Бернард Вербер - Танатонавты

Менеджеры среднего звена — 616.

Рабочие — 590.

Сельскохозяйственные рабочие на окладе — 565.

Бенуа Меркассьер в полном недоумении долго бродил по Елисейским Полям. Он был убежден, что NDE не бывает, а теперь ему поручено найти неопровержимое доказательство обратного. Попросите атеиста проповедовать о существовании Бога или заставьте убежденного вегетарианца рекламировать говядину.

Он отлично знал, почему Люсиндер поручил это дело именно ему. Президент обожал ставить перед своими подчиненными неожиданные задачи. Министрам правой коалиции приходилось внедрять политику левых, сторонникам экологии — превозносить атомную энергетику, протекционистам — следовать курсу свободной внешней торговли…

Президент выделил двести тысяч франков на этот чертов проект «Парадиз», и это абстракцией уже не назовешь. Но доказать, что в момент смерти человек покидает тело и попадает на чудесный континент…

Люсиндер был не первым государственным руководителем, затевавшим необычный проект. Меркассьер вспомнил, что много лет назад, в семидесятых, чудаковатому американскому президенту Джимми Картеру взбрело в голову установить контакт с НЛО. Он железно верил в их существование и объявил о программе по сбору любых свидетельств о них. Можно представить себе выражение лиц ученых, вынужденных слушать этот бред, да еще и по телевизору! Кучу государственных денег ухлопали на строительство гигантских приемопередатчиков для общения с инопланетным разумом. Картер был искренне удивлен, что из этого ничего не вышло!

У Меркассьера был выбор — плясать под дудку президента или отказаться от министерского портфеля, а вместе с ним и от власти. Что ж, тем хуже для ветеранов! Он найдет, как потратить эти двести тысяч франков.

Да, но каким образом? Всякий раз, когда Меркассьер пребывал в сомнениях, он сразу вспоминал о самом лучшем и близком советнике: своей жене Джилл.

Странно, но она ничуть не удивилась, когда он за ужином рассказал о проблеме с NDE. Раскладывая по тарелкам пюре из спаржи, Джилл задумчиво сказала:

— Во-первых, надо составить протокол эксперимента. Придумать опыт, результаты которого дадут ответ на вопрос: «Есть ли что-нибудь после смерти? Да или нет?» С чего ты думаешь начать?

— Понятия не имею, — вздохнул он. — Президент убежден, что пережил NDE!

Джилл сказала:

— Не теряй головы. Чтобы получилось, надо быть уверенным в победе.

— Но нельзя же требовать от меня, чтобы я верил в NDE, — пожаловался Меркассьер. — Это противоречит всему, чему меня учили на факультете естествознания!

Жена оборвала его стенания:

— Ты больше не ученый, ты — политик. Думай как политик, иначе никогда не выпутаешься. Что тебе сказал президент?

— Он утверждает, что видел чудесный континент.

— Чудесный континент? — Джилл нахмурилась. — Странно. То же самое говорили первые европейские мореплаватели, открывшие континент, где я родилась, — Австралию!

— И какая тут связь? — спросил Меркассьер, наливая себе вина.

— Тебе предлагают исследовать новый континент. Ты должен мыслить так же, как великие путешественники XVI столетия. Они не знали, что к востоку от Индонезии есть другая земля. Тех, кто был уверен в ее существовании, считали ненормальными. Так и ты относишься к Люсиндеру.

— Но ведь Австралия действительно существовала, с равнинами, деревьями, зверями, аборигенами!

— Это легко говорить в XXI веке, но представь себе то время! Тогда говорить об Австралии было все равно что сегодня говорить о континенте по ту сторону смерти.

Если бы не упорное желание сохранить ясность мысли, Меркассьер с удовольствием осушил бы всю бутылку бургундского. Удачный был год.

Джилл продолжала:

— Представь себя на месте тогдашнего министра. Совершая заморское плавание, судно с твоим королем потерпело крушение и оказалось выброшенным на чудесный континент. Его спас другой корабль, и король, вернувшись в столицу, приказал министру транспорта сделать все необходимое, чтобы больше узнать о таинственном материке.

— Ну, если так…

Джилл настаивала:

— Назови страну мертвых Новой Австралией и думай как исследователь новых земель. Представь, как в XXXI веке будут говорить: «Подумать только, наши отсталые предки даже не знали о существовании Континента Мертвых!» А в 3000 году другой президент начнет исследования путей, по которым можно уйти еще дальше. Может быть, даже изобретут машину времени! И министр, которому это будет поручено, позавидует Меркассьеру — у того задача была намного проще: всего-навсего побывать в стране мертвых…

Джилл говорила так убежденно, что Бенуа не смог удержаться от вопроса:

— Но сама-то ты веришь, что Континент Мертвых действительно существует?

— Какое это имеет значение? Если бы я была женой министра транспорта XVI века, я бы посоветовала ему отправить экспедицию на поиски Австралии. Или откроешь новый континент, или докажешь, что его не существует. В любом случае останешься в выигрыше.

Теперь бутылкой завладела Джилл. Уставившись в зеленое пюре, ее муж пробурчал:

— Это все прекрасно, но на каком корабле туда добраться?

Одним глотком Джилл осушила бокал.

— Тут мы снова возвращаемся к вопросу о протоколе эксперимента. Хочешь салату?

Нет. Он не был голоден. Вся эта нервотрепка лишила его аппетита. Зато Джилл отправилась на кухню за миской салата с помидорами. Вернувшись, она остановилась в дверях и подвела итог:

— Итак, мы назовем твой континент Новой Австралией. Скажи-ка теперь, кого посылали колонизировать Австралию? Преступников, каторжников, отъявленных мерзавцев. А почему?

Тут Меркассьер оказался в своей стихии:

— Потому что Австралия считалась опасной страной, и лучше было не посылать туда тех, чья гибель стала бы потерей для общества.

Пока он это говорил, лицо его прояснялось. Джилл опять не подвела. Она подсказала ему решение.

— Бенуа, ты нашел матросов, которые высадятся на новый континент. Пора подыскать капитана.

Министр науки облегченно улыбнулся:

— У меня есть идея!

Ацтеки верили, что посмертная участь зависит не от прижизненных заслуг, а от обстоятельств смерти.

Лучше всего было погибнуть в бою. Воины-орлы попадали в Тонатиукан, восточный рай, где мертвые восседали рядом с богом войны.

Место утопленников и тех, кто умер от болезней, связанных с водой (например, от проказы), было в Тлалокане — рае Тлалока, бога дождя.

Остальные отправлялись в Миктлан, ад, где в течение четырех лет претерпевали мучения, прежде чем окончательно исчезнуть.

Это был подземный мир, принадлежавший Миктлантекутли. Попадали туда через пещеры. Прежде чем достичь девятого мира, душа должна была пройти восемь испытаний в подземных владениях.

Первое испытание: река Чикнауапан, которую мертвец должен был переплыть, уцепившись за хвост собаки, принесенной в жертву на его могиле. Умерщвленные на похоронах животные были проводниками души в стране мертвых.

Второе испытание: пройти между сталкивающимися скалами.

Третье испытание: взобраться на гору по отвесным тропам, усеянным острыми камнями.

Четвертое испытание: выдержать ураган, мечущий в умершего зазубренные куски холодного как лед обсидиана.

Пятое испытание: пройти между гигантскими знаменами, хлопающими на ветру, насколько хватает глаз.

Шестое испытание: устоять под вихрем стрел, стремящихся пронзить мертвеца.

Седьмое испытание: нападения свирепых животных, стремящихся проглотить сердце умершего.

Восьмое испытание: выбраться из лабиринта с узкими коридорами, где очень легко заблудиться.

Лишь тогда умерший наконец получает право исчезнуть.

Через несколько недель позвонил Рауль Разорбак. Он хотел немедленно со мной встретиться. Голос его звучал странно. Казалось, его что-то мучает. Впервые он назначил мне встречу не на кладбище, а у себя дома.

Когда Рауль открыл мне дверь, я едва узнал его. Он еще сильнее похудел, а такое выражение лица я уже видел у шизофреников в нашей больнице.

— А, Мишель! Наконец-то!

Он махнул рукой в сторону кресла и сказал, чтобы я чувствовал себя как дома. Все это было очень странно.

Неужели он получил какие-то неожиданные результаты, экспериментируя с сурками? Но каким боком это касается меня? Я медик, а не биолог.

— Слышал о покушении на президента?

Естественно. В газетах, на телевидении и по радио только об этом и говорили. В главу нашего государства стреляли в Версале, на глазах у целой толпы. Но как это могло повлиять на душевное состояние моего друга?