Мария Воронова - Клиника жертвы

Глава пятнадцатая

Увидев в киоске ветку мелких розочек, Нейман восхитился и немедленно решил, что она должна принадлежать Кристине.

Купив цветы, пошел на станцию. Сегодня суббота, выходной, но Кристина дежурит, добивает смену. Он быстренько отдаст цветы, напомнит, что все еще ее любит, и все! Ну, выпьет стаканчик чаю, если предложат. Проводит домой, если разрешат.

Настроение было прекрасное. Врачи сказали, что Дора определенно идет на поправку, и скоро с ней можно будет общаться.

– На вызове, – улыбнулась диспетчер, когда он спросил, где Кристина. – Только что уехали.

– Я подожду.

Он устроился в холле перед телевизором. Как же давно ему не удавалось так спокойно, по-стариковски, посмотреть телик! В квартире вечно торчит куча народу, или отвлекают его, или зовут есть, или безжалостно критикуют передачу, отравляя всю радость просмотра.

Он блаженно вытянул ноги и защелкал пультом. Новости, ток-шоу, опять новости, концерт…

С улицы донесся тягучий вой сирены. Кто-то спешит на вызов, обычное дело. Но тревога почему-то царапнула по сердцу. Владимир Валентинович потер левую сторону груди, поднялся и подошел к столу диспетчера.

– Что случилось?

– Машина Кристины Петровны стукнулась с каким-то идиотом.

– О господи…

– Нет-нет, не волнуйтесь! – Диспетчер даже привстала. – Кристина Петровна только что звонила. Это машина в тот адрес полетела, куда они не доехали. А им самим помощь не нужна. Да вы можете сходить туда. – Она назвала перекресток. – Здесь близко.

Нейман дослушивал уже на ходу. Пешком, дворами, он доберется быстрее, чем даже на «скорой».

Причина ДТП оказалась банальнейшей – водитель легковушки не пропустил «скорую» с включенным спецсигналом.

Нейману захотелось выругать водителя «скорой»: нельзя же настолько верить в законопослушность сограждан! Сам он, даже если включал так называемый шайтан-фонарь, все равно соблюдал осторожность.

Серьезных повреждений на машинах не было. Кристина стояла рядом с водителем, задумчиво пиная бампер.

От сердца отлегло.

– Капраз, дорогой! – возбужденно приветствовала его Кристина.

– Вы целы?

– О да! – Она громко рассмеялась. – Я в порядке.

Нейман вопросительно взглянул на шофера.

– Головой в лобовое стекло ударилась, – хмуро пояснил тот. – Классика жанра. Отвезете ее в больницу, пока я на месте разберусь?

– Конечно. Больше никто не пострадал?

– Никто. – Водитель перекрестился.

– Я никуда не поеду! – заявила Кристина. – Капитан покидает корабль последним.

– На трассе я капитан. А у вас, похоже, сотрясение мозга.

– Вы мне льстите, – хихикнула она.

Нейман понимал, что эта необычная для Кристины веселость – следствие травмы.

– Тогда я сейчас вызову сюда «Скорую помощь»!

– Ни в коем случае! – Ее шатнуло, и она неловко схватилась за отворот его куртки.

Владимир Валентинович машинально поддержал ее за талию. Начальница прильнула к нему и опять расхохоталась:

– Что вы на меня так смотрите? Я понимаю, что слегка не в себе. Но скоро все пройдет. Нельзя мне в больницу, капразик, миленький! За ДТП с пострадавшими мне как руководителю подразделения вынесут весь мозг! И не погнушаются, что он сотрясенный!

– Хорошо. – Владимир Валентинович поднял руку, останавливая такси. – Я отвезу вас домой.

– Спасибо. – По-прежнему держась за отворот неймановской куртки, она склонила голову ему на грудь.

Унылое утро расцвело и заиграло. Низкое алюминиевое небо засветилось жемчужным светом, грязные лужи заблестели.

– Раз уж вы привезли меня, побудьте моим рабом, – потребовала она, вальяжно раскинувшись на диване.

– Я хотел везти вас в больницу. – Кряхтя, Нейман опустился на колени и снял с нее ботинки. Левую ступню он словно нечаянно поставил себе на ладонь, чтобы разрешить давно волновавший его вопрос. Как он и предполагал, ступня оказалась меньше ладони. – И сейчас вокруг вас бегали бы не рабы, а врачи со шприцами…

– А вы напоите меня чаем, да? Капраз, не обижайтесь! Обращайте на мои выходки столько же внимания, как если бы я была пьяная.

– Все в порядке, Кристина Петровна! Сейчас я укрою вас этим замечательным пледом, заварю чай и сбегаю в аптеку. Есть у вас поблизости?

– Да, есть какая-то сетевая. Но я не верю в лекарства, особенно в лекарства для мозгов. Полежу, посплю, и все пройдет.

Вздохнув, Нейман отправился на кухню готовить чай. Да уж, никто не относится так небрежно к своему здоровью, как медики! Самый бесстрашный подводник, получив травму в ДТП, сразу укладывался в госпиталь страдать, даже если дело касалось сломанного пальца. То же при малейших признаках простуды.

А врачи выходят на смену с температурой тридцать восемь, с давлением, чуть ли не с инфарктом…

Может, настоящий профессионал никогда не верит в то, чем он занимается? Попы высокого ранга не верят в бога, юристы – в закон, доктора – в медицину…

Может, нельзя верить в то, чем зарабатываешь, и зарабатывать тем, во что веришь?

Размышляя подобным образом, Нейман обнаружил на уютной кухне милый старинный подносик. Поставив на него кружку с чаем и бутылочку йогурта, он специальным лакейским шагом вернулся в комнату.

– Вы так заботитесь обо мне, капраз! – улыбалась Кристина. – Вы совсем на меня не злитесь?

– Нет.

– Так я и думала! – Она потянула его за руку, вынудив сесть рядом. – А ведь вы мне очень нравитесь, если честно! Я просто в вас влюбилась! Давно еще, когда о ваших чувствах не было и речи! Вы мне один раз приснились, будто я с вами целовалась, представляете?

Он посмотрел на нее: Кристина будто светилась. От нее шел поток доверия, симпатии и удовольствия от собственной смелости.

– Это был такой сон!

– Кристина, – он взял ее за руку, – вы уверены, что хотите, чтобы я это слышал?

– Уверена! Чего там замолкать на самом интересном месте! Я помню, во сне это был такой покой… Умиротворение…

– Тогда, может быть…

– Нет, не может! Не может, дорогой Владимир Валентинович! Сон – это сон, а жизнь совсем другое дело! И чем лучше нам будет вначале, тем больнее станет потом!

– Да почему нам должно стать больно?

– Потому! Вы же знаете песню про два одиночества. Если мы сейчас станем ломать свои жизни, чтобы построить одну общую, то останемся каждый при своих руинах. Лично я не желаю так рисковать.

– Но, Кристина…

– Нет! Я не хочу привязываться к вам так, чтобы потом отрывать вместе с собственным сердцем! Ясно?

– Яснее некуда.

Она вдруг снова заулыбалась:

– А хотите, один разок поцелуемся? Как в моем сне? Просто узнаем, как могло бы быть.

Нейман покачал головой:

– Нет, Кристина. Что могло бы быть, этого никто знать не должен.

– Да, вы правы, – рассмеялась она. – Не будем трогать хрустальную мечту грубыми лапами реальности.

Она не стала брать больничный. Выходные пролежала в постели под патронажем Владимира Валентиновича, который, несмотря на вопли протеста, все же купил специальные витамины для нервной системы, пирацетам и противоотечные. Нарочитая веселость прошла первым же вечером, но, кажется, Кристина не жалела, что наболтала лишнего.

Хлопоча у нее по хозяйству, Нейман чувствовал не только всей душой, но и какими-то более примитивными устройствами организма, что ей с ним так же хорошо, как и ему с ней. А раз она призналась, что он будоражит ее как мужчина… Да, он принял ее отказ, но он его не понимал! И против собственной воли смотрел на него как на детское упрямство.

В понедельник Дора пришла в сознание, врачи ходили довольные и гордые, но на все вопросы о прогнозе отвечали медицинским термином «тьфу-тьфу-тьфу!». Глеб не говорил жене, в чем его подозревают, не хотел волновать, да, похоже, на радостях это обстоятельство изгладилось из его памяти. Однако следователь явился, как только узнал, что с Дорой можно разговаривать.

Когда ей сообщили, что Глеб считается виновником ее травмы, хохот потряс реанимацию. Отсмеявшись, Дора категорически заявила, что упала сама и только сама. На самом деле, хоть она и не запомнила деталей, силуэт мужчины в синей куртке, внезапно появившегося на ее собственной кухне и напавшего на нее, всплыл в Дориной памяти.

Несмотря на перенесенную травму, она быстро сообразила: Глеб будет числиться подозреваемым, пока не найдут истинного виновника. А вдруг его никогда не найдут?

Кристина заглянула в шоферскую комнату. Нейман, отдыхавший на кушетке, поспешно вскочил.

– Лежите, капраз! Я просто удивилась, отчего вы не дома, ведь ваша смена закончилась четыре часа назад.

Он засмеялся:

– Знаете, у меня теперь не дом, а Ноев ковчег. В моей спальне Лариса, в холле – Артур, а я в кухне принимаю форму уголка.

– Лариса живет у вас? – удивилась она.

– Разве вы не знали? – в свою очередь, удивился Нейман.

– Значит, она все-таки ушла от мужа. Как же я рада за нее! Помните, я вам рассказывала про свое несостоявшееся замужество? Так вот: моим женихом был Игорь. И когда я познакомилась с Ларисой, все время чувствовала… не вину, конечно, а ответственность за нее, что ли… Но я же не могла ей навязываться, сами понимаете. Знаете, капраз, вам незачем больше мучиться. Пусть Лариса переезжает ко мне.