Андрей Марченко - Наследство одной ведьмы

— Эй, как улететь? А я?…

— Ну у тебя так хорошо получалось с ними говорить, что я подумала — ты их отвлечешь, а я тем временем…

— Хороша подруга, ничего не скажешь…

Но отчего-то злобы я на нее не чувствовал — напряжение спало и мне хотелось хохотать: покойная старушка одевала эту шляпу, чтоб темечко не слишком пекло солнце, а этой метлой мели пол в избе. И ничего более.

В избушке мы нашли обещанный старушкин сундучок.

Он был совсем небольшим, размером не с слишком большой чемодан. На его крышке была приделана ручка, и нести его мог один человек.

Я обошел дом сверху до низу в поисках спрятанных сокровищ. Но таковых не было. Впрочем и с неспрятанными было негусто.

Сразу сверху лежал череп. Не керамический, как у нашего знакомого, а обыкновенный, костяной, совсем не желтый. Походил он на череп человека, но лоб был покат, челюсти выступали далеко вперед. Да и не видел я у людей таких клыков. В височной кости зияла значительная трещина.

— Какая мерзость… — проговорила Василиса с восторгом, и аккуратно отложила его в сторону.

Дальше лежали книги. Было их немного, а именно четыре. Но прочесть их не удалось ни одну. Книги были толстыми, с толстыми же страницами, основной текст был написан от руки неизвестным для меня языком:

— Рунное письмо, — предположил я. — Дьявольщина, и тут тайная доктрина.

Кроме текста, книга была исписана и дополнена — дополняли ее в разные времена, и, похоже, разные люди, разных эпох.

Были здесь и деньги: в маленьком кошельке звенела монеты. Но никаких сокровищ не было: монетки были плевого номинала и все больше из серебра. Золотых не было вовсе, зато нашлись монетки из меди со стертым номиналом. В некоторых монетах были пробиты отверстия.

— Не иначе как пуговицы… — заметил я.

И действительно, рядом лежал клубок с нитками, в него было воткнуто несколько иголок. От вида одной меня пробрала дрожь — она была кривой — такими обычно сшивают раны.

Но скоро осмотрев содержимое, мы покидали все обратно — пора было отсюда выбираться.

Из-за деревьев выходили медведь и лось. Я понял — это за нами.

Я предлагал содержимое перебрать, часть выбросить прямо здесь — скажем, что нам толку от снадобий, если мы даже не знаем их названий и для чего они. Тем паче, что у большинства, наверняка истек срок годности.

Предлагал я выкинуть и сундук, разумеется, предварительно ободрав с него серебро.

Но Василиса отказалась что-то выбрасывать — даже жуткий череп. Леший дал мне знак — не перечь ей. Я пожал плечами и согласился.

На следующий день мы отправились в дорогу. Вышли ранним утром, погрузили сундук на лося и пошли за лесником.

Он вел нас дорогами, известными только ему и ближе к вечеру вывел к железнодорожному полотну.

Поезд ждали часа полтора, пока, наконец из-за угла не появился медленный товарняк. Мы думали, что он проедет мимо — но тормоза заскрипели и машинист сделал нам знак забираться в кабину.

Леший помог поднять сундук в тепловоз. Приходилось распрощаться.

Солнце уже почти коснулось леса:

— Да как же вы домой дойдете по темноте?… — испугалась Василиса.

— А я к дядьке зайду, к водяному значит… Он тут недалече рыбинспектором работает. А то вы, небойсь думали, что если леший, то и родни нету? Ну, значица, до встречи. Осенью жду вас на грибы.

— Обязательно, дедушка, — пообещала Василиса.

Я тоже кивнул: сюда стоило бы вернуться.

Машинист дал гудок, поторапливая нас. Поезд тронулся — леший еще долго стоял на платформе и махал нам вслед.

Еще через три часа мы были в городе — машинист не взял с нас за проезд ни копейки — ему хватило, что в пути было с кем поговорить.

— Ну что… Монеты стоят не многим больше металла, из которого сделаны. То есть не много. Найденные книги представляют не сколько финансовую ценность, сколько научную. Вероятно они бесценны, посему все постараются купить за бесценок. А еще лучше — даром. Итоги подведем — в активе: загородная прогулка за сравнительно небольшие деньги. В пассиве… В пассиве — все остальное: потеряно время, потраченные деньги упомянутые в активе.

Получалось, что проблему мы не решили. Я подумал, что неплохо бы сходить к оборотню и поговорить с ним. Возможно, даже поколотить. Но что призраку с мордобития? Тем более, что вервольф выглядел крепче меня и побитым мог оказаться я.

Да и откуда ему было знать, сколько денег было в том сундуке. Сундук был, деньги были, а что там тех денег как раз на одну облезлую кошку, так это вопрос другой.

— Стало быть вернулись на исходную позицию…

Василиса кивнула.

— Новых кладов на горизонте не предвидится, лотерею отметаем. Что у нас получается?

Ответом мне был тяжелый вздох.

— Полностью согласен с тобой. Идем грабить банк.

— Франц, мне страшно. Я никогда не грабила банки.

— Каждый день что-то происходит впервые. Попробуем раз, а там, может, и понравится.

Я поднялся с места:

— Ты куда? — спросила она.

— Пойду, поищу подходящий сейф с деньгами.

— Нас же могут поймать. Верней меня… Я не выдержу тюрьмы.

— В таком случае обещаю, что просижу весь срок вместе с тобой. Помнишь, в лесу я обещал, что не покину тебя.

В ответ она вздохнула — печально и громко. Я подумал, что мои обещания не слишком ее успокоили. Выходя из комнаты, я бросил:

— Не печалься, если тебе плохо… Завтра может быть еще хуже.

Благо банков у нас в районе было много.

Стояло несколько зданий, замков из камня и бетона, увешанных камерами, обставленных охраной снаружи и изнутри. Но подобные заведения я отклонил, даже не заходя вовнутрь — в самую глубокую ночь в операционных залах не гас свет, ночная охрана исчислялась десятками.

Но были еще мелкие отделения. Охрана была подстать обороту в банке, то есть небольшой. Деньги или вывозили на ночь в центральное отделение, или хранили в сейфах.

Я обошел отделений семь, и нашел довольно симпатичный для ограбления банк. Все происходящее в здании снималось на камеры, но магнитофоны я мог легко отключить. То же касалось сигнализации — мне было достаточно запомнить нехитрый код. Даже замок, грозный снаружи, изнутри открывался легким нажатием на клавишу.

Конечно и сумма в сейфе была невелика, но нам ее почти хватало.

Обойдя для очистки совести еще пару банков, я вернулся домой к Василисе…

— Франц, я умоляю тебя… Ты только не ругайся. Я нашла деньги!

Деньги валялись на столе — вся пачка. Была она небольшая, и могла послужить предметом для философских размышлений — такая маленькая стопка раскрашенной и нарезанной бумаги привела к таким приключениям — с оборотнями, поездкой на край географии, где дракон улетел вот на прошлой неделе, где до сих пор живут лешие…

Василиса то ли смеялась, то ли плакала.

— Спрячь их… А то на виду — мало ли. Где они были?

Я даже не знал, что больше шумело во мне — то ли облегчение, что сегодня – завтра совсем не надо волноваться, идти в чужие места, что самим стать богаче, а кому-то прибавить проблем. То ли напротив — то, что наши поиски были напрасными и искать надо было не за тридевять земель.

— Так где они были? — переспросил я, — мне-то все равно, но отчего их нашли только сейчас? Объяснись…

Василиса объяснилась — деньги комнату не покидали. Но мы искали их внизу, в то время как они лежали чуть выше предыдущего местонахождения.

Нет, они не взлетели, они упали. Сразу после слесарей Василиса переставляла коробки на антресоли и одна коробка стояла под пеналом, где лежали деньги. Деньги, вероятно выпали и упали в коробку. Затем Василиса завалила их каким-то хламом.

И только через две недели искала какую-то безделицу, открыла коробку и…

— Все равно не понимаю, — заметил я. — Деньги так просто не падают. Равно как и чашка поставленная на край стола может стоять до бесконечности. И пока ее не толкнуть — она не упадет. И деньги кто-то уронил…

— Ну я, наверное и уронила, задела рукавом халата.

На том тогда и порешили — ответ устраивал нас обоих. Он не был лучшим, но вполне логичным.

И не такое бывает.

— Ну что же… — заметил я, — Как бы там ни было, приключение закончилось. Мы можем спокойно отдохнуть…

Но кто знал, что наши приключения всего лишь входили в новую фазу.

Началась все совсем не страшно. Кажется, произойди события сами по себе, никто бы не обратил на них внимания.

Скажем, велика ли беда — пропал череп. Тот самый, то ли человечий, то ли звериный, найденный в сундуке у покойной колдуньи.

Получилось так — Василиса собралась перебрать наследство старушки и вытереть с вещей пыль. И хотя терла хорошо, джинн не появился. Череп и пробирки складывала на подоконник. Куда-то отошла (ну может же девушка не отчитываться куда отходит), а когда вернулась черепа не было. Думала, что его скинуло рамой вниз, но внизу ничего не было. Еще пропала одна пробирка. Поскольку Василиса надписей, выцарапанных в стекле прочесть не могла, то складывала их по цветам содержимого.