Александр Интелл - Пиксельный

* * *

Звонит телефон. На дисплее номер Романа.

– Да.

– Уже семь. Готов?

– Я никуда не пойду.

– Ты пьяный? Почему не пойдешь?

– Да… в смысле нет. Не хочу никуда идти. Передай всем привет, скажи, что не пришел, потому что болен.

– Слышь, хорош. Давай подъезжай, в чем дело?

– Да машина сломалась, в смысле украли ее… проблемы тут всякие. Не до вечеринок, понимаешь?

– Я всем пообещал, что ты придешь, тебя все хотят видеть. Нахрена так делать?

– Вы там когда успеваете встречаться, а? Такое впечатление, у вас у всех встроен чип в голове, связывающий одноклассников между собой. Вам их на выпускном вшили, да? Ну, признайся. Вы команда киборгов-выпускников по госзаказу для выполнения какой-то важной миссии? Если так, почему мне не вшили? Я же с вами на расстоянии не общаюсь.

– Ой, прекрати это. Короче, приедешь или нет?

– Нет!

– Ладно, я всем скажу, что ты отказался в последний момент.

Короткие гудки.

В какой такой последний момент, а?

Псих.

Реально, они все киборги там, со вживленными чипами-передатчиками. «Я всем пообещал, что ты придешь…», когда это ты успел всем пообещать? Весь день обзванивал что ли? Зачем вообще придумывать эту сходку, если все уже пообщались и успели обменяться новостями с помощью чипов-передатчиков? Может быть, они хотят и мне вживить такой на сходке?

Следующие полчаса я норовлю вернуться к игре, редко пью вино, стараюсь ни о чем не думать. «Я всем скажу, что ты отказался в последний момент». Да чтоб тебя!

* * *

По тому факту, что у клуба не находятся штук двадцать иномарок или хотя бы с десяток отечественных новинок, я заключаю – неудачников в моем классе получилось намного больше, чем предвидел.

В клуб я прошел без проблем. Даже не знаю, чего боялся. Лысого охранника, с которым повстречался в прошлый раз, сегодня не оказалось.

Нашу компанию видно сразу – пьяная толпа у стойки бара и два сдвинутых столика поблизости привлекает внимание посетителей.

Гудя и гогоча, собрание неудачников демонстрирует разноцветные шмотки, купленные специально для вечеринки, смешно закрученные волосы, голые ноги и дешевые украшения, вроде копеечных китайских часов; все с выпивкой. В некоторых я вижу клерков, в других – содержанок, и думается, что догадки мои верны примерно на восемьдесят процентов.

В зале играет музыка, ничего не говорящая мне совершенно. Единственное, что я понимаю – песня без слов заграничного диджеестроения. Тусовщики двигаются с ней в такт, перемещаются, качают головой, как болванчики или неваляшки.

Кажется, все уже бухие.

Я робко подступаю, как бы извиняясь за свое опоздание, да и вообще, за существование в этом мире.

– Привет всем. – говорю я, потирая нос указательным пальцем, шмыгая и создавая впечатление кокаинового торчка.

Сначала я думаю, что это как раз они все наркоманы и поэтому у них такая запоздалая реакция: половина вообще не заметила моего появления, половина уставилась с непонимающим выражением на лицах.

Вскоре до меня доходит: они вообще не помнят кто я такой. А я почему-то помню всех, не смотря на довольно кардинальные преображения неваляшек: Миша, Антон, Вахтанг, Вова, Коля, Даша, Вика, Полина… Всех помню. Ромы почему-то нет.

– Эй! – ко мне подлетает Вахтанг.

Насколько я помню, он сейчас юрист. Только конкретный его род занятий не известен и вызывает сомнения, потому как, будучи юношей и учась в университете, по вечерам Вахтанг промышлял грабежом сотовых телефонов. Нормальный такой юрист. Надеюсь, за это время с ним случилось что-нибудь хорошее, и род занятий сменился, а не увеличил масштабы.

Мы жмем друг другу руки, хлопаем по плечу. Мне немного противно, но по возможности я пытаюсь изобразить улыбку. Хотя, если честно, я уже и забыл, как это делается.

До окружающих постепенно доходит, кто я такой и они оживляются. Начинаются пьяные крики девушек, вроде «Это ты?», «Я тебя не узнала!», «Ты так изменился!», и гоготание парней с последующими братаниями в стиле «чувак, давно не виделись».

Я заказываю виски и мы минут пятнадцать говорим о всякой чепухе: кто где живет, чем занимается, сколько детей, сменил/сменила ли фамилию, почему я продолжаю игнорировать их «вконтакты» и «одноклассники». Я ссылаюсь на занятость, придумываю разные истории в издательстве, хвалюсь несуществующими гонорарами и тиражами. Внезапно появляется легкость, и я чувствую улыбку на лице. Одним словом, веду себя как полный лицемер. Вернее, я он и есть. «Куда ж деваться, раз так принято: не показывать горести и страдания, держать марку» – сам себя оправдываю. Вот занятно, а у них действительно все так хорошо, как рассказывают, или так же, как у меня?

Спустя некоторое время появляется Рома, обладатель двухметрового роста и брутальной внешности, которой так и не научился пользоваться. Мой бывший лучший друг, а ныне – среднестатический клерк в одной из, как он говорит «ведущих компаний Урала, занимающихся ит-технологиями».

– Ну здорово. Все-таки решил прийти? – Рома одет в голубую рубашку, серые брюки, лакированные туфли, на левой руке, вроде бы, дорогие часы – наверное, для образа.

– Ага. Чего-то выпить захотелось. Бухнем? – продолжаю я лицемерить.

– Ну пошли. – он улыбается.

Мы берем выпивку и располагаемся за свободным столиком, подальше от толпы. Роман закуривает, чему глаза отказываются верить.

– Ты… куришь?

– Ага.

– Нафига?

– Нервы успокаивает. Из-за работы все.

– Ну дак брось. Далась тебе эта конторка! Над вами же там издеваются: заставляют петь гимны, спать с боссом, прыгать с парашютом на корпоративах – на мне все та же дебильная улыбка.

– Ха! Ну да, а еще мы пускаем кровь новым сотрудникам и затем мажемся ей, чтобы принять в наши ряды. Ха-ха! – видно, что Роман уважает офисный юмор. – Ну а если серьезно, то просто не могу. Может и бросил бы, но хочу пост коммерческого директора. Если буду в том же темпе работать, то через полгода получу.

И работы станет еще больше, подумал я.

– И чего, будешь терпеть? А если другого поставят, что тогда?

– Ну не могу я все бросить, понимаешь? Квартиру новую хочу, машину, Лерка свадьбу просит… А это, сам знаешь, сколько бабла надо.

На самом деле, когда слышу подобные слова от бывших друзей, становится совсем не по себе. И вроде бы все понятно, закономерно и ничего предрассудительного нет: ну работает человек, трудоголик он, денег хочет, ценности у него такие. Но вот когда слышу слова, вроде «бабло», это очень расстраивает. И постоянно бью себя по голове, говорю, что ничего не случилось, просто у него одни ценности, а у тебя другие. У него любимая девушка, о свадьбе думают, наверное, дети скоро появятся; а ты сидишь, один, брошенный, никому не нужный критик мира тобою не придуманного, гнешь непонятно что, и сам давно запутался. И времени ведь много прошло: пугаться, расстраиваться не нужно, ты уже давно не из тех, кто может повлиять на кого-то или что-то изменить, да и не имеешь право – взрослый человек, сам разберется, как ему жить. Да и нужен тебе этот геморрой? Только хуже наделаешь! Вот сидит он рядом, ну и молчи ты в тряпочку, не лезь, не учи жить, он вообще лучше тебя живет! Ан, нет. Не могу я так… Что-то внутри переворачивается, борется с этой пресловутой неправильностью. Сидят какие-то детские идеалы, и давят… давят, заставляют чего-то не делать, чего-то запрещают, а главное – норовят проповедовать в массы. И никому-никому это в жизни уже не надо, а ты все гнешь и гнешь. Сам страдаешь, но продолжаешь.

– Слушай, я помню, давным-давно спрашивал, пока ты в универе учился, какая у тебя мечта. Раз пять. И ты все пять раз отвечал – квартира, машина. Ну вот, все это у тебя есть. А теперь-то чего делать?

– Пост коммерческого директора получать. – ухмыляется он.

– И все?

– А чего тебе еще надо? – Рома поднял брови.

– Ну, допустим, рано или поздно ты его получишь. И ты что, получается, будешь счастлив?

– Ну да. – в его глазах отражается полная искренность.

– Хм. Слушай, а вот есть у тебя самая прекрасная, самая искренняя, самая лучшая, такая Лучшая Мечта?

– Ну… разве только генеральный директор, или хотя бы зам.

– Точно этого хочешь?

– Да точно! Чего ты прикопался? – Роман добро улыбается и я вижу, что он искренен.

– Да нет, Ром. Я думаю, это хорошо. Твои мечты растут, становятся сложнее и исполняются. Я рад за тебя, правда. – я, действительно за него рад.

– Пасиба. Ну а ты как? Тебя вообще не слышно не видно. Новое что-то написал?

– Вот, тружусь. Пока все идет не очень динамично, как хотелось бы.

– Исписался? – острит Ромка.

– Да нет, просто… с духом еще не собрался.

К нам подлетает Миша, одетый в гламурного мальчика: яркая, броская футболка, штанишки со стразами, ботиночки цветастые-цветастые.

Ну Епа Толя!

Его род занятий мне не известен вовсе, но как я знаю, он получил прекрасное военное образование в Москве, и скорее всего, там и остался. Я никогда не полагал, что такому меркантильному и транжирному человеку как Мише, необходимо подобное образование. Но потом глянул на других военных, подумал, и заключил: все соответствует и гармонирует.