Андрей Никулин - Грех как предчувствие

- Ну да, ну да… - «а вот мне не хватит! Мне вот семейная жизнь уже обрыдла до сблёва! А я вот хочу молодую шлюшку в постель, и чтобы визги и стоны были, и чтобы пить портвейн из горла прямо в койке, а потом отнести девочку в ванную, подмыть её самому, и тащить потом опять в постель. Я не хочу унылого семейного секса раз в месяц с применением стимулирующих средств, потому что сам по себе член уже на жену не встаёт. Потому что ты уже видеть не можешь эту отвислую грудь, эти ноги и жопу с целлюлитной кожей, потому что тебя уже тошнит от однообразия поз и движений…» - картины которые пронеслись в голове Ивана, были настолько реальными, что ему даже показалось, что он начал говорить вслух.

- Чего задумался-то? – Алик как-то пристально смотрел на друга.

- Всё путём, - Иван стряхнул с себя наваждение и постарался улыбнуться. Получилось кривовато.

- Может, ещё кофейку закажем? Вроде ничего сварили, а? – Алик обернулся к стойке и махнул рукой, приглашая Ксюшу подойти.

Девушка тотчас засеменила к их столику, и, видя, как она приближается, Иван снова поймал себя на мысли, что видит перед собой Веру. Сходство было настолько поразительно, что становилось как-то не по себе.

«Когда Алик сказал мне, что ты будешь у нас на свадьбе свидетелем, то я сразу поняла что это не к добру», - рассказывала Вера в тот первый вечер, уже, после того как всё произошло. Произошло то, что и должно было, в конце концов, произойти, и как он понял из её слов, она это прекрасно понимала уже на своей свадьбе. «Хрен этих баб разберёт, - думал Иван, рассеяно улыбаясь, и слушая, как Алик делает новый заказ, - на хуя выходить замуж, если своего будущего мужа не только не любишь, но и не уважаешь, а как потом оказалось и презираешь? Что Алик, олигарх, что ли какой? Зачем это притворство? Неужели только из-за того, что «залетела», так не честнее было бы сделать аборт?! Зачем портить жизнь себе и мужику? Только для того, чтобы выглядеть «порядочной» в глазах знакомых и соседей? Бред!».

Ксюшка отбив очередную атаку своего папаши, Алик опять настаивал, чтобы она присела за их столик, умелась варить кофе. Иван машинально закурил сигарету и, прислушавшись, с удивлением понял, что теперь в кафе звучала совсем другая музыка: «Уж не Вертинский ли? Или у меня глюки?».

- Ты смотри, а у них и нормальная музыка есть, - усмехнувшись, произнёс Иван, - кстати, такая музыка больше подходит к интерьеру этого заведения.

- Да, Фёдор – большой оригинал, - Алик кивнул головой, соглашаясь.

- А ты откуда хозяина-то знаешь?

- Да в одной «движухе» с ним были. Он уже года три как соскочил, - Алик, закурив, опять держал сигарету как нерадивый солдат.

- Что тоже ваша братия руку приложила?

- Нет, он сам. У него жена и ребёнок в автокатастрофе погибли, и он – как отрезал, - Алик всегда с явным удовольствием рассказывал о своих бывших «коллегах», сумевших завязать.

- Он что, за рулём был?!

- Да ты что, какой там «за рулём», когда по венам гоняешь! Просто он тогда бродяжничал, и его нашли, только после того как их уже похоронили. В «шалмане» нашли, обдолбанного, - Алик рассказывал об этом с удовольствием, смакуя подробности.

Мелодия дореволюционной России добавляла рассказу бывшего наркомана неуловимый аромат обречённости и грусти. Неслышно подошла Ксюша с новой порцией кофе. Не давая ей убежать, Алик всё-таки усадил её на стул рядом с собой, как только она поставила чашечки на столик.

- Посиди с нами! Ни куда твоя работа не денется, да у вас сегодня и нет ни кого. Вот, господин Новиков давно тебя не видел. Да, товарищ Новиков? – Алик как-то неестественно пытался шутить.

Ксюша села, и прямо и открыто посмотрела в глаза Ивану:

- А как мне называть господина Новикова?

- Иван, - ответил Иван.

- Ну, ещё чего! – наигранно возмутился Алик. - Дядя Иван, или по имени-отчеству!

- Сам ты, «дядя»! – улыбнулся Иван. - По имени, конечно. Я не такой старый, чтобы хорошенькая молодая женщина называла меня «дядя».

- А я, хорошенькая? – девушка, по-прежнему не отрываясь, смотрела в глаза мужчине.

- Очень, - Иван пододвинул к себе чашечку с кофе, и стал сосредоточенно делать вид, что размешивает сахар.

- Сахар в пакетике, на блюдечке, - тихо сказала девушка. Иван рассмеялся, засмеялась и Ксюша.

- Она прямо красавица у меня, - Алик обнял девушку за плечи и поцеловал в щёку. На обычное проявление отцовских чувств это походило мало. Чтобы как-то загладить неловкость Иван взял со стола мобильник и активировал камеру.

- А давайте я вас сфотографирую, - Алик тут же ещё ближе прижал дочь к себе, причём обнял её за талию так, что его рука оказалась на груди у девушки, та еле незаметно поморщилась, но не отстранилась. Иван сделал несколько щелчков. На снимках глуповатая улыбка папаши контрастировала с серьезным и внимательным взглядом девушки. В кафе тем временем зашла компания из четырёх человек, и расположилась за соседним столиком. Ксюша, явно с облегчением, как показалось Ивану, встала из-за стола и направилась к новым посетителям принимать заказ.

- Классная у меня дочура выросла, а? – Алик закурил сигарету и стал прихлёбывать кофе.

- Только тискаешь ты её совсем не по-родственному, - Иван тоже закурил.

- А что, заметно? – Алик хитро посмотрел на друга.

- Мне – да. А главное, что и она это чувствует, - Ивану почему-то хотелось его позлить.

- Чёрт!.. Господи, прости меня грешного! – Алик как-то поёжился. - Тебе хорошо! У тебя жена под боком. А тут всё один, да один, вот мысли всякие и лезут.

- Что ты про меня и мою жену знаешь! – теперь уже Иван сам разозлился. - Мы уже давно просто живём вместе, и не более того! Всё прошлом, и любовь, и секс до одури. Мне уже наплевать, где она бывает по вечерам, да и ей тоже всё равно где я, и с кем я…

- Чего ты разошёлся-то?! – Алик удивлённо смотрел на Ивана. - А мне казалось, что у вас всё хорошо. И ты, по-моему, зря, что ей наплевать…

- «Казалось!..». Креститься надо когда, кажется. Да на людях у нас всё зашибись. Отличная семейная пара! – Иван отпил тёплого сока и поморщился. - Показуха одна. Мы давно уже друг друга не хотим. Понимаешь: я-не-хо-чу-сво-ю-же-ну! Совсем!

Иван откинулся на спинку стула, закрыл глаза и потёр пальцами переносицу.

- И самое главное, что и она испытывает ко мне аналогичные чувства, я не дурак, я всё вижу. Живём по инерции, и каждый боится что-то изменить в своей жизни. Может её и устраивает, женщин хрен разберёт, а вот меня совсем не устраивает…

- Да-а-а, дела! – Алик явно не ожидал услышать такие вот откровения.

- Вот только если ты сейчас скажешь, что, мол, у меня дочь, и внучка растёт, то я ей Богу могу и в морду дать, - Иван взял из пепельницы тлеющую сигарету. - Хотел, ведь сказать, а?

- Ну, хотел..., - Алик смущённо улыбнулся, - а теперь не буду. Морду жалко.

- И правильно, - Иван тоже выдавил улыбку, - фуфло всё это. Я как не чувствовал себя отцом, так и не чувствую. Не дано это мне, надо полагать. А тут ещё и внучка. А уж это совсем не к месту. Как скажут «дедушка», так меня аж переворачивает всего.

- Не стыдно быть дедушкой, стыдно спать с бабушкой, - задумчиво выдал, где-то услышанное Алик. - Пойду-ка я, отолью.

Алик поднялся со стула и побрёл в туалет. Иван попробовал кофе, и с отвращением отодвинул чашку – кофе опять остыл. Он смотрел, как у барной стойке о чём-то весело переговариваются Ксюша со своей подружкой, и поймал себя на мысли, что ему вот просто приятно смотреть на этих симпатичных девчонок. «Прямо, как старикашка, пускаю слюни на молоденькую пизду, - усмехнулся Иван, - Интересно, а Алик догадывался о нас с Веркой? Может спросить? Вот так, прямо, в лоб? Нет, для таких вопросов нужно спиртное. Так может выпить? Сам ведь чувствуешь, что скоро раскрутишься, так чего тянуть, днём раньше, днём позже».

Иван достал, какую уж по счёту сигарету, и закурил. Во рту от табака было неприятно, и он уже не чувствовал вкуса сигареты. Мысленно он опять вернулся в тот самый день, когда они с Верой первый раз переспали. Он уже и не помнил, по какому случаю у него дома тогда собралась компания, в те времена это случалось часто, и порой без всякого повода. Пил он уже не первый день, и потому в самый разгар сабантуя, поняв, что отрубается, Иван незаметно от гостей ушёл в комнату, пьянка проходила на кухне, и лёг на диван. Голова шла кругом, ему было очень плохо, а в ушах звучала назойливая «ламбада», мелодия очень популярная в тот год. Иван уже почти заснул, как почувствовал, что кто-то ложится рядом с ним, а по запаху духов определил, что это женщина. В комнате было темно, и он не сразу разглядел гостью. А когда понял кто это, то немного оторопел. Вера, а это была она, повернулась к нему спиной, прижалась к его паху своей попкой, а рукой стала нащупывать молнию на его джинсах. По той решимости, с какой действовала женщина, Иван понял, что Вера очень пьяная, и плохо соображает, что она делает. Скандала в своём доме Иван не хотел, и как мог, пытался вразумить слетевшую с катушек женщину. Но пьяная баба пизде не хозяйка: Вера задрала свою юбку, и настойчиво пыталась достать из трусов, конечно уже готовый к эксплуатации, - ему-то по фигу все возможные эксцессы, - член Ивана.