Салман Рушди - Гарун и Море Историй

— Смотри, — закричал Гарун, — смотри, что происходит с кораблем!

Солнечный свет обезвредил черную магию Хаттам-Шуда. Под солнечными лучами тени быстро утратили свою прежнюю четкость, и огромный корабль — словно оставленная на солнце гора мороженого — таял и терял форму.

— Еслий! Мали! — громко крикнул Гарун и, не слушая предостережений Ноо, бросился вверх по трапу (который с каждой минутой становился все более и более зыбким) к грузовой палубе.

На корабле Гаруну показалось, что под ногами у него свежая смола или клей — такой вязкой успела стать палуба. Повсюду носились обезумевшие солдаты-чупвала. Они на глазах превращались в сгустки теней и исчезали. Ведь солнечный свет, разоблачив колдовство Хаттам-Шуда, доказал, что нет такой тени, которая существует сама по себе, никому и ничему не принадлежит. Самого Культмастера, или, точнее, его теневого «я» нигде не было видно.

Яд из котлов начал испарялся. Сами котлы разжижались и таяли, как черное масло. Даже огромный кран, с которого на гигантских цепях свисала Пробка, накренился и оползал под ярким светом.

Над двумя котлами были подвешены Джинн Воды и Плавучий Садовник. В тот самый миг, когда Гарун их заметил, веревки лопнули (они тоже были сплетены из теней), и Мали с Еслием исчезли в этих жутких котлах. Гарун вскрикнул от ужаса.

Но солнце успело высушить яд в котлах; да и сами котлы настолько размякли, что Еслий и Мали голыми руками проделали в них бреши, через которые и выбрались наружу. По плотности котлы напоминали плавленый сыр, да и палуба была такой же.

— Пора уходить отсюда, — сказал Гарун, и все трое стали спускаться по тающему вязкому трапу. Гарун и Джинн Воды забрались на спину Удода Ноо, а Плавучий Садовник опустился на воду рядом с ними.

— Миссия выполнена, — радостно объявил Гарун. — Удод, полный вперед!

— Ва-ва-руум, — согласился Удод Ноо, не раскрывая клюва. Они быстро удалялись от Корабля Мрака в сторону канала, прорытого в сорных джунглях Плавучим Садовником, но тут вдруг раздались какие-то странные звуки, из головы Удода Ноо пошел легкий дымок — и они встали.

— Перегорел, — констатировал Еслий.

— Наверное, я все-таки неправильно подключил, — расстроился Гарун. А теперь он сломался и никогда больше не будет работать!

— Механический мозг замечателен тем, — поспешил утешить Гаруна Еслий, — что его можно разобрать, починить и даже заменить. На Сервисной Станции в Гуп-Сити всегда хранятся дубликаты. Если мы доставим туда Удода, то он — вот увидишь — придет в норму, станет как новенький.

— Пока мы даже себя не можем никуда доставить, — отозвался Гарун. Они дрейфовали в Старой Зоне, без малейшей надежды, что кто-то придет им на помощь.

— Давайте, я вас потащу, — предложил Мали, и не успел он приняться за дело, как Корабль Мрака Культ-мастера Хаттам-Шуда со странным тоскливым чмокающим звуком окончательно растаял. Так и не доделанная Пробка рухнула в Океан, не причинив никакого вреда Источнику. А это означало, что в один прекрасный день Океан снова станет чистым, и даже самые старые истории на вкус будут так же хороши, как новые.

Силы у Мали иссякли; в изнеможении он упал на спину Удода. Приближался вечер (Луна Кгани вернулась к «нормальной» скорости вращения), а они дрейфовали по Южному Полярному Океану, не зная, что с ними будет. И тут вода вдруг забулькала, вспенилась, и Гарун с облегчением увидел Многоустых Рыб.

— Габи, Бага! — радостно приветствовал он их, а они ответили:

И Габи с Багой, взяв зубами поводья Удода Ноо, потащили их прочь из Старой Зоны.

— Интересно, что стало с Хаттам-Шудом, — размышлял вслух Гарун, а Еслий с довольным видом пожал плечами:

— Культмастер не спасся. Растаял, как и все остальные. Занавес. Все в прошлом. Гуд-найт, бэби. Словом, хаттам-шуд.

— Только не забывай, что это была его Тень, — заметил Гарун. — А «настоящий» Культмастер сейчас, наверное, воюет с генералом Цитатом, Страницами, Мудрой, а еще с моим отцом — и Трясогубкой. «Да, Трясогубка, — задумался он. — Интересно, она по мне хоть капельку скучала?»

То, что раньше называлось Полосой Сумерек, теперь купалось в лучах закатного солнца. «Отныне и впредь Кгани будет нормальной Луной, — подумал Гарун, — с нормальными днями и ночами». Вдали на северо-востоке показалась береговая линия страны Чуп, которую впервые за многие годы освещало вечернее солнце.

А сейчас я должен вкратце рассказать обо всем, что произошло, пока Гарун был в Старой Зоне.

Дочь короля Балаболия принцесса Батчет находилась, как вы помните, в заточении на самом верху башни Цитадели Чуп — огромного, высеченного из черного льда замка, который нависал над Чуп-Сити, как какой-нибудь гигантский птеродактиль или археоптерикс. И армия гуппи под предводительством генерала Цитата, принца Боло и Воина Теней Мудры направилась именно сюда.

Чуп-Сити располагался в самом сердце Вечного Мрака, и воздух здесь был таким холодным, что на человеческом носу немедленно превращался в сосульку, и эта сосулька росла, росла — пока не отламывалась. Поэтому все проживавшие здесь чупвала носили маленькие круглые носогрейки, что делало их похожими на клоунов, только их носогрейки были черного цвета.

А Страницам Гуп, как только те ступили на территорию Мрака, вручили красные носогрейки. «Все это начинает смахивать на войну шутов», — подумал сказочник Рашид, надевая фальшивый красный нос. Принц Боло находил носогрейки до чрезвычайности неприличными, но понимал, что отмороженный нос со свисающей сосулькой будет еще хуже. Он страшно сердился, однако носогрейку свою все же надел.

Помимо этого все Страницы получили шлемы — самые удивительные головные уборы, какие доводилось видеть Рашиду (подарок от Моржа и Яйцеголовых из Дома П2СДО). По краю каждого шлема шла лента вроде шляпной, которая начинала ярко светиться, как только шлем надевали на голову. Голова в таком шлеме оказывалась окружена нимбом, что делало Страницы похожими на боевые подразделения ангелов или святых. Совокупная мощность нимбов давала гуппи возможность видеть врага даже в Вечном Мраке, тогда как чупвала — даже в своих модных очках — должны были ослепнуть от этого сияния.

«Вот так боевая готовность! — подумал Рашид. — Обе армии собираются сражаться, можно сказать, вслепую».

Поле боя находилось немного в стороне от Чуп-Сити, на широкой равнине Бат-Мат-Каро, с противоположных сторон ограниченной небольшими пригорками, на которых командиры враждебных армий поставили свои палатки, чтобы наблюдать за ходом битвы. В штабе гуппи к генералу Цитату, принцу Боло и Мудре присоединились сказочник Рашид (он был единственным, кто мог переводить с Языка Жестов Мудры) и Брошюра — небольшой отряд Страниц, выполняющих обязанности часовых и курьеров, в который входила и Трясогубка.

Командиры гуппи, выглядевшие немного по-дурацки в своих красных носах, уселись в палатке перекусить перед боем, но тут к штабу подъехал с белым флагом один из чупвала — невысокий, похожий на клерка малый в плаще со Знаком Рта-На-Замке.

— Ну, чупвала, — обратился к нему принц Боло, — зачем пожаловал? — Какой же ты жалкий и никчемный, гадкий и хлипкий! — продолжал он невежливо.

— Черт возьми, Боло! — грозно воскликнул генерал Цитат. — Разве можно так обращаться к послу, который явился к тебе под белым флагом?

Посол ухмыльнулся с деланным равнодушием и заговорил:

— Верховный Культмастер Хаттам-Шуд издал специальный указ, освобождающий меня от обета молчания, чтобы я мог передать вам это сообщение, — произнес он низким шипящим голосом. — Он шлет вам привет и ставит вас в известность о том, что вы нарушили границы священной земли чупвала. Он не намерен ни вступать с вами в переговоры, ни отдавать вам вашу Батчет, которая всюду сует свой длинный нос!.. А уж как она орет, — добавил посол явно от себя. — Она истязает наш слух своим пением! А ее нос, ее зубы…

— Затрагивать эту тему сейчас нет никакой необходимости, — перебил его генерал Цитат. — Ваше мнение нас абсолютно не интересует. Лучше продолжайте ваше путаное сообщение.

Посол чупвала прочистил горло.

— Итак, Хаттам-Шуд предупреждает вас, что если вы немедленно не ретируетесь, вас постигнет наказание в виде уничтожения, а принц Боло будет закован в цепи и брошен в Цитадель, чтобы он лично мог стать свидетелем Зашивания Рта принцессе Батчет, которая вопит, как кошка.

— Ах ты жулик, подлец, проходимец, мошенник, мерзавец! — вскричал принц Боло. — Я отрежу твои уши, потушу их в масле и чесноке и скормлю собакам!