Равиль Бикбаев - Черная молния. Тень буревестника.

За окнами гостиничного номера глухая, освещенная только сполохами рекламы чужеземных товаров, ночь. Засиделись мы однако, время уже три часа. Час Быка, время когда перед рассветом особенно сильная тьма. Пора прекращать эту никчемную болтовню. Пора прекращать болтать, во всех смыслах этого выражения.

— Леонид Алексеевич! — негромко позвал я.

— Что? — глухо и устало откликнулся он.

— А вам не кажется, что именно вы эта сила и есть?

Назначено на девять, время двенадцать, а рассмотрение дела по которому я приехал в столицу, еще не начиналось. А гражданское, можно даже сказать житейское дело для участия в котором я прибыл на суд в стольный град, было по нашим временам банальным, скучным и бесперспективным.

Фирма «Х — Икс», по закону отняло у иностранного инвестора, далее именуемое Фирма «Y — Игрек», технологическое оборудование стоимостью в несколько десятков миллионов долларов USA. «Пустячок конечно, но все равно приятно» — так мне с милой улыбкой заявил служащий регионального представительства фирмы «Х». Для бизнеса в нашей стране такой отъем имущества это абсолютно нормальное и совершенно заурядное явление, но фирма «Y- Игрек» этого просто не понимала и возжаждала возмещения убытков.

Все мои уверения, что это дело тухлое, абсолютно бесперспективное и от фирмы «Х» учитывая ее особый правовой статус и весьма почтенных людей которые стоят за ее спиной они ничего не получат, были бесполезны. Инвесторы из «Y» упрямо и наивно хотели возврата денег и справедливости. Справедливости? У нас? Да еще и деньги в придачу? Да вы ребята не на бизнес форуме в Давосе сидите развесив уши, может хватит фантазировать? Хотите судиться? Я вас честно предупредил о перспективах. Все еще хотите? Ладно дело ваше. И вот я с доверенностью от фирмы «Y» сижу в коридоре столичного суда, жду денег и справедливости. Правда смешно?

Почему заурядный провинциальный юрист поехал представлять интересы инвестора в столицу я объяснять не буду, кроме прочих, сугубо частных причин, с фирмой «Х» просто не хотели связываться другие специалисты. «Не стоит ссать против ветра» — еще дома мрачно заметил мне коллега когда узнал куда и зачем я еду. Мочится (во всех смыслах этого слова) с и против «Х» я и не собирался, как говорится не та весовая категория. Но писаный (в слове «писаный» ставьте ударение как вам нравится и в любом случае не ошибетесь) закон был на стороне инвестора и мне было просто любопытно узнать чем будет мотивировать своё решение судья отказывая «Y» в иске против «Х».

Я в очередной раз посмотрел отпечатанный на бумаге список дел вывешенных в коридоре, впереди еще пятеро. Ох и не скоро нас еще вызовут. На стульях, креслах, подоконниках пластиковых окон в коридоре сидят истцы и ответчики, третьи лица, сидят просто люди, многие из которых как и я приехали из провинции. Они нервно перебирают бумаги или уже устав от всего с тупым безразличием смотрят в одну точку, вон как та женщина в дорогом мятом костюме с измученным лицом, которая отсутствующим взглядом уставилась на противоположную стену коридора. Рядом с ней стоит большая дорожная сумка с багажными корешками авиакомпании, сразу видно из аэропорта прямо в суд приехала.

— Нас еще не вызывали? — спросил подошедший представитель ответчика.

— Нет, — покачал я головой.

Молодой упитанный парень огорченно вздохнул.

— Долго еще мурыжить буду, — оптимистично утешил я его.

— Это уж как получится, — с легким самодовольством усмехнулся он и доброжелательно объяснил, — могут и ускорить, тут половина дел на стадии предварительного разбирательства, а они быстро рассматриваются. Раз, два и готово.

Между юристами представителями сторон, редко бывают личные неприязненные отношения. Как про нашу братию писал еще лорд Байрон:

Хотя пировать с крайне уверенным в себе молодым человеком я не собирался, но это совсем не мешало нам, коротая время, разговаривать на нейтральные темы, ну например об отдыхе.

— Отыграю дело и в Таиланд, — делился со мной своими планами мой процессуальный соперник, — солнце, море, экзотика, девочки там просто класс и кухня тоже ничего.

— Вам нравится отдых за границей? — поддерживая беседу спросил я.

— Ну не в рашке же отдыхать, — засмеялся довольный молодой человек, — у нас многие Европу предпочитают, а я нет, мне Азия по приколу.

— Вам нравится особенности их культуры? — предположил я, — или вы увлечены учением Будды?

— Очень увлечен, — серьезно подтвердил он, — их культурой, особенно, тем что с кучей баксов на карточке там чувствуешь себя большим белым сагибом. Бери всё что хочешь!

— Для этого необязательно ехать в Таиланд, тут в столице вы вероятно чувствуете себя точно так же.

— Тут я просто клерк юридического департамента, — без малейшего смущения откровенничал мой упитанный и розовощекий коллега, — да и быть белым у нас уже опасно. Лучше уж там.

— Быть господином на пару недель? — усмехнулся я.

— А по чему бы и нет? Хоть несколько дней, но господином… — жизнерадостно засмеялся он и тут же оборвал смешок, — Это нас зовут!

Из зала суда вышла секретарь и назвала очередной номер дела. Нашего дела.

Пока шли обычные процессуальные формальности, я машинально отвечая на вопросы рассматривал судью. Если честно я сочувствовал этой уставшей до предела до прозелени на лице женщине. В день она рассматривала до сорока сложнейших дел связанных с экономическими спорами, частенько до полуночи засиживалась на работе готовя письменные решения. Я знал, что дело моего клиента будет проиграно и не держал на судью зла. Она не может просто не имеет «телефонного» права вынести решение по которому фирма «Х» будет не права. У нее просто нет другого выбора. Или есть? Выбор это добровольная или принудительная отставка, занесение в черные списки и безработица. А эта немолодая, приятная на вид и сильно уставшая женщина, наверняка имела семью ради которой высокопрофессионально крутила дышлом закона. Она выбирала свою семью, а не справедливость и не мне ее за это судить.

Формальности закончены, иск оглашен, доказательства представлены, заявленные ходатайства рассмотрены, пора выступать сторонам, мне как представителю истца первому. Я встал из-за стола и приготовился говорить, но сказать мне ничего не дали.

— Стороны, — неожиданно сказала уставшая женщина в мантии, — суд еще раз разъясняет вам право окончить дело мировым соглашением. Подумайте. Хорошо подумайте. Представитель ответчика! Я к вам обращаюсь. Думайте! Я даю вам время, решить дело миром.

Домой я уезжал с Белорусского вокзала от него до аэропорта идет экспресс — поезд. Очень удобно, быстро, комфортно и без пробок. Купил недорогой билет. Прошелся по перрону, время есть, торопится некуда, мой рейс ночью. На здании вокзала закреплен бронзовый барельеф. На нем отлиты уходящие на фронт солдаты. В далеком роковом сорок первом году они ушли защищать страну и мало кто вернулся домой. А сейчас уже вообще почти никого не осталось. Навечно они остались только здесь, отлитые в бронзе. Навечно? Возможно их трусливые, выродившиеся не помнящие родства потомки, отнесут этот барельеф в скупку цветных металлов и на полученные гроши нажрутся вонючего суррогатного пойла до полного отупения. А может и нет. А возможно рядом будет установлен другой барельеф, как знак благодарности нашим современникам сохранившим и защитившим страну. Что и как будет, не знаю. В сознании как включили память и зазвучала песня из кинофильма «Белорусский вокзал»

— Вот вы где, — легонько хлопнули меня сзади по плечу. Оборачиваюсь, это Маузер. Как всегда одет очень скромно, на лице маска наигранного безразличия. Человек из толпы, совершенно неотличимый от нее.

— Как вы меня… — недоумеваю я.

— Ну, — развел руками Маузер, — вы же сами позвонили и сказали, что возвращаетесь домой. Название вашего города знаю, откуда идет электричка в аэропорт тоже. Вот и пришел проводить. Странно как все.