина, надо вернуться назад: мы с Веркой забыли обменять вещи на злотые!

– Не переживай, будет еще у вас с Веркой возможность все поменять и не раз, – успокоила она меня.

Что она имела в виду, я тогда не понимал, но вдруг я увидел ее и сразу обо всем забыл: в витрине ларька гордо стояла красная банка колы, которую до этого видел только по телевизору. В этот момент я понял, что мечтал об одном: открыть банку и попробовать! И что скоро мечта сбудется: надо только обменять мое «барахло» на вожделенные злотые. Ну, и настроение сильно улучшилось.

Вечером мы заехали в лес, который вел к бункеру. Дорога все время петляла, – как нам сказали, это было сделано для того, чтобы уменьшить шансы попадания авиабомб в машину, на которой в давние времена мог ехать… Гитлер. О нем я что-то слышал, но не мог тогда вспомнить что именно.