Мануэль - Фантики

— Некому увольнять. Старое начальство само уволилось, на пенсию. А на новой работе всем все равно, кто там у меня сбежал. Да и мальчишку искать особо не будут. Думаете, они нужны кому-то?

— Тогда у меня к вам предложение.

Парень поплотней задвинул дверь в купе.

— Предложение? — удивилась воспитательница.

— Да. Я хочу взять мальчика к себе. Оформить опекунство. Или усыновить попробую.

В воспитательнице проснулся интерес:

— Вот так сразу и решили? Обычно ходят, выбирают.

— Чего тянуть-то. Мне он понравился, я ему, надеюсь, тоже.

— Вижу, вижу, — в голосе воспитательницы появилась ирония.

— Что видите?

— Так, неважно. Ну и что вы хотите от меня?

— Чтобы вы его потеряли. А я компенсирую, сами понимаете.

— Я так сразу не могу, надо подумать.

— Я не настаиваю, время еще есть.

— Вы сначала самого мальчика спросите, может он еще и не согласится.

— Пожалуй, вы правы…

Парень с девушкой вернулись в купе. Сашка еще не спал. Очень хотелось подслушать их разговор, но постеснялся.

Парень присел рядом, обнял Сашку за теплое плечо:

— Послушай… Тут такое дело… Я не уверен, что тебе очень хочется ехать в этот детдом, так ведь? Может, поживешь у меня? Пока документы, туда-сюда, ты понимаешь?

Сашка, затаив дыхание, слушал эти невразумительные слова; его глаза широко раскрылись. Не успел парень закончить, как Сашка повис у него на шее.

— Да!! — выкрикнул он, разбудив пассажира на верхней полке.

— Ну, вот и отлично, — у парня отлегло от сердца. — Укладывайся спать.

Шло время. Поезд ехал и ехал. Сашка посапывал, укрывшись до подбородка тонким одеялом. На его лице светилась счастливая улыбка. И парню казалось, что от неё в купе стало намного светлее.

Он сидел рядом, поглаживал одеяло, под которым чувствовалась Сашкина нога, смотрел на его светлые волосы и думал.

Что за наваждение? Забрать незнакомого мальчика, которого ещё даже не довезли до интерната… С ума сойти, еще час назад они даже не знали о существовании друг друга. Может, пока не поздно, оставить эту бредовую затею?

Вместе с сомнениями в душе парня было уже разлито такое тепло, что даже дыхание временами слегка перехватывало. Он понимал, что отказаться от мальчика уже не сможет.

Однако у воспитательницы на этот счет было свое мнение. Она приподнялась на локте, полусонно окинула взглядом купе, остановилась на парне и сказала вполголоса:

— Знаете, я передумала. Мне не нужны неприятности. Вот довезу мальчика до места, а там уже все и выясняйте.

— Погодите, но… — вскинулся парень. — Я ведь уже пообещал мальчику, как же вы… Я все оплачу, сколько скажете!

— Нет, — твердо отрезала девушка. — Это подсудное дело и я не собираюсь даже обсуждать. Ложитесь спать лучше. Спокойной ночи.

Разговор был окончен. Парень потрясенно молчал и лихорадочно искал доводы.

Придумать он ничего не успел — под его рукой шевельнулся Сашка и послышалось всхлипывание. Не спал малыш. Всё слышал. Рухнули его едва появившиеся, надежды.

— Ну что ты, — кинулся успокаивать его парень. — Не плачь, все будет хорошо, вот увидишь. Я тебя обязательно заберу! Ты только потерпи.

Сашка приподнял голову с мокро-блестевшими глазами и сказал:

— Я там умру. Я знаю.

— Что за глупости! Даже не выдумывай! Все, быстренько засыпай, а утром будешь как новенький, и все плохое из головы выскочит.

Сашка не спорил. Он снова повернулся на бок. Парень влез к себе на полку, едва сумев подтянуться на дрожащих от волнения руках. Он закрыл глаза, но сон не приходил…

Утро началось с кашля четвертого пассажира. Он грузно слез с полки, хлебнул из стакана холодный чай.

— Фух, ну и ночка! — сказал он недовольно. — Так трясло, все кости болят.

Парень проигнорировал это замечание. Он всё ещё был в полусне.

— Где Саша? — раздался вдруг взволнованный голос воспитательницы.

Парень тут же поднял голову. Сон мгновенно улетучился.

Сашкина постель была смята, одеяло скомкано. Мальчика не было.

— Может, в туалет убежал? — предположил дядька.

— Может…

Парень соскочил вниз, натянул быстро брюки и вышел из купе. Вернулся минуты через две.

— Дверь в туалете закрыта. Я стучал, никто не открывает.

— Значит он там?

— Дверь в туалет я вечером закрыла, — раздался женский голос из коридора. Проводница, услышав шум, пришла узнать, в чём дело и слышала конец разговора.

— Да по вагону бегает, — предположил четвертый пассажир. — Или к кому-то в купе в гости напросился.

— В восемь утра? — хмыкнул парень.

— Хватит болтать, искать надо, — встряла воспитательница.

Она решительно поднялась, одернула платье.

— Конечно! — сказал немедленно парень.

Воспитательница кивнула и вдруг подозрительно посмотрела на парня:

— А не вы ли его спрятали?

— Куда я его спрячу, в карман?!

— Не знаю, не знаю…

Проводница проверила все купе вагона, перебудив и всполошив пассажиров. Заглядывала на верхние полки, открывала крышки нижних полок.

— Куда он подевался, — сокрушался парень.

— Надо сообщить начальнику поезда, — сказала воспитательница.

— Надо — сообщим, — коротко ответила проводница. — Нам только ЧП не хватало.

Пропавший ребенок — это действительно ЧП, и начальник поезда появился быстро, как мог — через десять минут. Сухощавый, с военной выправкой, он сразу вник в дело и развил бурную деятельность. По внутренней связи известие разнеслось по всему составу, начали проверку купе и тамбуров. Заглянули в каждый уголок, где мог притаиться мальчик.

Но все было тщетно.

Сидеть спокойно в купе и дожидаться результатов парень не мог, да и воспитательница уже ударилась в лёгкую панику.

— Может, он в вагон-ресторане? — предположила она.

— Откуда он знает, где это?

— Да вчера наш сосед сказал, когда оттуда вернулся. Всего через два вагона. Последний.

— Идемте, проверим, — подскочил парень.

Воспитательница направилась по коридору к тамбуру. Парень поспешил за ней.

— Э… а вы уверены. Что мы идём куда надо? — спросил вдруг парень и остановился.

Глаза воспитательницы удивлённо округлились.

— То есть?

— Когда я садился в поезд, наш вагон был предпоследним.

— Что?

— Совершенно верно, — раздался голос проводницы. — Было два плацкарта и вагон-ресторан. Но днём, на длинной стоянке, была переформировка состава. Отцепили пассажирские вагоны от грузовых…

Слушая проводницу, они шли по следующему вагону.

… — отцепили плацкарты. Вагон-ресторан, поставили первым, — продолжала проводница, — и подцепили этот, купейный. Его мы тоже проверили.

Втроём они вышли в тамбур последнего вагона.

— Вот и всё, — подытожила проводница. — Больше вагонов нет.

— Смотрите! — вдруг воскликнул парень. Он нагнулся и что-то поднял с пола.

— Смотрите! — повторил он.

— Что это? — спросила проводница. — Бумажка какая-то…

— Фантик… Это его! Помните? Я дал ему конфеты.

Воспитательница вырвала из его рук лаковую бумажку.

— И… Что это значит?

— Не знаю… Он был здесь, это точно.

— И куда делся? — спросила проводница.

— Хороший вопрос.

Он подёргал боковые двери.

— Да закрыты они, закрыты. Я сама проверяла, когда принимала вагон, — засуетилась проводница.

Рука парня машинально легла на ручку двери, которая должна была вести в следующий вагон, если бы он был.

Она повернулась очень легко. Дверь распахнулась, и в тамбур ворвался свежий воздух. Свежий, какой бывает после дождя…

Лица у всех троих побледнели.

— Вы думаете, что… — распахнула и без того увеличенные очками глаза воспитательница. — Нет-нет, не может быть!

— Нужно сообщить начальнику поезда! — воскликнул парень.

— Да! — воскликнула проводница и умчалась.

Минут через десять последний вагон заполнился любопытным народом. В тамбур пропустили лишь начальника поезда. Он, сжимая в руке рацию, угрюмо приоткрыл дверь, осмотрел замок.

— Сломан. Эх, недоглядели.

Он взглянул на проводницу.

— Да кто же знал! Вагон нам вчера подсунули. Я проверяла. Всё проверяла!

Она была на грани истерики.

— Помогите ей! Дайте ей воды! — воскликнул парень.

Кто-то сунул проводнице минералку.

Воспитательница всё ещё держала себя в руках.

— Может, он просто вышел на какой-нибудь остановке? — выдавила она из себя. — Ночью были остановки?

— Были. Две. По пять минут, — ответил начальник поезда. — Вот что. Я свяжусь с транспортной милицией. Идёмте, мне нужны точные приметы мальчика.