Павел Паштет Белянский - Записи за 2015 год

Дядя Андрей опять оглянулся вокруг, оценил ситуацию и пошел учиться готовить шашлык. После долгих уговоров и трех бутылок отменного армянского коньяка, сосед Рафик сдался, и дядя Андрей несколько дней колдовал вместе с ним, перебирал травки и учился правильно резать мясо, чтобы шашлык получался сочнее.

Шашлык получался.

На очередном выезде депутата с семьей на дачу, дядя Андрей стал к мангалу и показал все, чему его научил сосед Рафик. Депутат оценил. С того момента дядя Андрей стал неразлучно ездить с депутатом — в командировку и на охоту, в гости к партийному товарищу и на рыбалку, в Крым и в Карпаты. Шажок за шажком, аккуратно, как сапер при разминировании, дядя Андрей стал налаживать знакомства в депутатском окружении, сначала между шоферами друзей и партнеров народного депутата, а потом и между самими друзьями и партнерами.

Он понял, что все делал правильно, когда за организацию случайной встречи с министром транспорта люди предложили ему тысячу долларов. В 1999 году. Дядя Андрей потребовал десять тысяч. Получил пять. Таких денег он на то время не держал в руках никогда.

На полученный деньги дядя Андрей купил костюм Hugo Boss, туфли Baldinini и оглянулся вокруг.

— Если хочешь денег, — такими словами обычно заканчивает свои рассказы про то время дядя Андрей, — надо к этим деньгам перемещаться, физически быть к ним ближе, просто быть рядом, высматривать возможность и не упустить её. А возможность обязательно появится.

Продолжение будет…

12.11.2015

Есть у меня традиция — каждый год, в конце декабря я собираюсь и, нет, не иду с друзьями в баню, а объезжаю все киевские кладбища.

Для всех вас, может быть, звучит дико, ехать перед праздниками в такие невеселые места. Но у нас в стране все хорошее, как и все плохое, идет от отношений. А я на кладбищах работаю, я памятники устанавливаю. Потому мне с каждым директором кладбища надо отношения налаживать, надо контакт держать и контакт теплый и дружественный, чтобы любой щекотливый вопрос по работе можно было решить легко и непринужденно.

Потому, в конце декабря затариваюсь я приличным алкоголем и выдвигаюсь в путь.

Вот вы еще скажете — подумаешь, что такого, объехал, раздал презенты и живи спокойно. Да только мало кто знает, что кладбищ в городе Киеве целых двадцать шесть штук. Не все они действующие и не на каждом бывает работа, но все равно много. Пока до последнего кладбища доберешься, ощущаешь себя Дедом Морозом после двадцать шестого детского утренника за последние сутки.

Одним словом, к последнему кладбищу приехал я утомленный, измученный и в вечерней темноте.

Замечу, что дирекция кладбища стоит за забором, на территории участка, отдельным небольшим домиком, и идти к ней от дороги метров тридцать, делая небольшой крюк по асфальтированной дорожке.

В директорском кабинете кроме директора обнаружился еще и местный поп. Внушительный бородатый дядька с латунным крестом на объемном животе заведовал церковью у входа на кладбище, деревянной церквушкой, такой маленькой, что мне иногда было не понятно, как этот пузатый служитель культа помещается в неё.

Судя по устойчивому алкогольному аромату в кабинете и блестящим директорским глазам, праздновать приближение Нового Года на кладбище начали еще дня два назад. Моя подарочная бутылка пришлась кстати, директор и поп её немедленно распечатали и хлопнули по очередной рюмашке.

— Кушать хочется, прости Господи, — сказал поп и аккуратно занюхал алкоголь рукавом рясы.

— Так мы сейчас организуем, без проблем, — отозвался директор и достал телефон. — Суши есть будете?

— Мне палочки учебные, прости Господи, — кивнул поп.

Я глянул на них обоих, и поесть тоже не отказался. С этими поздравительными поездками всегда одна и та же история, кофе выпьешь два ведра, а еды в организм попадет — кусок печенья да вчерашняя конфета.

Директор по телефону быстро сделал заказ и когда на том конце разговора спросили, куда вести еду, назвал адрес кладбища. Кто не в курсе, у всех кладбищ есть адрес, с улицей и номером дома.

— Какой номер квартиры? — спросила принимавшая заказ девушка.

— А у нас частный дом, — ответил директор.

— Отдельный вход со двора, — скорректировал поп.

— Собака не кусается, — добавил и я на общей волне.

— Только палочки учебные, прости Господи.

— Что, батюшка, — спросил директор и налил еще по одной. — Обычными палочками согрешить боитесь?

— Все мы грешные, прости Господи.

Они чокнулись, выпили и закусили конфетами из подарочной коробки.

Когда доставщик суши приехал по адресу и рассмотрел в свете фар за решетчатым забором проглядывающие в темноте могильные кресты и памятники, идти к директорской конторе он отказался наотрез. Не помогли ни уговоры, ни обещания доплатить, не угрозы быть проклятым и сгореть в Геенне огненной. Я плюнул и решил забрать заказ сам.

Курьер стоял у мотороллера у края дороги, но со своего железного коня не слазил, будто был готов в любой момент сорваться с места и удрать. Вход с улицы в контору не освещался, только у дальнего угла кладбищенского забора светил одинокий фонарь, кажется, только усиливая темноту за своим пятном света. Делать крюк по асфальтированной дорожке в темноте мне не захотелось, я напрямую по газону подошел к забору и через решетки позвал курьера:

— Э-эй! Там! На мотоцикле!

Курьер дернулся и, наверное, сорвался бы с места и уехал, но перепутал рычаги, и мотороллер хрипнул и заглох.

— Да не бойся ты! Подойди к оградке! — воззвал я к курьеру из темноты, чем окончательно рассеял в его подшлемной части остатки здравого смысла.

Как загипнотизированный, на деревянных ногах, курьер слез с мотороллера, повернулся и пошел на мой голос. Жаль, я не мог видеть его лица. Думаю, с такими лицами приговоренные к смерти усаживаются на электрический стул.

— Стой! — сказал я. И курьер остановился.

— Протяни руку.

Он протянул в темноту дрожащую руку и я, просунув свою руку в щель между решетками, с трудом вложил ему приготовленные без сдачи деньги. Курьер почувствовал купюры, каким-то автоматическим движением положил их в карман и замер, ожидая, наверное, дальнейших приказаний.

— Пакет с едой отдай, — сказал я.

Курьер в темноту через забор протянул пакет. Я взял его, и курьер тут же преобразился — он резко отдернул руку, быстро развернулся на месте и рванул к мотороллеру, прыгнул на него и, с силой отталкиваясь ногами от земли, покатил по улице, дальше и дальше, и не оглядываясь.

Когда в доставленном заказе в итоге не обнаружилось учебных палочек (о которых, между прочим, напоминали дважды), директор и поп оказались уже настолько пьяны, что палочки стали для них вопросом принципиальным.

Они вдвоем взялись за директорский телефон и позвонили в службу доставки.

Поп пообещал всех проклянуть и сказал, что уже раздувает кадило.

Директор стал угрожать высокими и важными знакомствами, говоря о том, какие уважаемые люди у него тут вокруг лежат.

Поп призвал святых угодников и заявил, что по всем работником службы доставки завтра отслужит заупокойную.

Директор намекнул, что сейчас он за все договориться, и службу доставки начнут терроризировать привидения, а её работников — ночные кошмары.

Через полчаса новый курьер привез под кладбищенский забор четыре учебных набора и три десерта — банановый, клубничный и шоколадный. От денег курьер категорически отказался и даже поинтересовался, не надо ли нам еще чего-нибудь.

Но нам больше ничего было не надо.

13.11.2015

В 2004-м году народный депутат, у которого водителем работал дядя Андрей, заинтересовался землей в Киевской области. Кто на кого вышел, депутат на строительную фирму, или учредители строительной фирмы на депутата — дядя Андрей не знал. Он возил депутата по области, от одного участка к другому. Строители разворачивали перед депутатом простыни генпланов будущих коттеджных городков, тыкали в них толстыми пальцами, этими же пальцами показывали на поля с мохнатыми лесополосами по краям, рисовали в телефонах какие-то цифры с кучей нулей. Депутат понимающе кивал.

Дядя Андрей тоже все понял.

На следующий день он взял отгул и поехал по тем же участкам один.

Он скупал землю точечно, выборочно, тут пай, там пай, там дальше еще два пая, особо не заботясь ни о цельности выкупаемого им куска земли, ни о подъездных путях. Он вложил в землю всю, имеющуюся у него, наличность, и еще занял, сколько смог, у друзей и знакомых. Он скупил кусками, сколько успели на сколько хватило денег, оформил землю на маму и стал ждал. Ждать пришлось не долго.

Скоро к дяде Андрею пришли агенты компании, начинающей строительство коттеджного городка. И тогда дядя Андрей начал торговаться. О его торговле можно было слагать былины и эпические баллады. Он выкручивал руки строительным компаниям и всем их агентам вместе взятым. Он назначал баснословные цены и получал их, потому что к тому моменту, когда к нему приходили с предложением купить его участки, строительство коттеджей, как правило, уже шло вовсю, и было невозможно ни отменить его, ни изменить генеральный план.