Роман Третьяков - Любовь за деньги. П… роману с Бузовой

– Более того, вот вам показательный пример. Та же самая история с Матраццо на многое мне открыла глаза. Возможно, там ничего не было, возможно, кто-то из них врет. Но факт, она же пошла к нему… А вы, Ксюши, знаете, зачем девушка после клуба идет к молодому человеку…

– Рома, – продолжала Собчак. – Насколько я понимаю, сейчас у тебя уже новая девушка и новые отношения?

– Да, это так. У меня уже новая девушка. Мы познакомились не так давно, но это не мешает мне называть наши встречи отношениями. У нас все очень серьезно.

– А как ее зовут? – интересовалась Бородина.

– Ее зовут Света.

– Я попросила Рому, – вклинилась Оля, – на последней нашей встрече не так восторженно говорить о своих новых отношениях, но это его право, он считает, что сейчас именно тот период, когда об этом надо говорить…

– А почему я должен тебе врать? – вступил в диалог с Олей я.

– Не должен.

– Не должен, я тоже так считаю.

– Я попросила его: пожалуйста, ты делаешь… пффф. Сейчас бесполезно что-либо говорить, спрашивать, выяснять. – Оля запиналась, ей было очень трудно говорить. – Я не пытаюсь Рому ни в чем обвинить, просто, видимо, мы не прошли проверку временем. Но я могу сказать, что я до последнего момента была уверена, что это просто сложный этап в наших отношениях, и что все наладится, и что мы будем вместе, что мы это преодолеем, мы и раньше ругались, сходились, расставались, я просто знаю, что у меня эти отношения были самые яркие, самые красивые. Я очень много вложила в них, я этого человека любила по-настоящему и была готова выйти за него замуж, я думала, что у нас будут дети. Я думала, что у меня больше никого не будет, кроме него. Я ему благодарна за все эмоции, которые я испытала рядом с ним. Потому что я была действительно счастлива. В том, что Рома выбрал другую жизнь, я его не виню, может быть, в этом я отчасти виновата. Он мне сказал, что основная причина нашего разрыва в том, что я его опозорила на всю страну и предала. Я хочу попросить прощения у семьи Романа. Извините, если я как-то опозорила вашего сына. Спасибо тебе за все, Ром. За все хорошее, что ты сделал.

– И тебе спасибо большое за все хорошее. – Я сказал это как-то грубо, формально, что самому стало неприятно.

– Ну что ж, – начали подводить итоги ведущие. – Роман, который должен был вернуться, вернулся, но уже совершенно иным. Мы провожаем его к воротам.

– Может, ты останешься? Чаю выпьешь? – тихо и очень мило спросила Оля.

– Зачем давать лишний раз надежду? Все, Оль, я пойду. Все закончилось. Удачи тебе.

Я вышел за ворота.

Первая мысль, которая промелькнула, была проста и совершенно убедительна: «Вот и все. П…дец Роману с Бузовой».

Далее я совершенно спокойно, без внутренних терзаний пересек подвесной мост и потопал в сторону домика администраторов, чтобы снять с себя микрофон, забрать у них свои вещи и покинуть это место.

Раздался телефонный звонок.

– Роман?

– Да, Николай Алексеевич.

– Жалко вас. Такая любовь была. Я, если честно, до конца не верил, что вы расстанетесь. До последнего думал, что ты придешь и заберешь ее.

– Нет.

– Ну я уже сказал то, что хотел.

– Николай Алексеевич, спасибо вам огромное. Мне очень приятно, что мы работали вместе. Я иногда сижу и злюсь на вас, но в то же время ощущаю какое-то родство и даже тепло. Я недавно прочел в Сети про стокгольмский синдром.

– Это когда заложники после пыток питают к террористам родственные чувства?

– Да. Думаю, может, к вам у меня именно он?

– Ха-ха-ха! Ну это ты слишком.

– Нет, правда. Я иногда вас ненавижу, а иногда проникаюсь чувством гордости и уважения.

– Ничего удивительного, мы слишком долго работали вместе. В конечном итоге ты и я – всего лишь люди.

– Н-да.

– Все, Роман, было приятно, что ты решился-таки расставить все акценты. Удачи тебе во всем.

– Спасибо, Николай Алексеевич.

– И тебе спасибо.

– Счастливо.

– Пока. Пока.

Больше я не появлялся на телепередаче «Д2». Мои отношения с Ольгой на этом остановились. Мы никогда больше не перезванивались и не общались. Мы не поддерживаем до сих пор никаких отношений. История самой красивой любви закончилась там же, где и началась. 10 апреля экран банкомата высветил симпатичную сумму: 2 500 000 рублей. Я посмотрел на цифру, облегченно вздохнул и безрадостно вытащил карту из аппарата. Слава и деньги, которые обещали быть легкими в реалити-шоу, таковыми не оказались.

– Андрей, я больше не буду! Я так не могу.

– А разве я тебе предлагаю? Просто спрашиваю, что ты будешь: эспрессо коньячок или чаек «Славутич»?

– А нельзя просто эспрессо, без коньячка?

– Роман, в этом скромном баре зала ожидания Луганского аэропорта не подают эспрессо отдельно от коньячка. Только вместе!

– А чаек отдельно от «Славутич»?

– Тоже нет.

– Если вспомнить, сколько мы вчера в бане выпили этого самого «Славутич», мне становится плохо.

– Что ты как девочка?! Соглашайся на эспрессо-коньячок, и все! Быстрее улетишь.

– Хорошо. Только чуть-чуть и эспрессо без коньяка.

– Ну конечно чуть-чуть. У тебя времени до вылета даже на пол-литра не осталось.

– Я серьезно, пить больше не буду.

Улыбчивая барменша налила нам кофе. Мы почти одновременно глотнули.

– Ром, спасибо, что приехал, я был очень рад знакомству с тобой. Передавай там всем от меня приветы. Скажи, что и на Украине у этой твоей телепередачи «Д2» тоже есть поклонники.

– Тебе спасибо. Приглашай еще, я с удовольствием прилечу, когда ты откроешь свой третий магазин.

– Да не вопрос, приглашу.

– Ух ты, это что за девочка такая зашла сюда к нам?

У стойки регистрации билетов спиной к нам стояла худенькая, изящно одетая девушка. В правой руке она держала небольшую сумочку для собаки. Собака в сумке так звонко лаяла, что все, кто был в зале, обратили на ее хозяйку внимание.

– Хороший способ привлечь внимание.

– Да, отличный. – Андрей отвечал мне, глядя на нее. – Я пойду познакомлюсь.

– Давай. – Я предпочел остаться наблюдателем.

Девушка поставила штамп в свой билет и направилась в нашу сторону.

– Вы к нам идете? – расплылся в радушной улыбке Андрей.

– Я иду к диванам, – приветливо ему в ответ улыбнулась она.

За то время, что она шла от стойки к диванам, я успел ее разглядеть: высокие белые сапоги на высокой шпильке, белая короткая шубка, длинные распущенные волосы, джинсы, плотно обтягивающие круглую попку. Фантастика! Боже, как она мне понравилась! Совершенно очевидно, она понравилась и Андрею тоже.

– Какой у вас красивый телефончик? – продолжал заигрывать Андрей.

– У вас тоже ничего. – Она легко отвечала, хотя не была похожа на любительницу завязывать новые знакомства. – Точно такой же, только цветом другой.

– Ну что вы, у вас намного лучше! Золотой! А у меня так, рабочая лошадка. – Собака продолжала разрываться в приступе агрессии.

– Какая у вас злая собачонка! – подключился я.

– Она просто очень любит меня и защищает.

– А мы подумали, что это просто способ привлечь внимание. – Я почувствовал, что она притягивает меня, мне сложно было отвести от нее взгляд. Каждый элемент ее одежды, каждую черточку ее лица, мне хотелось подробно запечатлеть в памяти. Смотреть на нее можно бесконечно! Это сложно выразить словами, но я впервые почувствовал разлившееся под сердцем тепло.

– А вы в Москву в гости летите? – взял я на себя инициативу.

– Нет, я там живу, а тут была в гостях у родителей.

– Не хотите эспрессо-коньячку? – спросил Андрей. – Тут он уж очень хорош.

– Нет, спасибо, мне кажется, еще рано для коньяка, – скромно улыбаясь, ответила девушка.

– А как вас зовут? – поинтересовался я.

– Света.

– Я Андрей.

– Я Рома. – Как правило, после того как я представлялся, следовало: знаем. Но в этот раз этой фразы не последовало. Я был удивлен, потому что мне показалось, Света узнала меня.

– Не дадите мне номер вашего красивого телефончика? – продолжал напирать Андрей.

– Будет лучше, если я запишу ваш.

Андрей продиктовал ей свой номер.

Мы ненавязчиво болтали и потихоньку цедили кофе. Я чувствовал, что влитый за двое суток алкоголь под действием кофе просыпался.

– Уважаемые пассажиры рейса 710 Луганск – Москва, просьба пройти на посадку.

– Вот и все, – начал прощаться Андрей. – Светочка, вы уж, пожалуйста, довезите моего приятеля до Москвы, а то он совершенно несамостоятельный.

– Хорошо, – с радостью согласилась она.

– Только вы поаккуратнее, он очень ценный груз. И еще, иногда на него нападают люди со странностями, громко орут и просят расписаться или сфотографироваться. Вы уж отгоняйте их, ладно?

– Я постараюсь.

Мы на прощание обнялись с Андреем. Света пожала ему руку.

– Я жду звонка, – на прощание сказал он ей.

– Я понимаю.

– Ну все, целую, обнимаю, счастливого полета и мягкой посадки.