Иван Дроздов - Радуга просится в дом

— Дяденька Павлик!..

Майя бросилась дяде на шею. Правая нога, как у шалуна-мальчишки, вскинулась назад, да так резко, что туфля слетела с нее и упала возле Кати. Когда порыв родственных чувств схлынул, девушка вставила ногу в туфлю, повернулась к Кате. В замешательстве задержала на ней взгляд выпуклых синих глаз. Взглянула на Павла Николаевича, потом снова на Катю. Кокетливо спросила:

— Это моя тетя? Донбассочка?

Павел Николаевич взял за руку смутившуюся Катю, подвел к ней племянницу.

— Катя Соловейко — студентка института. Ты будешь жить с ней в одной комнате.

Пожимая руку москвички, Катя испытывала неловкость. Красота Майи, ее тонкий, со вкусом подобранный наряд подчеркивал неказистость Катиного вида, провинциальность ее туалета.

На обратном пути говорила одна Майя. Она смотрела по сторонам, разглядывала каждый дом. Город ей понравился.

«Дорогая сестра!

Кажется, впервые вынужден писать тебе неприятное письмо. Майю я устроил, как ты и просила, в студенческом общежитии. В первые дни все шло хорошо: она готовилась к экзаменам, ходила с девочками ко мне в гости, отчитывалась. Но уже через несколько дней из Москвы прилетел какой-то Ян, назвавшийся дипломатом: дядя лет тридцати, черный, с усами. Я видел его, и он показался мне одним из тех циников, которые с наглым видом слоняются по улицам, сорят деньгами сомнительного происхождения. В Углегорске «дипломат» остановился в лучшей гостинице, снял двухкомнатный номер. Майя тайком перешла к нему. Я дважды выдворял ее из номера, грозил Яну сообщить о нем в милицию, но угрозы мало помогали. Майя лишь на время его покидала, но затем он снова отвлекал ее от занятий. Катя Соловейко — девушка, о которой я тебе писал, — подбирала Майе учебники, договаривалась о консультациях, но Майя не брала в руки книги и не ходила к преподавателям. В бегах за Майей мы с Катей сбились с ног. Почти каждый день Катя, эта славная девушка, звонила мне, и мы принимались за новые поиски. Словом, кое-как Майя сдавала вступительные экзамены.

Наконец Ян улетел. Дела пошли у Майи лучше. Уже готовилась сдавать последний экзамен по русскому языку и литературе, но на беду снова в Углегорске появился Ян. Накануне решающего дня тайком увез Майю в Приморск, на берег моря. Ко мне является Катя, вся в слезах, сообщает: Майя на экзамен не пришла. Ты, конечно, понимаешь мое состояние. Звоню в Приморск — нет Майи. Туда, сюда — нет Майи. Проходит два часа… три… Является. Вид ужасный: растеряна, непричесанна. Из Приморска добиралась попутным грузовиком. «Дипломат» бросил ее на пляже, а сам сел в самолет и улетел в Москву.

По положению, абитуриент, не явившийся на экзамен, механически выбывает из игры. Но я ходил к ректору, просил за Майю. Ребята уже дописывали сочинение, когда ее посадили за стол. Правда, сочинение она написала неплохо, но ее поведение стало известно многим преподавателям института.

Подумай над всем происшедшим и сделай вывод. Может быть, тебе следует приехать сюда и первые месяцы учебы пожить с Майей. Словом, смотри, как будет лучше.

Прости за неприятные вести. Когда я писал письмо, мне казалось, что я выполняю роль почтальона, несущего в дом беду. Но я бы не выполнил свой долг, не сказав тебе правду.

Будь здорова, Зина!

Это письмо Белов написал в день, когда Майя сдала последний экзамен.

С 20 августа по 1 сентября — счастливейшие дни для сдавших экзамены и зачисленных в институты. Почти все они устремляются по домам, чтобы привезти родителям самую большую радость в своей жизни, чтобы пройти гоголем по родной улице, вызывая зависть друзей и подруг.

Майя Златогорова тоже собиралась домой, но ее радость омрачалась тревогой: не написал ли дядя Паша письмо матери? Мама страдает экземой, болезнь на нервной почве, и все близкие и родные берегут покой Зинаиды Николаевны. Знает ли об этом Павел Николаевич? — терзалась вопросами Майя. — Неужели он распишет все мои «похождения» во время экзаменов?

Майя тревожилась за мамино здоровье, но еще больше она боялась отца. Было время, когда Вадим Петрович защищал дочь от придирчивой матери, давал Майе деньги, часто покупал подарки. Но потом, когда Майя стала взрослой и повела свою «самостоятельную» жизнь, отец дважды выходил из себя, избивая дочь. Майя уже тогда «отмачивала» номера. Но те «номера» — ничто по сравнению с нынешним. Если дядя Павел написал родителям письмо — Майе несдобровать.

Страх будоражил фантазию, заставлял напряженно думать. И Майя решила: «А приглашу-ка я домой Катю!.. Отец постесняется заводить ссору при чужом человеке».

И Майя в очередном телефонном разговоре с мамой стала превозносить Катю, просить разрешения пригласить ее в гости.

Разумеется, мама дала согласие. Теперь дело за немногим: уговорить Катю.

— Кать… Катюш… Мама зовет тебя. И папа. Поедем?..

Катя сидит возле окна, читает рассказ Джека Лондона на английском языке. Девушка не хочет отрываться от книги, она дала себе слово до вечера покончить с английским.

— Катя… Кать…

В коридоре раздаются шаги. Слышен негромкий мужской голос:

— Мне Майю… Позовите, пожалуйста.

В чуть приоткрытую дверь просунулись два лица: женское, круглое, обрамленное валиком заплетенных кос, и мужское — остроносое, остроглазое. Супруги Голуб, «англичане» — преподаватели английского языка. За неимением квартиры они временно поселились в студенческом общежитии.

— Девочки, к вам молодой человек!..

— Пусть заходит.

Майя взбила на голове прическу, поправила блузку. Как стояла она у окна возле Кати, так и осталась стоять. От внимательного взгляда не укрылось бы легкое волнение, засветившееся румянцем на Майиных щеках. По голосу она сразу узнала Игоря Гаевого — парня, с которым познакомилась несколько дней назад. Кто он? Студент, рабочий — Майя не знала, но от всех других ребят, заходивших в общежитие девушек, Игорь отличался неюношеской сдержанностью и атлетическим сложением. Катя тоже с ним познакомилась и тоже относилась к Игорю с уважением. Она понимала: не появись у них Майя, не пришел бы Игорь. На фоне озабоченных, вечно занятых девушек-студенток Майя засветилась ярким огоньком, привлекла к себе взоры молодых людей, которые раньше не удостаивали своим вниманием студенческую обитель. Майю спрашивали часто, даже в те дни, когда рядом с нею находился Ян. Где-то на улице, в кафе, магазине она успевала переброситься взглядом с интересным парнем, завязать знакомство. За ней, как нитки за иголкой, тянулись и тянулись ребята.

Игорь пожал руки девушкам, степенно присел у стола. Майе сказал:

— Я вас вчера видел.

И погрозил пальцем, причем так, словно говорил с младшей сестрой, о проделках которой может рассказать матери.

— Где вы могли меня видеть?.. Где?.. — допытывалась Майя.

— Лучше скажите, с кем?

Игорь снова погрозил пальцем. Теперь уже в его жесте было больше значения и тайного смысла.

Разговаривая с Майей, он все время взглядывал на Катю, словно ища у нее поддержки. И хоть Катя, как только вошел Игорь, закрыла учебник и предложила гостю сесть на стуле рядом с собой, Игорь будто бы не слышал ее. Он то грозил Майе пальцем, то пытался взять ее за руку, а на Катю не смотрел и не слушал ее. Парень смущался, внимание его рассеивалось. Катя не сразу поняла это, а поняв, стушевалась, покраснела — ей даже сделалось жарко. Ничто так больно не ранит девичье самолюбие, как сознание превосходства подруги. Катя резко отвернулась, раскрыла книгу, но строчки расплывались перед глазами. Мысль о непривлекательности, некрасивости больно вонзилась в сознание и отозвалась в сердце неизбывной тоской. Не будь тут людей — расплакалась бы, разревелась.

Катя хотела сказать: «Вот напишу отцу…» Но тут же оборвала мысль. «Ко всему прочему, я еще и злая», — решила она. И усилием воли заставила себя вникнуть в текст.

— Катенька, вы должны следить за своей племянницей, — говорил ей Игорь.

— Этот бес в юбке — моя племянница? Кто вам сказал? — Майя.

— Вы, я вижу, хорошо изучили ее биографию.

Катя произнесла эти слова мягче, нейтральнее, но сама она и на этот раз уловила нотки раздражения в своем голосе.

Во дворе, купаясь в электрическом луче, отсвечивал бронзой старый куст сирени. Ветер налетал на него, и куст, словно потревоженный еж, шевелился.

— Выйдешь? Я буду ждать!

Это говорит Игорь. Говорит Майе.

— Придет! — ответила за Майю Катя. — Подождите ее у ворот.

Катя подошла к Майе, прижалась к ней лицом. Игорю подмигнула:

— Славная у меня племянница?..

Парень вышел, а Катя еще с минуту не отпускала Майю. Затем легонько ее подтолкнула, сказав: