Юрий Кузнецов - Не сказки

После ряда экспериментов мы отвели экспериментальную подводную лодку к ближайшему разлому земной коры и выложили на палубе лабиринт из летучих камней, своего рода энергоинформационный георезонатор…

«Молчу, молчу, товарищ контр-адмирал!»

«Летучий Комсомолец», так назвали новый корабль, выполнил стрельбы на «отлично». Правда, не так штатно, как хотелось, пришлось заходить на второй круг. Оказалось, сгорел предохранитель в стойке управления стрельбами. И как вы думаете, кто первым обнаружил неисправность? Сам предохранитель потребовал, чтобы его немедленно заменили.

Я побывал на этой подводной лодке. Странное ощущение, как будто ступил на палубу «Летучего Голландца». Никто не встречал привычным рапортом, никто не командовал: «На флаг и гюйс, равняйсь, смирно!» Только лязгнул кремальерный затвор открывающегося люка рубки, радушно приглашая внутрь.

Я прошёлся по пустым отсекам, перебираясь из одного в другой через предупредительно открывающиеся сами собой люки. Вокруг ни души, даже плафон с солёной забортной водой подать некому! Но стоило мне только подумать об этом, как плафон, полным-полнёхонький до самых резьбовых краешков, сам подплыл ко мне. Сюрреалистическое зрелище!

– Спасибо, спасибо! – отказался я. – Уже причащался, было дело…

– А зачем просил? – раздался в ушах укоризненный голос.

Спросите, зачем понадобилась живая подводная лодка? Мало кому известно, что Северный Ледовитый океан связан с другими океанами подземными каналами, так называемыми «воронками дьявола»? Известны десятки случаев, когда останки затянутых в водоворот судов находят где угодно, но только не на месте гибели. Вот один такой случай.

Летом 1913 года по Баренцеву морю шёл отряд из пяти русских и английских кораблей. Вдруг английский дредноут «Елизавета III» начал вращаться на одном месте и через пару минут исчез в водовороте.

Командир русского крейсера «Диана», свидетель катастрофы, записал в судовом журнале: «Это выглядело ужасно. Дредноут, способный выдержать любую качку, ушел под воду со всей командой прямо у нас на глазах».

А вскоре на западном побережье Австралии нашли выброшенный волной спасательный круг с погибшего корабля. Некоторое время спустя были обнаружены части и другого корабельного имущества «Елизаветы», но… уже на западном побережье США!

Координаты места исчезновения дредноута были известны: семьдесят шесть градусов и двадцать четыре минуты северной широты, пятьдесят три градуса и сорок семь минут восточной долготы! Это – между Землёй Франца-Иосифа и Новой Землёй. Но, как ни старались, никто никогда ничего так и не смог в этом месте обнаружить!

Ранним утром «Летучий комсомолец» вышел из бухты. Оказавшись на морских просторах, лодка перешла сначала в позиционное, когда на поверхности остаётся только часть рубки, а затем в подводное положение, взяв курс на место гибели дредноута. Я отправился в поход вместе с ней, пообещав командующему не рисковать собой и покинуть корабль в заданной точке.

Вскоре «Летучий комсомолец» вышел на семьдесят шестую параллель. Пройдя пятьдесят третий градус долготы, подлодка опустилась на дно моря и пошла, следуя рельефу, подводными возвышенностями, впадинами и жёлобами. В отличие от обычной подлодки, ушами и глазами которой является гидроакустика, я видел всё окружающее как бы «глазами» самой лодки, да так явственно, словно плыл впереди неё в изолирующем снаряжении подводника. Большая часть дна оказалась покрыта тонким слоем песчаного ила до полуметра толщиной, кое-где попадались отдельные крупные обломки камней, но никакой воронки пока не наблюдалось.

Дойдя до нужной точки, лодка отметила её буем. Пора было эвакуироваться! Но что это! На пульте связи огненным цветком вдруг начала пульсировать лампочка. Боевая тревога? В подтверждение этому я по громкоговорящей связи услышал крик командующего: – В небе появились ракеты противника…

– Неужели, атомная война? – растерялся я.

– Ищи «воронку дьявола» и уходи! Отомсти за… – Голос пропал.

Я отменил всплытие и приказал подлодке обшарить хоть всё дно моря, но найти воронку. «Летучий комсомолец» поплыл по расширяющейся спирали. От нашего с лодкой внимания не ускользнул любой маломальский бугорок или впадинка. Внешний диаметр спирали составил уже, пожалуй, не меньше километра, когда лодка зависла на краю огромной, метров четыреста в диаметре, впадины-цирка с двухсотметровой площадкой в середине. От её верха ко дну уступами, шириной метров по десять, по спирали спускались вниз «зрительские ряды» амфитеатра. Со стороны подводная воронка была похожа на гладиаторскую арену, этакий подводный Колизей.

– Вот она какая, эта таинственная «воронка дьявола», – чуть слышно прошептал я, боясь нарушить хрупкое равновесие.

Вдруг центростремительные силы оживут, и вода, заполняющая воронку, как дервиш, закружится в сногсшибательном танце?

Подозрение оказалось пророческим. Вода мало-помалу начала круговое движение, сначала незаметно, а потом всё быстрей и быстрей. И вот в центральную площадку-арену уже уперся хобот водяного вихря. Он, словно пылесос, начал вбирать ил, скопившийся там за столетие, а струи воды по краям водоворота, как огромные швабры, принялись деловито сметать его со скамеек. Подводный театр готовился к представлению!

Противостоять этой неудержимой силе было невозможно, да «Летучий Комсомолец» и не пытался. Подлодка ужом скользнула в отверстие, открывшееся в центре воронки. Я думал, что она поплывёт по какому-то подземному каналу. Но вместо этого «Летучий Комсомолец» стал таять и расплываться, становясь прозрачным, призрачным. Я растворился в бешено вращающейся толще воды, как кусок сахара в горячем чае.

«Удастся ли снова стать человеком?» – не скрою, испугался я.

Время остановилось. Да и существовало ли оно в этом мире?

«Всё проходит, прошло и это!», – вспомнилась мне почему-то надпись на перстне царя Соломона, когда я, наконец, снова ощутил себя живым существом. – Любопытно, где мы оказались?

Всплыв в позиционное положение и подняв перископ, мы с подлодкой принялись осматривать окрестности. И поспешно ушли под воду, оставив на поверхности только верхушку подзорной трубы. Никаких серо-стальных волн Баренцева моря с еле заметными на горизонте, едва выступающими над поверхностью воды островами Новой Земли не было и в помине! Вместо этого мы увидели силуэт Золотых ворот, висячего моста через пролив, соединяющего город Сан-Франциско с округом Марин. Он встречал каждого, входящего в залив со стороны Тихого океана. Жутковатое место! За пять десятилетий существования моста более тысячи человек покончили здесь счёты с жизнью, бросившись вниз с семидесятиметровой высоты.

Я никогда не хотел быть убийцей, но мне не оставили выбора…

– Что ж, в такой большой компании не так страшно и умирать! – подумал я и нажал кнопку «Пуск». – Двум смертям не бывать, а одной не миновать! Good bye, Америка!

«Что? Молчу, молчу, Сейдберендр…»

– Вот и молчи! Вы, люди, совсем из ума выжили, – прошептал кто-то, прерывая сигнал запуска ядерных ракет. – Представляю, что бы произошло, если бы мы не сумели договориться с американскими ракетами! Сейчас от нашей зелёной планеты один бы только чёрный пепел и остался…

Бедой ночью, сквозь влажный ватный воздух, казалось вовсе не способный пропускать звуки, от Адмиралтейства к Исаакиевскому собору всё-таки пробрался беззвучный окрик:

– Эй, Иса! Ты ничего не замечаешь? Кажется, что-то неладное с Городом происходит, он словно под землю уходит…

– Да нет, Адмир! – по-русски двусмысленно отозвался кто-то из недр собора. – Впрочем, может, я чего и пропустил, мне по сторонам смотреть недосуг! Реконструкция-то всё никак не закончится. Того и гляди кто-нибудь с мостков сверзнется, за всеми-то, попробуй, угляди!

– Твоё ли это дело! – удивлённо спросил незримый собеседник.

– Так ведь жалко, люди же! – недоумённо ответил Иса.

– Сердобольный ты наш! Смотри, так за отдельными деревьями и леса не увидишь! – пожурил приятеля Адмир. – А мы вместе с Городом сами в тартарары сверзнемся…

– Когда кажется, креститься нужно! – наставительно и слегка насмешливо вмешался в беседу кто-то третий со стороны Казанского собора.

– А, это ты, Каз!? – обрадовался Иса. – Скажи, что всё в ажуре, а то Адмир какой-то мнительный стал, ему, как Михе, всё заговоры мерещатся…

– А что, я неправ был? – донеслось со стороны Михайловского замка.

– Нет, Иса, не скажу, что всё в порядке, – вздохнул Каз. – Мой богатый опыт, от Музея до Кафедры, тоже бьёт в набат. Адмир прав, что-то происходит. Если бы мой маятник до сих пор сохранился, наверняка бы он в сторону от линии отклонился…Похоже, Город под землю уходит. Да не просто погружается, а ещё и опрокидывается набок. Года не пройдёт, как «окно в Европу» колодцем в геенну огненную станет… Похоже, распалась связь между нашими живыми камнями и камнями из Европы и Америки!